Страница 8 из 12
Класс сидел в полной тишине. Нина Николаевна смотрела на Ивана.
– У тебя все?
– Да! У меня все!
– Роман Викторович! У вас будет, что ни будь к детям?
Директор встал из парты и пошел к выходу.
– Да будет! Дети выйдите пожалуйста из класса проветрите помещение. Уже пять минут как перемена!
И только теперь все поняли, что даже не заметили, как закончился урок. Все задвигались и бросились к Ивану. Все пытались выразить ему свое восхищение и сочувствие.
– Титов! Ставлю тебе хорошо!
– За, что? Почему хорошо? Как же так?
Класс дружно загалдел. Все окружили учительский стол.
– Все было очень интересно, но трактовка произведения слишком вольная, даже через чур! Все! Чем ты недоволен Иван?
– Я, всем доволен Нина Николаевна! Чего ж еще то?
Иван вышел в коридор и только здесь ощутил ощущения сильного опустошения и усталости. Он прислонился к подоконнику и смотрел в окно.
– Ну, ты брат выдал!
К нему подошел Игорь Ремезов.
– Сам в шоке!
– Я вот тут думаю, ты бы помирился с Оксаной. Что ж вы друг друга все никак простить не можете. Помиритесь уже.
– Друг мой Иджер! Правильно ты все говоришь! Надо всем мириться, всем и навсегда. Ты прям как Толстой!
Иван обнял товарища за плечо
– Обязательно помиримся! Обязательно!
– Ну вот и классно! А, то теперь без вас класс не класс. Какая-то война посреди мира.
– Название нового романа «Война посреди Мира», автор Иджер Ремезов!
Ребята со смехом обнявшись пошли в класс.
Директор сидел в кабинете и смотрел на стоящую перед ним Нину Николаевну.
– Вы присаживайтесь, пожалуйста. Я вас надолго не задержу. У меня к вам всего три коротких вопроса.
– Спасибо, – Нина Николаевна присела на стул, – слушаю вас Роман Игоревич.
– Я так понял Нина Николаевна, произошло нечто такое, чего мы с вами не понимаем, необходимо разобраться, что такое подвигло Титова на сегодняшний всплеск. В каких течениях он плывет и куда?
– Я разберусь, но плывет он, по-моему, в правильном течении и направлении, класс его полностью поддерживает, ни о каком противостоянии уже и речи нет.
– Согласен с вами, второй вопрос, я так полагаю, вы не станете настаивать на оставлении Ивана на второй год или исключении из школы? Конфликт улажен?
– Нет, Роман Игоревич, никакого конфликта, и я не буду настаивать на мерах в отношении ученика Титова. Они уже не актуальны, а перемены его просто разительны. Теперь придется решать обратные задачи по обузданию его неуемной страсти к глубоким познаниям и к открытости собственных суждений.
– Какой приятный и исключительный случай, хоть и не первый в моей практике, но очень приятный, и очень оптимистичный. Я вас не задерживаю больше, спасибо.
– А, третий вопрос? Вы сказали три вопроса!
– Три? – переспросил Роман Игоревич, а, ну да три. Третьим пунктом хотел поблагодарить вас за работу. Вы очень хороший педагог, настоящий учитель.
Нина Николаевна встала и удивленно смотря на задумчивого директора вышла из кабинета.
****
Люди! Мы молим! Мы взываем к вам! Все до единого! Одного хотим отмщения. Нет не прощения! Прощения нам нет и быть не может! А, именно отмщения! Как писать такое? А как теперь не писать? Мы предатели! Все! Все до единого! Началось все с того, что эти! Пропали, просто испарились. Ну ушли и ушли, никто жалеть и искать не будет. Все даже почувствовали какое-то облегчение. А ближе к полудню нас собрал ротный. Первой кого я увидел, спустившись в его окопчик была Маша. Она сидела ко мне спиной и перевязывала раненого в ногу солдата. Странно стрельбы не было, а раненный есть. Я какое-то время рассматривал гребешок в ее волосах. Когда мы уходили на переправу, ей подарил его один самородок, талантище просто. Верху выше зубчиков была красиво инкрустирована надпись 101 сд (наша сто первая стрелковая) но обжечь он успел только цифры поэтому они сразу бросались в глаза. Засмотревшись на гребень и ее красиво уложенные волосы, я не сразу заметил, что раненный солдат не наш. Он был в маскировочном халате. Разведчик! Связной! Ротный дождался все троих взводных и рассадил нас поближе к себе. Потом спросил у Маши скоро ли она закончит перевязку. Но солдат не стал ждать и сам заговорил, кривясь от боли. Он то все нам и рассказал. Как мы по ложным фальшивым приказам бросили свои позиции, как на них сразу оказались фашисты. И какую мясорубку они устроили на переправе. Командование вообще считает, что это мы стреляли по своим потому что с оружием в руках перешли на сторону врага. Мост остался целым, по нему прорвалась мотопехота с танками и смяла нашу дивизию. Приказано вас найти и все выяснить. И еще он видел наших этих! Видел, как они вместе с немцами уезжали от нашего места на своих телегах. Они заметили нашу разведку, его ранили, а товарищ умер от ран у него на руках. Теперь он совершено не знает, что делать, раненым ему не дойти. Карту он передал ротному и подробно нанес на нее все, что успел увидеть по дороге. Но ему все равно надо назад, поэтому он отлежится и завтра утром уйдет. Мы долго сидели молча, каждый со своими мыслями. Никто не решался заговорить первым. Первой оказалась Маша. Она обреченно сказала, что нам теперь нельзя к нашим, а к фашистам она сама не пойдет. И мы сказали, что тоже к фашистам не пойдем. Ротный посмотрел на карту. И закрыл совещание, словами найдем немцев и дадим бой. После того как приказал нам обо всем услышанном молчать под страхом смерти и отправил к своим взводам. Мы призраки! Призраки предатели! Мы еще живы, мы едим, дышим, говорим, но мы все уже мертвы.
Глава 5
Иван бегал по парку за Пальмой пытаясь забрать у нее палку, но умная собака тоже решила поиграть с парнем. И они со смехом и собачьим рыком носились вокруг лавочки. Оксана сидела, опершись на спину поджав под себя ноги и читала книгу, бросая в их сторону коротки возмущенные реплики, призывая их к тишине и порядку. Затем она громко захлопнула книгу и объявила им, что они ей надоели своими забегами и криками и она вызывает милицию.
– Пальма! Это вообще-то мой парень! Отстань от него! А, ну хватит носиться вокруг меня, голова уже кружится! Все! Милицию сейчас вызову!
– Елена в командировке! Кого ты вызовешь?
Иван наконец настиг Пальму и теперь тщетно пытался двумя руками вырвать палку из ее пасти. Весь смех и рычание теперь свалились в один клубок.
– Она приехала еще вчера! Да, оставь ты ее в покое. Пальма! Фу! Отдай ему эту дурацкую палку.
– Не знал. Завтра схожу.
– Завтра не сходишь. Будешь алгебру учить. Я сама схожу.
– Как это? А, я, что? Буду сам ее учить? Ты как себе это представляешь?
– Я тебе набросаю примеров, ты будешь плакать и решать, а я быстро сбегаю. Чайку с конфетками попью.
– Так давай ее к нам пригласим! О! Идея! Мама приготовит чего ни будь. Ты как?
– Я, за! Вот только. Ладно давай часикам к пяти!
– Военные люди говорят к семнадцати!
– А, кто у нас тут военный? Пальма? Ты, военная?
– Я! Будущий военный!
– Вот как значит? Ты, у нас военный. А правила поступления товарищ будущий военный помнит? Правила конкурса? Количество человек на одно место в военное училище!
– Да, конечно три экзамена плюс физкультура, плюс профотбор!
– Все сказал! Ничего не забыл, герой?
– Ничего. Все как есть! – Иван недоуменно посмотрел на нее. Он мысленно пересчитал экзамены по-предметно.
– А, то, что обязательным условием конкурса является наличие путевки для поступления из горкома комсомола, как лучшему из лучших. Не добраться, любимый тебе без значка комсомольского, не то что до экзамена по физике, но и до турника с перекладиной! Вот так вот!
– Приводы с учетом! Блин!
Иван опустился на лавку.
– Так точно, товарищ военный, с учетом не видать вам комсомольского значка, как собственных ушек! Надо с Леной посоветоваться. И принимать тебя.