Страница 5 из 9
– Я не понимаю, – промямлила я. – Не знаю.
– Ты виновата, что ослушалась меня. И за это будешь жестоко наказана. Чему тебя все время учили? Делать то, что говорят. Мне не нужен бардак.
Страх снова сковал меня по рукам и ногам. Меня подхватили крепкие мужчины. Попытка вырваться и закричать была прервана ударом под дых. Александр Анатольевич из глубин темноты произнес?
– Не надо дергаться. Вообще не пытайся сопротивляться. Это бесполезно. Ты уяснила?
– Я больше не буду, – осипшим голосом ответила я, пока мне через голову снимали маечку. Невольно одна моя рука потянулась прикрыть грудь, а вторая легла на треугольник лобка.
Мужчины отвели мои руки и, подняв вверх, застегнули в невидимых мной оковах. И тут же начал разгораться свет, сначала тускло потом все ярче. Я увидела мужчин, стоящих вдоль стен и любующихся моей наготой.
Подошел Александр Анатольевич и тоже стал меня рассматривать. Удовлетворенно хмыкнул и ухватился за мою грудь. Помял ее, наклонился и начал посасывать. Было приятно и немного щекотно.
– Ты сама виновата, а могло быть по-другому. Но ты ослушалась и не выполнила поручение. Мало того, ты продолжаешь бунтовать.
Я начала учащенно дышать из-за его возбуждающего языка на своем соске. Босс был такой нежный и добрый. Что-то внутри мне подсказывало, что он просто не мог мне доставить боль и муки.
– Я не слышу ответ! – заорал он так, что вздулись вены на шее и стали похожи на канаты. Это был безумец в чистом виде. Он ущипнул меня за замученную накануне грудь. Я закричала от адской боли и стала дергаться в крепко удерживающих меня оковах.
– Прекратите! Я не понимаю, что вы от меня хотите!
Александр Анатольевич улыбнулся, и стал играть моей здоровой грудью, подкидывая ее на руке, потом стал катать как шарик. – Нравится?
– Я не знаю.
Босс продолжил ласкать мою грудь, гладить, целовать и делать вокруг соска круговые движения языком. Так же внезапно, он прекратил ласкать меня и отошел, уступив место двум мужчинам из стоящих вдоль стен.
Они продолжили ощупывать и мять мое тело уже вдвоем. Тот, что был спереди, стал вместо босса сосать и облизывать сосок, потом запустил руку в половую щель и стал массировать клитор. Я постаралась увернуться от него, но сзади стоял второй мужик. Хотела закричать, но тут же осеклась.
– Молчи, Алиса! Из чувства самосохранения не говори ни слова, – сказал Александр Анатольевич, и мне пришлось захлопнуть рот, и спрятать в самые глубины сознания свой гнев, смущение и прочие переполняющие меня чувства.
От путешествия чужих рук по различным частям моего обнаженного тела, в том числе посещающих и сугубо интимные места, пылали щеки, о попу терся твердый член. Я ощущала, что очень сильно намокла в промежности, видимо игра с грудью и клитором сделала свое дело.
Я вздрогнула, когда один из мужчин проник кистью руки в вагину. Он по-хозяйски принялся трахать меня ею, потом вставил член и продолжил драть меня уже им.
Слово “Драть” больше всего подходило под то, как он сношал меня. Мне было не совсем удобно принимать в себя его орган под таким углом и очень больно. Но мужчина прижался ко мне, обхватив живот и талию, что позволяло ему делать фрикции.
Другой насильник прижался ко мне спереди и раздвинул руками половые губы, между которых уже работал член того, что держал меня сзади. Боль, пронзившая меня, заставила громко вскрикнуть, когда мужчина продавил, продвигаясь в вагине место для своего члена. И потом, когда он вошел в меня полностью, не обращая внимания на мои дерганья в оковах, стал трахать вместе со вторым пенисом мою изможденную вагину, прорываясь в нее все глубже. Как же мне хотелось вырвать эти ненавистные половые органы самцов с корнями.
Они вошли в синхронный ритм и жестко долбили меня, ускоряя темп и разрывая мое лоно. Друг за другом мужчины кончили, прижавшись ко мне. Из вагины выделилась сперма вперемешку с кровью и потекла по ляжкам вниз.
– Хорошо вы ее отделали! Хвалю! – сказал Александр Анатольевич и снова ухватил меня за многострадальную грудь. – Урок пошел на пользу? Ты не будешь больше делать непростительные ошибки?
Вместо ответа из-за накопившегося во мне гнева и ненависти я, собрав во рту всю слюну, плюнула в его ненавистное лицо. Он не ожидал такой выходки, и отшатнулся от меня, вытирая плевок. Долго смотрел на меня и, видимо, приняв, какое-то решение освободил меня от оков.
– Ты решила, что мы тут все играем в игрушки. Решила, что можно не слушаться приказов и рекомендаций. Ты очень сильно ошибаешься! Мне надоело твое своенравие. Сейчас ты отправишься в комнату номер четыре. Возьмите ее, я подойду попозже.
Наказание. Так была обозначена эта комната. Меня визжащую и брыкающуюся подхватили под руки и вытащили в коридор.
Глава 5. Комната пыток
Меня тащили как мешок всю дорогу до четвертой комнаты, так как ноги отказывались передвигаться. Представляя, что может быть хуже группового изнасилования и что ждет меня в этом помещении, меня покидала готовность к борьбе и сопротивлению.
– Пустите меня, – умоляла я волокущих меня мужчин. Они остановились, но только чтобы ловчее перехватить меня вырывающуюся из их рук. Вот и комната номер четыре.
– Стоять! – скомандовал появившийся неизвестно откуда Александр Анатольевич, руку он держал возле пояса.
Мужчины по его команде встали как вкопанные и отпустили меня, я рухнула на пол.
– Надеюсь, что урок ты усвоила, – зловеще выговорил он, а я радостно закивала и вытерла сопли под носом внутренней стороной руки. – Оденься и помойся. Пополудни необходимо доложиться мне. Времени у тебя осталось немного, – он посмотрел на часы и назвал время. – Час и тринадцать минут. Что произойдет, если ты опоздаешь? Тебе рассказать? – он кинул на меня мою майку. – Все. Ступай отсюда!
Я напялила майку, и с трудом встав на шатающиеся ноги, побрела к общему санузлу. Наступать на керамический пол было приятно, он холодил ступни. Я села обхватив руками согнутые в коленях ноги и заплакала в голос никого не стесняясь.
При этом я не забывала поглядывать на висевшие над входом часы, не хватало еще опоздать. Часы мерно тикали делая секундной стрелкой круг за кругом.
Я снова с кряхтением встала и посмотрела на себя в зеркало. Осторожно дотронулась до синяков и кровавых ран на теле, увидела морщины там, где их раньше никогда не было. Нос покраснел от постоянного вытирания и болел, глаза от слез стали красными и припухшими. Стянула майку и осмотрела себя.
Одна грудь стала фиолетового цвета и значительно больше другой, которую не крутили в зажимах. Распухшие губы вагины стали похожи на пирожки саму ее сильно жгло, что-то внутри.
Я взяла несколько влажных салфеток и аккуратно стала выпирать, начиная с лодыжек потеки крови и спермы, добралась до паха, но протереть там не решилась, боясь потерять сознание от боли.
Допустить этого было нельзя еще и потому, что время стремительно приближалось в двенадцати. Я накинула на себя футболку и направилась в столовую, решив, что сделать это заранее будет весьма уместно.
Мимо меня, как зомби, брели другие женщины с опущенными головами. Их покрытые синяками и кровавыми ранами тела никого не беспокоили, как будто, так и должно быть, как будто они давно привыкли к таким телам, и это воспринималось как должное.
По мере заполнения помещения столовой к женщинам возвращался интерес к жизни, они начинали переговариваться между собой и даже улыбаться.
Ровно в половину двенадцатого как из-под земли неожиданно в столовой возник Александр Анатольевич и громко спросил у надзирателя на входе о наличии всех присутствующих. Охранник подтвердил, что в столовой собрались все женщины.
– Прекрасно, барышни, – сказал он. – Все так, как и должно быть и мне это очень нравится.
Женщины отреагировали на его слова по-разному. Одни довольно заулыбались, а другие явно занервничали, но старались не показывать это открыто. У рядом стоящих со мной женщин было слышно, как стучит сердце или мне почудилось.