Планета свиней

– Допрыгался… неуловимый ты наш, – зарычал Гомвуль, продолжая осмотр трупов.

– Как думаешь, кому он дорогу перешёл? – пытался открыть багажник капитан Зубов.

– Врагов у Фокса, как комаров в тайге, – рыскал под задним сиденьем волк. – Он и наркотой торговал, и оружием… и девочками… Гиблое это дело. Висяк. Снова премию не получим.

– Нераскрытых дел полный сейф, – хмыкнул Стас, наконец-то, отворив дверцу багажника. – Помнишь пятиклассника в школе, которому дамочка голову отсела кухонным ножом?

– Снится мне этот кабанчик, – негромко рассмеялся волк. – Он мне на вертеле представляется. Крутится свинья сама собой на шампуре, а учительница ножичком тонкие ломтики срезает и ест… Помню, конечно, как забыть такое.

Зубов выбросил из багажника запаску, вернее, всё осталось от неё.

– Отца его нашли в собственной квартире. Или отравился газом, или сам кран открыл… или ему помогли. Но я уверен, убили папашу. Следы, кто-то заметает. Потому и передали наше дело в контору князя, чтобы мы меньше знали.

Гомвуль закончил осмотр. Два громадных кабана, служивших в медицинской бригаде, выскребли тела из машины и упаковали в чёрные мешки. Небрежно покидав трупы на носилки, медбратья потащили убиенных бандитов в труповозку.

– Ты знаешь, что у отца пятиклассника не было ног. В инвалидной коляске катался ветеран корейской войны. Он, между прочим, почётный гражданин Якутска. Под его непосредственным командованием проводился общекорейский референдум. Это был значимый секач! – причмокнул Зубов. – Куда великий князь только смотрит, о чём только думает. Его воинов одного за другим на мыло отправляют, а ему дела нет. Что может кантора раскопать? Да ничего!

– О волшебной сыворотке Витольд думает, – рыкнул волк. – Размышляет, чем накормить людей, чтобы не озверели и не сожрали его вместе со свитой. А инвалида жаль. Скажем так: из ветеранских ног получилась некачественная таблетка, и попалась она нашей учителке – после чего она взяла да зарезала школьника… Какое сырьё, такие и лекарства. И как говорится: ноги отца убили сына.

На лице Зубова появилась улыбка. Юмор напарника был своеобразен, но здравое зерно в шутке присутствовало. Ну, во-первых – Гомвуль говорил правду. Из тел убитых в боях варилась сыворотка, сдерживающая агрессию. Во-вторых – качество продукта контролировалось чёрте-те как, поскольку элементарно не хватало надзирающих людей, и занимались производством лекарства исключительно сами свиньи. Сначала они воевали и убивали друг друга, затем выжившие грузили тела в рефрижераторы, а по прибытии на фармакологическую фабрику небрезгливые вепри-санитары разгружали тушки. Потом подключалось следующее звено кабаньей цепочки, и трупы с передовой омывали в специальном растворе. Но как проводилась обработка, соблюдалась ли должная дезинфекция, и в каких пропорциях заливался в чаны экстракт, проверялось крайне редко. Всё делалось на глазок. Возможно, из-за безалаберности и элементарной глупости, столько трагических случаев в последние годы.

– Потравят вашего брата. Придёт время, и свиные лапы убьют своих создателей, – уже не шутил волк, понимая, что гибель людей приведёт к неминуемому концу и всего остального разумного мира.

Зубов недоверчиво поморщился, пожал плечами, не соглашаясь с напарником.

– Люди самые живучие твари в диком лесу. Придумаем, что-нибудь, уж поверь… Да ещё император у нас есть в запасе. Я всё-таки надеюсь на его гений. Не зря же он спал так долго.

– Слишком громко сказано: император!.. Наш великий князь Витольд его быстро к когтю прижмёт. Выбьет скипетром все необходимые формулы и обратно в лабораторию закроет лет на сто, а то и больше, – сказал Гомвуль и, оправив форменный китель, добавил: – Ничего у вождя не выйдет. Если ему не помочь, конечно.

***

В комнате пахло цветами. Чуть прикрытый простынёй на кушетке лежал Роберт Варакин. Рядом принимал процедуры его друг, Яша Караваев. Для человека, проспавшего восемьдесят пять лет, Роберт выглядел довольно бодро – на вид ему было немного за тридцать. Яше примерно столько же. Но Караваев заметно уступал в росте и казался щупленьким. Варакин же впечатлял крепостью кости, массивностью мудрых морщин на лбу и шириной плеч. Вся его спина была расписана татуировками. Лера, делающая массаж, знакомилась с драконьей семьёй, пересчитывая головы гигантских монстров. Сказочным зверям она поглаживала длинную шею, прощупывала лапки и чесала пальчиками животик. Самый крупный дракон с раскрытой пастью был нарисован на правой лопатке, а его расправленные крылья, улетали далеко за плечо, заканчиваясь, где-то на груди. Девушка насчитала трёх крупных особей, шесть маленьких и два голубеньких яичка – возможно, невылупившихся детей драконьего семейства.

– Чего притих, Алёшка? – лениво спросил Роберт.

– Я кайфую, – будто во сне бормотал Яша.

Пять минут слышался только сдержанный стон клиентов и похлопыванье массажисток.

– Федька, ты стол нам накрыл? – вспомнил о княжеском советнике Варакин.

– Всё сделал, как мне приказали, господин император! – отозвался Федот.

Он сидел на лавочке в самом уголке комнаты, натянув на голову шапку с красной звездой. На банщика он был не похож, а скорее напоминал случайно забредшего в парилку ботаника. Ему было немного стыдно, глядя на голые ноги одной и второй девицы, но что поделать: такова служба.

– Трапезная готова к встрече, господин Варакин. Скоро сам государь пожалует на обед… А если Вам надоело, я прикажу девушкам удалиться.

– Эй, не спеши! Лучше помолчи, – продолжал нежиться Яша.

– Тише, Алёшка… не борзей, – приструнил друга Роберт. – А ты Федька перестань унижаться. И вообще, кто придумал звать меня императором?

– Великий князь, Дмитрий первый. Отец нынешнего князя. Он провозгласил вас императором Страны Сибирь. Ваше имя везде. Вашу биографию изучают в школах и военных институтах. Каждый гражданин великой Сибири надеется на императорскую мудрость.

Роберт поднялся с кушетки, встряхнул руками, разгоняя дремоту.

– Ладно, девочки, спасибо вам… можете быть свободны. Если надумаете, звоните. Продиктуй Алёшка им свой телефон.

Белокурая массажистка Лера глупо хлопала ресницами. Она косилась на Федота, не понимая, что ей делать после неожиданного отказа продолжить вечер. Она ждала долгие годы, берегла честь для вождя, а тут – иди-гуляй.

– Уходи, говорю, и подругу свою забери, – прогонял девиц Варакин.

Схватив полотенца и тюбики с цветочным кремом, девушки разревелись и спешно удалились из комнаты. Когда за ними захлопнулась дверь, Роберт поманил пальцем Федота.

– Ходь сюда, будёновец, – позвал он. – Я теперь рассказывай, что это за представление с сауной и массажем? Кто это придумал? Тоже твой князь?

– Князь здесь ни при чём, – испугался Федот. – Это ваши указания, точно ваши! Мол, надо встретить после того, как проснётесь. Я лично читал. Мол, после пробуждения организовать сауну, а после девочки и мыльные пузыри…

– Пузыри? Ты слышал, Алёшка? – перебил советника Роберт. – Я спал тучу лет, чтобы за бабами по скользкому полу побегать!

– Зря ты так. Мне понравилось, – нехотя поднимаясь с массажного места, томно вздыхал Яша. – Давай узнаем, что ты ещё велел сделать. Я люблю сюрпризы. Может, нам рыбалку организуют. Или охоту…

Варакин спрыгнул с кушетки и ловко обвернулся простынёй, словно уже был готов к выступлению перед патрициями в Древнеримском сенате. Но он лишь с тоской посмотрел на советника в шапке.

– Федька расскажи мне о князе, – попросил он. – И, вообще, как дела в государстве… с кем мы дружим и много ли у нас врагов?

Мокрицин снял будёновку, будто красноармеец на допросе. Но свет лампы в глаза не бил, а лишь было жарко. И вообще, советник не думал, что придётся держать ответ перед самим императором и лично докладывать о государственных проблемах.

– Князь он… знаете… он справедливый. А серьёзно мы воюем только со Страной Китай. С морскими державами сражаемся в океане: Со Страной Сахалин, Камчаткой и со многими другими… – совсем растерялся Федот. – С Москвой ещё воюем, но так… понарошку.