Аморалис

– Подсудимый, встать! – сказала судья.

Я послушно поднялся и вопросительно посмотрел на судью.

– Что вы скажете в свое оправдание, подсудимый?

Вот тут то до моего воспаленного мозга и дошло. Этот театр абсурда никакой не театр. Это самая настоящая реальность, в которой меня судят!

– Что я скажу в своё оправдание? Давайте я начну сначала. Ко мне в машину никогда не садились дети… Никогда! Она была моим первым ребенком! Да, я привез её обратно в мир живых! Но я просто не знал, как поступить иначе… Она ведь не пожила еще… совсем не пожила! Да я даже не задумался, когда вернул её. Я понял это только потом, когда появилась хоть какая-то ясность в голове. Но знаете, уважаемая судья? Если бы можно было отмотать время, я поступил бы так же. Этой девочке не место в мире мертвых. Я готов понести любое наказание, хоть и считаю, что поступил правильно! – высказался. Фуф.

Выдох, глубокий вдох… А тебе знакомо это чувство? Когда мурашки табунами топчут тело, каждую секунду перетряхивает от нетерпения? Это ожидание приговора…

– Занятно, занятно… Секретарь, подайте мне дело подсудимого, – да какая из неё судья? Все эмоции на лице написаны! В данный момент – выражение глубокой задумчивости.

– Пожалуйста, дело Служащего Небесной канцелярии номер 17.937 Тристана Гельдера, – отрапортовал мужичок, осторожно отдавая судье тоненькую папочку.

А я что говорил? Сейчас на лице судьи выражение глубокой задумчивости сменяло изумление, а после и любопытство.

– Занятно, занятно… – и что она там такое увидела? – Значит, не был, не видел, не привлекался? Позиция Австралии? Я уж было хотела ходатайствовать о тряске отдела кадров. Но, видимо они выбрали правильного человека. Так! Суд с присяжными удаляется для вынесения приговора! – шарахнула молоточком и царственно поднялась, чтобы через секунду раствориться в воздухе вместе со столом и трибунами.

Кажется прошла вечность. Я уже и подтягивался, и сидел в позе лотоса, и подтягивался, сидя в позе лотоса, а их все не было. Вот и что мне думать? С одной стороны, страха нет, ибо что они могут мне сделать? С другой стороны, а вдруг придумают? Чувство юмора у Небесной Канцелярии отвратительное! Но второе чувство даже отдаленно не напоминало страх. Это было больше похоже на любопытство, и то, только похоже. О, придумал! Я буду качать пресс вниз головой! Просунул ноги через решетку, покачался – вроде крепко, и начал медленно подниматься вверх. И тут мне в голову стукнуло: а ведь со дня смерти мои эмоции перестали быть яркими! Сочные, красочные мысли и желания заменила серость.

Так вот, что такое смерть? Это когда ты больше не можешь хотеть?

***

В это же время, зал заседаний Небесной Канцелярии:

– Мы не можем его просто оправдать!

– Можем, – властно сказала Судьба. – Не забывай, все дороги ведут ко мне. И у него нет выбора. Он все равно за все заплатит.

– Но…

– Никаких но. Он мне еще нужен.

***

– Подсудимый! Что за цирк вы тут устроили? – рявкнула судья, входя в зал. Но я то её не видел! Я к ней ж… Ну, мягким местом висел! От неожиданности я разжал руки, ноги выпрямились, и грохнулся на пол.

– Простите, госпожа судья! Просто мышцы затекли, не привык так долго сидеть! – только сейчас до меня дошло, что её появление не объявлялось! И чем там секретарь занят?

– И как же вы тогда сутками за рулем сидите, а? – ехидно вопросила она. Это хороший знак или нет?

– Нууу, я обычно музыку включаю и танцую сидя, – мог бы, так покраснел бы, честное слово!

– Так, разговоры – это хорошо, но нам еще второе дело разбирать, – она грохнула молотком по столу, видимо призывая к порядку саму себя. – Суд провел слушание по делу номер 765.387 по нарушению главы семнадцать, статьи сто пятой Уголовного кодекса Небесной Канцелярии, о невывозе мертвых в мир живых. Обвиняемый, служащий Небесной Канцелярии номер 17.937, Тристан Гельдер, встаньте! – так как я уже стоял, то просто выпрямился.

– Суд постановил: оправдать служащего Небесной Канцелярии номер 17.937, Тристана Гельдера, – выдохнув, судья уже тихонько ударила молотком и села. – Прошу всех садиться.

***

За то, что отвез того пацаненка в ад меня тоже практически оправдали. Практически, потому что я через сотню-другую пассажиров должен был получить Chevrolet Corvette C4 1985 года, а теперь получу его только через пять тысяч пассажиров. Столько тонкостей с этими детьми…

Оступился – значит не суицид, а то что говнюком был – так ему восемнадцати лет не стукнуло, значит не считается! Логика, просто… Логика Небесной Канцелярии! Не, ну а что я хотел? Вообще, радоваться нужно, что оправдали. Иначе что бы они со мной сделали? А вот интересно кстати!

***

Материализовали они меня сразу в машину. Я купил кофе, проверил масло, протер приборку и вновь задумался – что с моими чувствами? Да, я мертв, но тогда почему начал хотеть? Что оживило мои желания? Ведь до этого момента я даже не задумывался о том, что семнадцать лет живу без секса…

Открыв дверь, она неслышно села. Зато закрывая, хлопнула ею посильнее. Специально, видимо.

– Тристан? – на её лице было написано изумление пополам с радостью.

– Лея? – видимо на моем лице отразилось примерно то же самое, раз она кинулась меня обнимать…

– Что ты здесь делаешь? Как ты… Ты тоже умер, да?

– Как и ты, старушка, как и ты. Тебе сколько лет-то должно быть? Пятьдесят…?

– Три. Я умерла в пятьдесят три года. А ты во сколько? Судя по виду, плюс минус двадцать пять? – гремучая смесь – любопытство с жалостью. Это всегда было её отличительной чертой.

– В двадцать девять. Не вошел в поворот на огромной скорости…

– Хм, вот уж не ожидала, что мы поменяемся ролями! Я думала, что в итоге это я умру годам к двадцати пяти и уж точно не своей смертью. А оно вон как…

– Так ты умерла своей смертью? Тебя не нашли где-то в лесу в четырех пакетах? – я не мог её не подколоть. Просто не мог.

– Иди ты! После встречи с Бенджи я вообще стала паинькой! Мы всего год были вместе, когда решили завести ребенка. Как ни странно, у нас получилось с первого раза. Родилась прекрасная девочка, Оливия. Через шесть лет мы родили двух пацанов и решили остановиться. У меня была славная жизнь, Трис. Так может ты расскажешь, что ты здесь делаешь, и почему меня за ручку подвели к твоей машине?

– Я таксист. Погоди, погоди, дай договорю! – она чуть было не рассмеялась после слов о таксисте. – Я таксист между раем и адом. Из-за того, что я при жизни не совершил ничего очень хорошего и слишком плохого, они не смогли понять, куда меня отправить, потому воссоздали новую-старую должность, на которой я числюсь уже восемнадцать лет. Моя задача во время поездки узнать, куда везти человека – в рай или в ад. Раньше ведь все проще было – на границе миров противнейшая тетенька сидела. Она анкету даст и, пока человек заполняет – отвлекает всячески, чтобы на эмоции вывести. Таким образом и решалось все. Ошибок было… Море.

– Вот оно как… Хм, нууу я знаю, куда меня. Вези меня в ад, – твердо сказала она с тенью улыбки. Я резко нажал на тормоз, и мы оба чуть не ударились лицом в приборку.

– Что?! Повтори, пожалуйста, я не расслышал!

– В ад меня вези, Трис. Я виновата не в одной, и даже не в двух смертях, так что… – по её лицу пробежала горечь и боль.

– Подожди, Лея, миленькая, давай по порядку, а! – я схватился за голову и сжал её. Моя старая подруга убила несколько человек! Немыслимо!

– Всё началось с бабушки. Она болела сахарным диабетом, имела большой избыточный вес, и ей было очень тяжело ходить. Приходилось постоянно ее поддерживать и водить куда-либо. В тот вечер пацаны позвали меня на футбол. Я торопилась, марафетилась, и потому сказала, что не поведу её спать. Дед напился, но я не обратила на это внимание. Меня ведь ждали… – одинокая слезинка скатилась по её щеке.