Страница 3 из 8
Неподалёку раньше времени прогремел салют из реактивного «Града», посыпались осколочно-фугасные конфетти. Скорее всего дедушка «Однозначно» не утерпев, бабахнул по потомкам монгольских ханов.
– Ишь, что басурмане придумали. Дань им за пятьсот лет подавай. А это десять тонн серебра, мёда размером в Рыбинское водохранилище, да наложниц три поезда с общими вагонами. Совсем Чингизята одурели. Вона, выкуси! Собрать рать богатырскую, да по сопалам.
Чего только карманный оппозиционер в разные времена не предлагал: то помыть сапоги на берегу Индийского океана, то организовать сбор металлолома ржавой военной техники НАТО в гей-Европе, то помочь жителям Аляски восстановить историческую справедливость и запретить миграцию птиц из Турции… Что товарищ курил в перерывах заседаний – неизвестно. Но к речам буйного прорицателя частенько прислушивались даже на верху.
Огненная зарница осветила лужайку, на которой ярко горел костёр, бросая блики пламени в речку, протекающую рядом. В ней плескались разгорячённые коньяком влюблённые сердца председателей различных избирательных комиссий с обнажёнными женскими и мужскими торсами. Новички из рядовых стеснительно стояли на берегу, не решаясь окунуться в водоворот разврата. Но Вельзевул уже купил загубленные души по бросовой цене, которые никогда особо не ценились. Всегда можно запугать, лишить высокооплачиваемой должности, пообещать путёвку от ЖЭКа в местный заброшенный санаторий. Им было совестно продаваться, но делали многие это зачастую по инерции. "Так учили", – лепетали захмелевшие нимфы.
Громко звучавшая музыка заглушила лягушачий концерт, отодвигая начало брачного периода на утро следующего дня. В конце сна появилась полуголая поп-звезда из "Беспредела-2", долго что-то рассказывала, как будто бредила. Говорила вроде внятно, но ни о чем, смысл уловить было невозможно. Ошарашив электорат неожиданной скрепой "Против всех", она залпом осушила фужер с шампанским, закусив благородный напиток кабачковой икрой. Гламурный шеф-повар в недоумении пожал плечами: «Надо же, как народность пробила. Придётся санкционный пармезан с клубникой у совхозного капиталиста попросить. Им сейчас не до идейности – проиграли. Ягодный король в бешенстве из-за того, что придётся сбривать усы. Пацаны за свои слова отвечают по полной". Закончилось всё телевизионной заставкой популярной шоу-ведущей "Сливной бачок", которая, не скрывая удовольствия, поведала что Главного мне не покажут. "Не всем можно солнцеликого лицезреть, даже во сне", – дива криво улыбнулась, стащила с головы парик и обернулась главным пропагандистом, который молчал в своем потёртом военном френче. А в это время у него росли усы как у Сталина. Правда, сам вождь народов подозрительно смахивал на одного из присутствующих, но разбираться времени не было.
Все, даже неожиданно появившийся сказочный "Кто-то", неистово зааплодировали. Ещё бы! Ведь в кустах сверкнуло до боли знакомое пенсне Лаврентия Барии. Полониевый Лондон становился для некоторых на шаг ближе. Многие подумали о Магадане, как альтернативе выживания. Но главное… Невдалеке появилась тень самого товарища Ы. Она нависла над столом заваленными протоколами, зловеще прошептав: "Я хочу взглянуть, какие цифры пишете на этой скверной туалетной бумаге? Мне дела нет до ваших мыслей, но страшно интересуют загогулины, которые вы старательно выводите…".
Внезапно вой сирены кареты "Скорой помощи" прервал бурный поток ночных мыслей.
– Доктор Колманс, что случилось? Его даже Генеральная прокуратура не могла до такого состояния довести, – запричитала перепуганная жена.
– Фамилия больного?
– Зоз. Василий Зоз.
– Понятно, значит триста три в перерасчёте на миллилитры.
– Он не пьёт.
– Придётся нам навёрстывать. Скорее всего это человеческий вирус-троян на молекулярном уровне после дневного мухлежа. Побольше хорошего коньяку, да приспустите бретельку нижнего белья, милочка. А то я смотрю интеллектуальная защита у супруга не сработала. Может налево потянуть, но думаю не раньше завтрашнего обеда. Поэтому, как Вас звать?
– Люся.
Колманс, поморщившись, отодвинул валяющуюся бутылку из-под «Фанты», затем, включив навигацию на смартфоне, стал искать элитный винно-водочный магазин неподалёку. Сделав заказ, он растянулся в позе довольного мурлыкающего кота, достал из кармана пиджака папиросы "Север», хотя на столе лежали дорогие кубинские сигары, и закурил. Потомок Айболита любил такие неожиданные вызовы, в которых просматривалась изюминка новых взаимоотношений. Они позволяли отвлечься от проблем синтетической биологии. Несмотря на сопротивление фанатичных верующих, доктор вместе с коллегами разрабатывал сложную биологическую систему внутри клетки, позволяющую ей самостоятельно находить, идентифицировать и нейтрализовать очаги заболеваний путем вырабатывания необходимого в текущий момент лекарственного препарата. Особенно, для больных раком. Ведь ДНК – программный код, а живые организмы – исполнители программ, вызывающие ту или иную функцию в зависимости от полученного сигнала. Но уличный клаксон думал иначе: «Бог дал, Бог взял», – скандировали разъярённые старушки под командованием казачьего хорунжия перед входом в медицинское учреждение. Пришлось срочно прекратить кодировку аминокислот и принять срочный вызов неотложки. Надо переключить мозги, пусть не совсем подобающим образом, но выбора нет.
Через полчаса на столе стояла дорогая бутылка «Black Pearl Louis XIII» от Remy Martin. «Пусть сдохнут все мои враги, давно не ел я кураги, – подумал обладатель белого халата, обняв полуобнажённую мадам Зоз, – пора приниматься за десерт. Вирус основательно сломал защиту у жителей Брюхнешанска. Надо за импортным антидотом валить».
Влив оставшееся содержимое бутылки больному, парочка удалилась в спальню.
– Я стесняюсь, – послышался неуверенный голос Люси, – у меня такое в первый раз.
– Все мы жертвуем собой во благо ближнего, это наш долг, – ответил доктор, – только через Ваше восхитительное тело я смогу излечить Василия.
Через полчаса, взглянув в окно, пылкие любовники увидели, как их подопечный плавно плыл в ночной тьме навстречу мерцающим звёздам. Над его головой сиял серебряный нимб, а одинокая луна освещала земному страннику путь в бесконечность.
– Est modus in rebus. «Всему есть мера», – прошептал доктор, отставляя в сторону вторую начатую бутылку коньяка.
Колманс ещё пару минут размышлял над странным видением, стараясь понять, где сейчас находиться пациент: за окном или в соседней комнате? Доктору на ум даже пришёл мысленный эксперимент с котом Шрёдингера, который может быть одновременно и жив, и мёртв. Чёртова квантовая запутанность Гейзенберга. Весь мир до сих пор сходит с ума. Не утерпев, слуга Гиппократа привстал с кровати, на цыпочках подкрался к двери в соседнюю комнату, легонько приоткрыл её. На диване вместо пациента на подушке лежал растянувшийся чёрный котяра, лениво виляя из стороны в сторону белым кончиком хвоста, а в комнате от распахнутого настежь окна веяло прохладой. Рядом на тумбочке стояла наполовину опустошённая рюмка коньяка, а в пепельнице лежала дымящаяся кубинская сигара.
«Мяу, ищешь бозон Хиггса? Исчез гадёныш, не успев появиться. Столько сил потратили, а он гадина сразу из-за сквозняка распался. Поэтому, дверь закрой – дует. Не в Африке», – неожиданно выдало усатое существо опешившему от изумления доктору.
«А потом,
А потом,
Стал он умным котом», – пробормотал про себя Колманс, вспомнив детский стишок про глупого котёнка. Он снова машинально потянулся за бутылкой коньяка, посмотрев на свернувшуюся в калачик обнажённую Люси. На мгновение доктору показалось, что на её белоснежное бедро уселся дряхлый сгорбленный карлик. Их глаза на секунду встретились и видение приветливо помахало рукой.