Страница 7 из 16
– Саша! Подкрепись-ка витаминами, – Кирилл протянул литровую баклажку сока, – Сегодня памятники подождут. Мои симпатии не закаменеют на столетья.
– Дело такое… – снова начал коммерсант: – Как ты завтра? Полагаю, господин писатель – вы свободны, если не считать твоего завода?
– Угу! – кивнул в подтверждение головой начинающий писатель. Он уже освоился в новой компании, даром что одет был заметно скромнее – в потёртые джинсы, и взял с подноса ещё один эклер, украшенный сверху шоколадной корочкой.
– И отлично! Тебе ведь нет особой разницы, где вынашивать свои планы – в холостяцкой квартире, или – простите мне своевольное уточнение: берлоге, – шутливо заметил Кирилл, – или в ресторанчике на левом берегу нашего славного Батюшки-Дона?
– Хм!? Да, в общем-то … А что?
– Я хочу пригласить тебя на одну деловую встречу, которая состоится завтра рано утром – Как?
– В принципе, я бы смог… Но зачем?
– Увидишь. Возможно, это имеет живое отношение к моим запискам, может быть это их своеобразное продолжение. Постскриптум или даже вторая серия!
– Ну ладно: сегодня я отдежурю на заводе, а завтра выходной… Куда надо подъехать?
– Не беспокойся, за тобой подъедут. Разумеется, я позаботился! Кстати – нам пора! Доешь эти два эклера – и вперёд!
Глава 3. Странные манёвры в темноте.
Александр Вилискунов, зарабатывал на хлеб в «Лаборатории технических испытаний» (по-простонародному: в «Испыталке») ростовского завода «Элмарс». Некогда сей завод являлся могущественным, засекреченным предприятием, – но к очередному экономическому потрясению из полутораста, не считая начальства, сотрудников одной лишь «Испыталки», в техлаборатории осталось всего восемь, вместе с единственным уцелевшим руководителем – девять… Эти – последние из испытательских могикан, наивно пытались воссоздать основы техпроцесса: выходили на дежурство, умело играли в преферанс под разноцветные конденсаторы и диоды – никому вдруг ненужные,– иногда посматривали на оборудование и; сетуя на новую, пугающую реальность, обратно садились за пулей, – день за днём прячась от агрессивной жестокости молодого российского капитализма за азартом увлекательной игры.
И только для Александра Вилискунова такое положение сулило определённые блага: максимум свободного времени. По этой удобной причине, новоиспеченный прозаик старательно исписывал своими литературными изысками кипы каких-то допотопных бланков. Делая вид, что изучает какие-то технические описания; не жалуясь на мизерную зарплату,– он не пропускал ни одного чистого листка и не обращал внимания на колкие насмешки сослуживцев-преферансистов.
Почти весь день Вилискунов был предоставлен сам себе. Лишь в конце смены его оторвали: в «Испыталку» привезли странные, тщательно запечатанные ящики, многослойно закрытые брезентом. Откинув брезент уже внутри ангара,– вся «Испыталка» представляла собой двухэтажный ангар,– ящики трижды пересчитали и поместили внутри гигантской барокамеры – туда смог бы въехать бортовой «ЗИЛ».
Великолепная, новейшая барокамера считалась предметом особой гордости – по мелочам её не беспокоили. Теперь же суперустановку срочно прочистили, смазали и запустили – забыв на какое-то время любимый преферанс – но всё это исключительно для того, чтобы переместить в неё все ящики и закупорить наглухо, откачав часть воздуха. Вдобавок, сверху приладили дополнительные скобы и четыре амбарных замка с девятизначным секретом… Видимо, "Испыталка" удостоилась чести стать уникальным складом чего-то, чего именно – рядовым служащим предприятия знать не должно!
Однако начинающего прозаика, оставшегося на суточном дежурстве в ангаре лаборатории, подобные события не сильно заинтриговали; поскольку, после сладкого завтрака в «Парке Островского», он твёрдо решил прояснить для себя все вопросы, связанные с намечаемым романом. Ему нужно было набросать хотя бы с дюжину листов, затем перечитать и прикинуть: что же получается, либо не получается....
"Испыталка" стояла в конце завода. Все давно разбежались по домам. Словом, вокруг не осталось ни души. Старенький телевизор в комнате негромко болтал и показывал разную ерунду. Настроив радио на музыкальную волну, Вилискунов решительно засел за рукопись.
Часам к семи вечера Александр израсходовал первый, накопившийся писательный пыл. Закурив из белой пачки "Ростов", в задумчивости он вышел на воздух, за раздвижные ворота лаборатории. Вдруг его охватило смутное беспокойство. Возможно из-за осознания глубокого одиночества! Да ведь он не в первый раз дежурил…
Нет. Совсем наоборот. Тревога появилась из-за подсознательного предчувствия приближения чего-то или кого-то. Александр укрылся за сочной листвой виноградника, карабкающегося на стену ангара по прислонённой решётке. С новой позиции хорошо просматривалась дорога, идущая между производственными зданиями из конца в конец завода. В советские годы пространство вокруг корпусов усердно облагораживалось: засаживалось ухоженными цветниками и палисадниками с беседками и лавочками, где отдыхали в обед рабочие. Сейчас же всё бурно разрослось, переплелось вьюнками и одичавшими лозами. Розарии везде позаглушал непреступный шиповник. В густых зарослях нашли себе приют бродячие псины и стайки птиц. Но как раз перед "Испыталкой" сохранились площадка и небольшая лужайка, поросшая ещё не сильно высокой амброзией. Одним словом писатель сумел осмотреться.
Быстро смеркалось. Небо уже обнажило самые шустрые звёздочки. Дул легчайший, ничего не значащий ветерок. Весьма обрадованная своей участью июньская зелень кругом посылала кому-то многозначительные колдовские шорохи.
Вдруг в зарослях взвыло несколько собак, и, через пару мгновений, Александр заметил странный, немного вытянутый предмет, выплывший из-за крон на уровне четвёртого этажа. Он неторопливо летел, скорее даже плыл, вдоль цехов, как бы вглядываясь сквозь высокие, закопчённые давно минувшими ударными пятилетками окна.
– За последнее время в журналах напечатали немало статей об НЛО?! В основном утвердительных, почти доказывающих, – подумалось вслух Александру. – Почему-то лишь пара очерков разоблачительных! …
Он постарался вспомнить, что же там утверждалось: плоды нездорового воображения плюс обман зрения.
– Ясно – досочинялся сказочник… Ну как в дешёвом анекдоте: хотели про летучих марсиан – получайте! – подумал вслух прозаик, скрупулезно изучая появившийся аппарат: обтекаемый, малоприметный, почти бесцветный корпус, скорее всего из углепластика. В его основании плоский треугольник с несколько видоизменёнными боковыми лепестками, несомненно, выполнял функцию видоизменённого крыла. Сверху на треугольное монокрыло опирался эллиптический купол фюзеляжа; за ним торчало два горизонтальных руля и располагались мощные двигатели для разгона этой необычной машины. Сейчас они были выключены, ибо агрегат зависал над землёй, благодаря ещё какой-то – принципиально новой движущей силе.
Не обращая внимания на лай собак, объект продолжил своё маневрирование вокруг цехов. Александр решил поменять место своей дислокации и незаметно юркнул в приоткрытые ворота, здесь он притаился за железной опорой возле окна.
Вокруг, под днищем аппарата мигнул фиолетовый огонёк – сомнений больше не осталось: объект прилетел сюда наблюдать. Но что?! Может, его запустила охрана завода? Может это связано с ящиками, хранящимися в барокамере? Нет – пожалуй, охранники тут не причём – они бы осматривали в основном периметр территории… Кто-то изучает наше, позабытое Богами, заведение. Но, за чем понадобилось обследовать фактически разваленное предприятие? Да ещё при помощи такого уникального, значит – очень дорогостоящего аппарата.
Неприветливый объект подлетал к лаборатории. Вилискунов юркнул за вторые, внутренние, ворота и наглухо заблокировал их засовами; потом задёрнул тяжёлый прорезиненный полог, не пропускающий излучений. "Испыталка" являлась важной частью некогда военного завода, так что любые внештатные случаи, казалось, были предусмотрены, тем не менее, сердце учащённо забилось в ожидании. Вскоре с той стороны послышалось лёгкое, но напряжённое и одновременно неприветливое урчание, столь характерное для устройств, чьё функционирование основано на применении мощных электромагнитных сил. Александр осторожно заглянул в щель: аппарат-разведчик проник за приоткрытые въездные ворота и теперь обозревал внутренние. Однако их ему явно не проскочить, ибо мощность его тяговых двигателей, на вид, не позволяла нести сколько-нибудь существенное вооружение. Скорее всего, этот лазутчик ограничится внешним изучением обстановки – не предпримет слишком резких действий. Эта догадка немного успокоила Вилискунова. Вряд ли увиденное сегодня хотя бы в одной из комнат двухэтажного ангара могла навести на мысль о том, что здесь что-либо созидается. Весь мыслительный процесс сотрудников лаборатории ограничен узкими рамками преферанса или кроссвордов…