Страница 4 из 17
Стараясь ступать, как можно тише, Фенимор направился к дивану, где лежал его комбинезон и распотрошённый рюкзак. Автомат людоеды прихватили с собой, но оставили за ненадобностью фонарь и помятую жестяную фляжку.
Подарок Елены – запечатанная воском склянка с зелёным ростком не привлекла внимания каннибалов и лежала нетронутой во внутреннем кармане комбинезона. На испачканном варевом столе нашлась и карта Санька. Почуяв в доме чужого, щенки принялись громко скулить.
– Заткнитесь, а то убью, – рявкнул на них Одиночка, но собаки только сильней засуетились в куче тряпья.
– Нужно выбираться из западни, – натягивая ВКМ, рассудил Фенимор.
Собрав вещи, он набросил рюкзак на плечи и двинулся к выходу, но дверь оказалась заперта.
– Что же делать? Хозяйка открывала дверь изнутри, значит, ключ находится в доме, – вспоминал Одиночка.
Полка, на которой стояли кастрюли, оказалась пуста, зато за печью Фенимор обнаружил заряженную крупной дробью новенькую двустволку. Вооружившись, Одиночка почувствовал себя увереннее.
– Пока дверь заперта, людоеды не смогут проникнуть в дом, – рассуждал он. – Зато я нахожусь в ловушке. Нужно искать ключ.
Фенимор обыскал карманы хозяйки, но в них царила абсолютная пустота.
– Где же ты его прячешь, мерзкая старуха? – выругался Одиночка и пнул труп ногой.
Фенимор обошёл помещение и проверил прочность оконных решёток. Отверстия в стене оказались настолько узкими, что пролезть в них взрослому мужчине не представлялось возможным.
То ли от голода, то ли от безнадёжной ситуации у Фенимора зазвенело в ушах.
– Помоги, – услышал он надоевший, жалобный голос.
В этот раз Одиночке показалось, что детский плач доносится из-за закрытой на амбарный замок кладовой. Опасаясь ловушки, Фенимор решил действовать осторожно. Он схватил приготовленное к обороне ружьё, но на выручку не спешил. Мысль о том, как покинуть пристанище людоедов не давала ему покоя.
– Не бросай меня, помоги…
Теперь призывы рвались из груди самого Одиночки. Фенимор чертыхнулся, но страх неожиданно пропал. Постепенно он осознал, что запертый на замок ребёнок такой же пленник, как и он сам, и вряд ли сможет причинить ему вред. Напротив, это он, Фенимор, обязан помочь бедняжке, чего бы это ему ни стоило.
– Ты кто? Отзовись! – прокричал он, прикладывая ухо к двери.
– Вытащи меня отсюда и увидишь сам, – ответила девочка.
– Но на двери замок, а я не могу найти ключ.
– Ключ у хозяйки?
– Она мертва.
– Ключи всегда находились у хозяйки. Сходи и проверь.
Фенимор повторно обыскал тело Михалны и обнаружил на похолодевшей шее шнурок и связку ключей.
– Есть! Как же я сам не догадался?
Одиночка, распахнул дверь кладовой и на куче тряпья обнаружил едва живую, прикованную цепью к стене, избитую девочку.
Испачканное грязью тело подростка покрывали многочисленные кровоподтёки. Спутанные рыжие волосы закрывали лицо.
– Ты здесь одна? – спросил Одиночка, настороженно оглядывая тёмные углы.
– Подругу людоеды сварили ещё вчера. Вытащи меня скорее отсюда, – жалобно попросила пленница и снова залилась горючими слезами.
– Успокойся, всё будет хорошо. Меня зовут Виктор, – представился Одиночка.
– Марина, – неохотно откликнулась девочка.
Фенимор осмотрел трясущееся тело ребёнка, соображая, как снять с ноги цепь.
– Сейчас я тебя освобожу.
Перепробовав найденные у Михалны ключи, Одиночка понял, что ни один из них не подходит к соединяющему оковы замку.
– Чёрт, ну почему всё рушится в последний момент?
– Не оставляй меня здесь, – снова заныла девочка.
– Крюк из стены вытащить не смогу, но попробую перерубить цепь топором. Ну что готова?
– Да, – дрожащим голосом произнесла Марина.
Размахнувшись, Виктор нанес удар топором для разделки туш. На цепи осталась небольшая отметина, зато лезвие топора украсила приличная зазубрина.
– Нужно что-то потяжелее, – задумался Фенимор.
– В шкафу на полке лежит колун, – подсказала Марина.
Фенимор отпер похожий на буфет шкаф, наполненный разного рода инструментами, о назначении которых приходилось только догадываться. Ножи, пилы, ножницы и тяжёлый стальной топор соперничали с арсеналом самой лютой камеры пыток.
Фенимор схватился за топорище и одним ударом перерубил цепь. С улицы донёсся приближающийся лай овчарок.
– Дьявол, кажется, не успел!
Виктор бросил девочке найденный в куче тряпья дырявый свитер и потащил пленницу к выходу.
Он выглянул из двери, но из тоннеля уже доносилось повизгивание псов и шарканье кирзовых сапог.
– Что делать? – лихорадочно соображал Одиночка. – Нас либо пристрелят, либо живыми скормят псам.
Действовать приходилось по обстоятельствам.
– Вернись в камеру и сиди там, – приказал Фенимор Марине.
Он взвёл на двустволке оба курка и приготовился бороться за свою жизнь.
– Эй, Михална, открывай! – громыхнул полковник.
Фенимор повернул ключ в замке и на манер хозяйки высунул ствол в тоннель. Почуяв неладное, заскулили собаки и принялись совать морды в щель.
Выстрел дробовика остановил их атаку. Влетевшая в узкое пространство горсть свинца поразила несколько мишеней одновременно.
Сквозь визг овчарок Фенимор различил брань полковника и звук падающего на ступени тела. Одиночка захлопнул дверь и повернул ключ в замке.
– Твою мать! Ты браги перебрала что ли? Михална, отвечай!
Фенимор не знал, какой урон он нанёс врагу, но предположил, что пострадали Геныч и обе собаки.
– Сейчас разнесу дверь! – заорал полковник, и очередь из автомата прошила обитое железом полотнище.
Спрятавшийся за печью, Фенимор видел, как разлетелся запор. В ружье оставался один патрон, и медлить было нельзя. Как только распахнулась дверь, и косматая голова полковника оказалась на мушке, Одиночка нажал на курок. Залившийся кровью людоед рухнул на пол.
Собак не было видно, но вместо зубастых тварей в кухню ворвался Геныч и принялся палить из обреза. К этому моменту Одиночка забежал в кладовую, где пряталась Марина, и захлопнул за собой дверь.
– Ублюдок! Это ты всё устроил? – сообразил Геныч, оценивая обстановку. – Выходи сука, теперь тебе не уйти! Эй, Малой, прикрой меня сзади!
Хромая, Геныч двинулся к кладовой, распахнул дверь и выстрелил в темноту. Пуля вонзилась в противоположную стену помещения, не причинив никому вреда. Людоед рванулся через порог, но удар топора снёс его череп, словно кочан капусты. Разбрызгивая мозги и кровь, Геныч повалился на пол. Подхватив обрез людоеда, Фенимор наставил его на Малого.
– Послушай, парень, хватит уже убийств. Мы с девочкой уйдем отсюда и оставим тебя в живых, договорились?
Пряча за спиной Марину, Одиночка попятился к выходу.
– Не могу я тебя отпустить, ты же их всех убил, – растерянно залопотал Малой. – Они же были моей семьей…
– Вспомни, кто во время Всплеска спас тебе жизнь, так что кое-чем ты мне тоже обязан…
Пока Малой мялся и находился в нерешительности, Фенимор продвигался к выходу.
Добравшись до распахнутой настежь двери, он вытолкнул девочку в тоннель, перепрыгнул через валявшегося на пороге полковника и кинулся за Мариной следом.
– Стой, сволочь! – бросился в погоню Малой.
Прозвучал выстрел, но Одиночка не мог ответить. Обрез оказался пуст.
– Подпорки!
Фенимор, ударил ногой по хрупким столбам и, что есть мочи, кинулся к выходу. Небрежно сложенная конструкция пошатнулась, и бетонная плита рухнула вниз, накрыв собой последнего каннибала.
Глава пятая
Предчувствие
Миновав в запале несколько поднимающихся в гору улиц, Фенимор и Марина окончательно заблудились. Очередной переулок закончился тупиком, и беглецы оказались на краю высокого обрыва.
Сложенный из известковых плит холм, на склоне которого располагался город, омывала извилистая река, высокий берег которой частично обрушился от проливных дождей, а частично осыпался высушенный жарой и дующими во время всплесков ветрами. Сорвись случайный прохожий вниз, увечья от острых камней не избежать.