Игроментариум

Виктор задумался. Боевой опыт? Можно ли так его назвать? А что если программу будут смотреть ветераны или какие-нибудь вэдэвэшники? Что они подумают о нём, когда он скажет по телевизору о своём виртуальном «боевом опыте»?

Виктор нахмурился, закусил кончик ручки и глубоко задумался.

Где-то в глубине души его всегда грызла неуютная догадка о том, что все эти полезные свойства видеоигр он придумывает только для того, чтобы оправдать потраченное на них время. Эта мысль снова его посетила, но теперь он легко от неё отмахнулся. В конце концов, его признали экспертом, а значит, всё потраченное время окупится с лихвой и никто больше не сможет насмехаться над его хобби.

Хобби? Кто сказал «хобби»?

Теперь это будет его профессией!

Виктор застонал, и в этом стоне сплелись ликование и тревога.

Он просто не имеет права облажаться.

Ему нужно хорошо выглядеть, произвести впечатление, обаять журналистку и зрителей. Сейчас ему необходимо выспаться, а доводы можно придумать и позже. Например, с утра или даже по пути на работу.

Он лёг, накрылся одеялом и постарался не думать о завтрашнем дне.

***

Виктор обеими руками распахнул выкрашенные голубой эмалью металлические створки и стремительно зашагал по школьному фойе. Он метеором пролетал по коридорам, на ходу раздавая ценные советы ученикам и снисходительно здороваясь с коллегами. Путаясь под ногами, его пыталась обогнать навязчивая гримёрша, чтобы нанести пудру на его озабоченное важными делами лицо.

Виктор вошёл в класс, и его ослепил невыносимо яркий свет софитов. Со всех сторон его обступили операторы, к нему повернулись многочисленные объективы камер, в него нацелились микрофоны, обтянутые разноцветным поролоном.

Завуч – обычно строгая, а сегодня улыбчивая и покладистая – растолкав плечами зевак и статистов, поспешила встать рядом с ним, чтобы хотя бы несколько секунд погреться в лучах его славы.

Вокруг мелькали какие-то обрывки цитат Энди Уорхола и призывы Ленина учиться, а в окне маячило угрюмое лицо Стива Джобса.

Виктор потянулся к микрофонам, чтобы сказать нечто невероятно мудрое, что-то, что заставит всех глубоко задуматься и осознать доселе немыслимое, но тут у него внезапно отвалилось лицо. Он попробовал его поднять, неуклюже оступился и пнул его под парту.

***

Виктор дёрнулся, резко сел и нервно засмеялся.

– Вот же чёрт, – пробормотал он, – какая чушь приснилась.

До выхода на работу оставалось ещё больше трёх часов, но терять время уже не стоило. Виктор вскочил с кровати и поспешил в ванную. С полчаса он гримасничал, разглядывая свою физиономию в самых разных положениях и ракурсах, и в итоге пришёл к выводу, что выигрышней всего он смотрится вполоборота с левой стороны.

Виктор помыл голову и зачем-то намазал давно не стриженные волосы каким-то специальным питательным кремом, на покупку которого Тамара усердно копила деньги. Отмыв руки от крема, он долго сидел на кухне, нервно листал в телефоне ленты соцсетей и раздумывал над тем, что же он всё-таки скажет на интервью.

Бешеная работа мозга заставила Виктора проголодаться.

Он съел два больших бутерброда с сыром, три печенья с миндальной крошкой, засохший пончик и недоеденные с прошлой недели чипсы. Он надорвал пакет с сосисками, заготовленными для пикника, но в последний момент удержался и проглотил вместо них два кружочка варёной колбасы. Потом он выпил большую кружку чая и отправил во все социальные сети сообщение о том, что у него берут интервью.

Первоначально Виктор сочинил длинный пост про новизну нынешнего времени, про высоту сегодняшних технологий и, конечно же, про роль человека в электронной реальности цифрового мира, однако получившийся текст смутил его тем, что на фоне таких грандиозностей его личный вклад в развитие цивилизации смотрелся довольно скромно.

Виктор мог научить нормального человека пользоваться Вордом, немного Экселем и совсем чуть-чуть Пауэрпоинтом. Он умел, что называется, «настраивать компьютер», то есть устанавливать антивирусы и основные программы. После техникума Виктор мечтал стать программистом или гейм-дизайнером и даже устроился администратором в игровой клуб со странным названием «707», полагая, что эта работа приблизит его к осуществлению мечты. Но, как выяснилось, приближала она только к алкоголизму.

Однажды во время ночной смены он заснул в своей будке с непотушенной сигаретой, и легендарный на районе «707» сгинул в огне. Виктор отскочил от ответственности только потому, что активно участвовал в спасении посетителей и лично вывел из объятого пламенем лабиринта пару угашенных пивом подростков. Медаль ему за это, конечно же, не дали, но зато не посадили за поджог.

Слава о пожаре и его причинах быстро разнеслась по району, и от карьеры администратора клуба пришлось отказаться. Ещё через пару месяцев стало ясно, что любая другая трудовая деятельность Виктору тоже не светит – без опыта на хорошую работу не брали, а пойти в дворники ему мешала гордость. В итоге он принял предложение родителей – они по блату устроили его в школу, преподавателем никому непонятной информатики.

В общем, хорошенько поразмыслив, Виктор стёр свой текст о высоких технологиях и набросал простой и лаконичный пост: фотография старика с лицом, растянутом в вымученной улыбке, и подпись – «Когда приходится вставать пораньше из-за того, что телевизионщики берут у тебя интервью».

Поделившись своей радостью с миром, Виктор достал из шкафа купленный на свадьбу парадный костюм и погладил его на кухонном столе. Он принял душ и ещё раз намазал голову специальным Тамариным кремом. Кряхтя и тихо ругаясь, он затянул на талии шерстяной утягивающий пояс, который, по мнению Виктора, превращал его из тридцатилетнего увальня в сорокалетнего атлета, набирающего массу перед сушкой.

Прикрыв пояс рубашкой, он оглядел себя в зеркале и порадовался, что вопреки настойчивым просьбам жены не сбрил бороду и усы. Скромные и с трудом выращенные, они отвлекали внимание от его пухлых щёк и даже придавали Виктору мудрый и таинственный вид. Так считал только он сам, но эта уверенность была настолько сильна, что заставляла его заботиться о сакральном островке растительности на лице больше, чем обо всём остальном теле.

– Зря ты считаешь, Тамара, что это похоже на паклю, – бормотал он, расчёсывая специальным костяным гребнем редкие волоски на подбородке, – ни разу на паклю не похоже. Сомневаюсь, что ты вообще хоть раз видела паклю. Интересно, что такое пакля?

Тамара всё еще спала и не могла ничего ответить. Виктор не стал её будить. Она бы обязательно надавала бы ему кучу бесполезных советов насчёт того, как вести себя во время интервью, и стала бы волноваться даже больше, чем он сам.

Завершив свои косметические процедуры и побрызгавшись туалетной водой, учитель информатики школы № 38 смело вышел из дома навстречу своей судьбе.

***

Добравшись до работы, Виктор понял, что интервью не состоится – он не увидел возле школы специального телевизионного фургона. Виктор был уверен, что тележурналисты передвигаются в специальных фургонах, потому что видел такие в кино и рассчитывал обнаружить в школьном дворе микроавтобус с логотипом на боку и тарелкой на крыше. Причём в его сознании этот фургон выглядел точь-в-точь, как в «Черепашках-ниндзя», а из его окошка выглядывала Эйприл О’Нил в жёлтом комбинезоне.

Не обнаружив признаков тележурналистов, Виктор не только расстроился, но и не на шутку перепугался.

А что если ночной звонок был всего лишь чьим-то розыгрышем?

Вдруг это был пранк и запись выложат в интернет?

Виктор на секунду обмер, а потом отогнал эти мысли.

«Журналисты просто опаздывают, – сказал он себе, – и даже хорошо, что опаздывают».

В автобусе ему на ногу наступил какой-то старик, и Виктор очень волновался, что его грязная обувь попадёт в кадр. Ещё больше он опасался опоздать к моменту славы, поэтому не стал заходить в магазин за губкой для обуви и побежал прямиком на работу. Теперь у него появилось немного свободного времени, он мог привести обувь в порядок, но следовало спешить – фургон с телевизионщиками мог показаться с минуты на минуту.