Шарлотта

Открывший дверь дворецкий сообщил, что отец дома один и вот уже часа три работает, не покидая кабинета.

– Эти ужасные бумажки, сэр! – провозгласил пожилой мужчина. – И не выходит к ужину. Мы так старались, а теперь все превосходные блюда стынут! А вы тоже хороши – не сообщили о приезде и вот итог: ваша комната не готова!

Тедди улыбнулся. На душе стало тепло. Дворецкий знал его еще младенцем и позволял себе беззлобно отчитывать молодого господина. А Хантингдон-Холл был для него целым миром, и он переживал как трагедию каждое мелкое несоответствие заведенному порядку.

На звук голосов из кабинета выглянул отец, облаченный в домашний халат.

– А, это ты, – будничным тоном сказал он, небрежно махнув рукой в сторону Тедди.

– Да, это всего лишь я. Ваш сын, который отсутствовал каких-то шесть недель, – горько усмехнулся Теодор.

– Шесть недель – не шесть лет.

– Если бы шесть лет могли что-нибудь изменить, я бы с радостью оставил вас на этот срок, милорд.

– Чего тебе? Денег? – Фрэнсис Гастингс поморщился.

– Сегодня – только ужин и ночлег.

– Делай что угодно. Я собираюсь работать допоздна.

Высокая фигура графа Хантингдона исчезла в дверях кабинета. Тедди стало неуютно в огромном и негостеприимном доме, где он не был нужен.

Вот уже семь лет он безрезультатно пытался понять, что произошло с отцом. Должно быть, он тронулся умом, рыдая от горя на могиле безродной красавицы Катрионы – его первой супруги и матери Теодора. Но только с тех пор граф стал другим человеком. Всего два года прожив вдовцом, он женился во второй раз. Этого Тедди не мог ему простить. У графа есть наследник, так в чем смысл второго брака? Как можно было так быстро предать память покойной жены? Тедди еще помнил их взгляды и улыбки, полные нежности и любви друг к другу. Или он выдумал эти воспоминания? В голове не укладывалась, что холодный и бесчувственный человек, которым стал сэр Фрэнсис, когда-то сбежал из дома с возлюбленной и тайком обвенчался с ней вопреки воле родителей.

Отец теперь не интересовался жизнью Тедди, подменяя родительскую любовь деньгами. Иногда молодой человек ловил на себе его жесткий взгляд, в котором сквозила почти ненависть. В чем причина? В том, что он не умер тоже?

Леди Маргарет, нынешняя графиня Хантингдон, само собой сразу же невзлюбила Тедди. Мачеха словно сошла со страниц классической книги сказок. Но ее неприязнь как раз объяснялась очень легко, особенно когда родились погодки Амелия и Уорнер. Теперь Тедди стоял между младшим братом и графским титулом.

Именно поэтому она настояла на том, чтобы отправить пасынка не в Оксфорд, и не в Кембридж, и даже не в Лондонский университет, а в малоизвестную академию, в которую на общих условиях принимали не только сыновей неблагородных семейств, но даже и девушек. Леди Хантингдон сочла, что недостаток образования будет как нельзя кстати, не учтя того, что академия святого Августина все же давала знания на пристойном уровне, а Тедди обладал природным умом.

Но он делал все, чтобы директриса Говард постоянно жаловалась на него уважаемой попечительнице, а та, в свою очередь, передавала жалобы отцу. Тедди жаждал хотя бы таким образом привлечь к себе его внимание или, может, пытался сделать заслуженной ту неприязнь, которую чувствовал от графа. Пусть отчитывает его, наказывает, пусть только не молчит! Но отец редко снисходил до чтения морали, как будто ему было наплевать не только на сына, но и на репутацию их древнего рода.

О том, что происходило за закрытыми дверями Хантингдон-Холла, не знал никто, кроме Джонатана и Блэкки. Никто бы и не подумал, что тот, кто с виду казался баловнем судьбы и разгильдяем, на самом деле был невероятно одиноким и несчастным.

Проглотив разогретый для него ужин, вкуса которого Тедди не почувствовал, он лег спать, раздумывая, не жениться ли ему на Блэкки, чтобы отца с мачехой удар хватил.

4

Руки Анны дрожали, и поэтому из прически Шарлотты беспрестанно вываливались локоны.

– Успокойся, пожалуйста, – проворчала Шарлотта, отбирая у нее расческу. – Это всего лишь вечер танцев. От него не зависит твоя дальнейшая жизнь. Это не выпускной экзамен и не свадьба.

– Выпускной экзамен меня как раз и не взволнует, – рассмеялась Анна. – Я просто в предвкушении и все. Даже есть толком не могу.

– Не ешь. Просто закончи мою прическу.

Кажется, раздражение Шарлотты достигло пика, ведь в последние дни только и разговоров было, что о бале. Интересно, как долго его потом будут обсуждать? Месяц?

Но, тем не менее, девушка была довольна внешним видом. Оказалось, это так приятно – сменить повседневную школьную форму на что-то другое. Шарлотта надела нежно-зеленое платье из тафты и белые перчатки выше локтя. Анна облачилась в розовый муслин.

Было почти семь вечера, и, пока девушки заканчивали туалет, многие молодые джентльмены столпились у входов в общежития. Туда же направились Тедди и Джон. Тедди спрятал руки в карманы брюк, а галстук завязал как всегда не слишком туго. Но привычная легкая небрежность в его одежде, как ни странно, не отталкивала, а наоборот прибавляла молодому человеку обаяния.

– Что насчет моей сестры? – тревожно осведомился Джонатан.

Тедди приподнял бровь.

– В каком смысле?

– Я за вами наблюдаю. Особенно обратил внимание на вас на нашей совместной прогулке.

– На прогулке ты обращал внимание только на скромную, но прекрасную Анну, – хмыкнул Тедди. – И почему ты только сейчас спрашиваешь?

– Ладно, вижу, говорить на эту тему ты не хочешь. Не стану вытягивать, – сдался Джон. – Только еще раз предупреждаю: обидишь ее – не посмотрю, что ты мой лучший друг.

– Не обижу, – серьезно сказал Тедди. – И я бы ответил на твой вопрос, если бы сам знал на него ответ.

– Как поживает Блэкки? – резко сменил тему молодой Аддерли.

– Молодец! Поддел, – Тедди толкнул друга локтем в бок. – Мол, разберись сначала с одной девицей, а потом… О нет! Нет, Джон, скажи, что это мне привиделось!

В десяти шагах от них прошли Эдмунд и Шарлотта. Они разговаривали и не заметили двоих друзей. Джон бросил тревожный взгляд на вход в общежитие и успокоился, заметив переминавшуюся с ноги на ногу Анну.

– Мне предпочли кузена-зануду! – театрально провозгласил Тедди, воздев руки к жестоким небесам.

– Ключевое слово – кузена, – засмеялся Джонатан. – Она могла с тем же успехом выйти с транспарантом «Мое сердце свободно, но надо же с кем-то танцевать».

– У меня поднялось настроение, и видимо, это и есть ответ на твой вопрос. Пойду искать Изабеллу.

С этими словами Теодор испарился, а Джон поспешил к Анне. Он как можно незаметнее сжал ее руку лишь на одно короткое волнующее мгновение.

– Почему Шарлотта и Эдмунд тебя бросили?

– Я их сама прогнала. Шарлотта нынче без настроения. А повеселеет – начнет шутить над нами, вспоминая, с каким лицом ты подошел.

– И с каким же?

– С таким же, с каким я ожидала тебя, – Анна смущенно опустила глаза. – Пойдем. Не терпится потанцевать.

В танцевальном зале играл струнный квартет, специально приглашенный из Лондона, но пары еще не танцевали, собираясь группками и оживленно болтая. Ожидалось приветственное слово директрисы, обычно служившее сигналом к началу.

Анна и Джонатан отыскали Эдмунда и Шарлотту. Последние стояли молча, судя по всему, исчерпав все темы для светской беседы по дороге сюда. В зал вошел Теодор, ведущий под руку сияющую Изабеллу Стоунвилл. Ее щеки разрумянились, а с губ не сходила счастливая улыбка. Шарлотта невольно отметила, что они замечательно смотрятся вместе.

Музыка замолкла, и на возвышении для музыкантов возникла миссис Говард. Ей едва удалось перекричать неумолчный гам юных голосов, и бал начался. Директриса же отправилась надзирать за студентами из угла, куда для нее принесли кресло. О, как она ненавидела балы, на которых настаивали попечители и родители! Что может быть более подходящим мероприятием для того, чтобы каким-либо образом запятнать репутацию академии и ее, миссис Говард, честь? Подумать только – вечер, пары, танцы… Директриса удовлетворенно отметила, что большинство преподавателей вышли наружу или заняли посты у двух выходов, чтобы не дать ни одной парочке уединиться в обширном парке.