Валленштейн

Словно очнувшись от каких-то важных раздумий, коадъютор ордена иезуитов продолжил с некоторой неохотой:

— К сожалению, в обществе существует мнение, что мы якобы люто ненавидим наших уважаемых братьев из ордена Святого Доминика, и они платят нам той же монетой. Мы, дескать, не упускаем удобного случая напакостить друг другу, но, к счастью, это далеко не так, я вас уверяю, дети мои.

— Тогда почему же я был задержан вашей братией, когда излишне внимательно наблюдал за домом падуанского палача, терпеливо ожидая, когда он приведёт меня к «неизвестной куртизанке», и мне в одном укромном месте пришлось всё это очень долго объяснять некоему коадъютору ордена иезуитов? — ехидно осведомился Хильденбрандт. — И только когда я невзначай упомянул имя рыцаря Валленштейна достойные отцы-иезуиты тотчас меня отпустили и даже любезно проводили в дом сестры падуанского палача.

— Всё очень просто, сын мой, — не теряя хладнокровия, ответил иезуит. — Мы давно знали родословную так называемой семьи Верди. Как оказалось, в этой неприглядной истории замешаны слишком крупные церковные иерархи, и поэтому мы никак не могли оставаться в стороне, спокойно наблюдая за всеми этими безобразиями, которые грозили поколебать основы истинной веры.

— Поэтому вы не отставали от меня ни на шаг, пока я добирался сюда? Иезуитская братия — очень недоверчивый народ, не хотелось бы мне ещё раз иметь дело с благочестивыми отцами-иезуитами, и тебе советую остерегаться их, — обратился барон к Валленштейну и, заметив, как внезапно помрачнело лицо коадъютора, поспешил добавить: — Я пошутил, ваша экселенция, и насколько я теперь понял, отцы-иезуиты нас в покое уже не оставят. Однако я хотел бы по-прежнему заниматься только медициной, а не политикой и внутрицерковными распрями, и, разумеется, время от времени драться на дуэлях. Кажется, у меня это неплохо получается.

— Ещё бы, — улыбнулся Валленштейн. — Теперь ты по праву — король записных дуэлянтов.

— Предпочитаю, чтобы этот титул вернулся к тебе, — махнул рукой барон.

Валленштейн отрицательно покачал головой:

— Я скоро навсегда покину прекрасную Падую. Моё рыцарское воспитание и университетское образование завершено. Пора всерьёз приобщаться к военному ремеслу.

На утонувшей в ночном мраке пустынной улице они на прощанье учтиво раскланялись, но Муцио Вителески, обращаясь к Валленштейну, немного помедлив, произнёс укоризненно:

— Сын мой, нам известно, что ещё в университетах Гольдберга и Альтдорфа ты был неисправимым забиякой и бретёром, начисто игнорировал такие важные евангельские заповеди, как: «Возлюби врага своего, как самого себя» и «Если тебя ударили по левой щеке, подставь правую». Ты всё время норовишь решить свои проблемы силой, но я удивляюсь другому: как ты, сын мой, умудрился по уши вляпаться в эту мерзкую историю с падуанской куртизанкой? Твоя беспечность непостижима!

— А меня занимает другой вопрос: почему вы, такие благочестивые отцы-иезуиты, прекрасно зная всю подноготную этой проклятой куртизанки, не удосужились меня предупредить об опасности? Не кажется ли странным, что именно мой соперник, а не вы, сделал это по своей доброй воле? — резко ответил вопросом на вопрос Валленштейн. — Теперь я надолго задумаюсь: переходить ли мне в католичество?

— Сын мой, — мягко произнёс иезуит, — речь шла о сатанистах люциферианского толка, и нас очень заинтриговала твоя довольно длительная связь с этой женщиной. Мы терпеливо наблюдали за вами, и, если бы твоя странная связь с люциферианами так внезапно не оборвалась сегодня, мы бы очень серьёзно призадумались: а не вернуть ли тебя в неуютные застенки святой инквизиции, но уже не в руки епископа Барберци? — С этими словами, прежде чем ошеломлённый Валленштейн успел произнести хоть слово, Муцио Вителески тихо хлопнул в ладоши, и от стены утонувшего в ночном мраке здания тотчас отлепились четыре широкоплечие рослые фигуры в монашеских сутанах.

Коадъютор ордена иезуитов благословил обескураженных рыцаря Валленштейна и барона Хильденбрандта и в сопровождении телохранителей, в широких складках одежд которых были скрыты ножны со шпагами, спокойно удалился.

Валленштейн, глядя им вслед, сказал озабоченно:

— Увы! У нас здесь в Падуе остались злейшие враги, и боюсь, что эта мерзкая история с падуанским палачом и его сестрицей — служанкой дьявола — для нас ещё не закончилась.

— Что ты имеешь в виду? — спросил барон.

— Где-то на побережье притаился Джакомо Негро со своей шайкой, и он только ждёт случая, чтобы поквитаться за всё. Надеюсь, негодяй не узнает, кто разделался с его родственниками. Однако не стоит забывать, что среди нас действительно завелась «крыса», которая пишет доносы в инквизицию. Не думаю, что это кто-то из Совета десяти, но к остальным корпорантам надо присмотреться.

— Откуда такая уверенность? — насторожился Хильденбрандт.

— Об этом случайно проговорился епископ Барберци.

— Да, не думаю, что он лгал, ведь он не рассчитывал на то, что ты очутишься на свободе. Мне же бояться нечего. Меня, кроме медицины, драк и пирушек ничего не интересует. Пусть об этом и строчит свои доносы эта мерзкая крыса.

— И всё же будь осторожнее, — посоветовал своему бывшему сопернику Валленштейн.

Они на прощанье обнялись, как старые друзья, и разошлись в разные стороны. Дальше по жизни каждый пошёл своим избранным путём, но над обоими висело ужасное проклятие сестры падуанского палача.

Глава II

КРОВАВАЯ ДУБРАВА

Сытые кони резво бежали по утрамбованной многочисленными копытами и полозьями саней просёлочной дороге, которая змеилась между невысокими пологими холмами, поросшими густым буковым лесом, и вела из Плайю-Кузмин в Лукавицы. Эскорт из полутора десятков рейтар[27] сопровождал массивные сани. В эти добротно изготовленные дубовые сани, напоминающие кибитку на полозьях, цугом были запряжены сильные мекленбургские жеребцы. В санях удобно расположился, закутавшись в лисьи и волчьи шкуры, епископ Пазмани[28], известный в Священной Римской империи иезуит, исполнявший в своё время даже обязанности венгерского провинциала[29] в Гране[30]. Он происходил из протестантской семьи, но очень рано, благодаря вмешательству в его судьбу отцов-иезуитов, стал на «путь истинный», принял католицизм. Он ещё в 1587 году вступил в орден иезуитов, благодаря чему сделал блестящую карьеру на поприще служения святому апостольскому престолу. Ко времени описываемых событий Петер Пазмани стал епископом и профессором ордена иезуитов, впереди его ожидало дальнейшее продвижение вверх по крутым ступеням церковной иерархии. Сейчас же Пазмани спешил на переговоры с молдавским господарем[31] Ароном-Воеводой, далеко идущей целью которых было продолжение войны с турками за освобождение христианских народов, порабощённых басурманами, в частности, венгров и валахов.

Это должно было развязать руки католическим монархам в борьбе и с внутренним врагом, то есть с реформаторами-протестантами[32] — непримиримыми врагами католической церкви и Империи. Чтобы продолжать освобождение порабощённой части Венгрии, необходимо заручиться поддержкой католической Польши, которая страдала от варварских набегов турок и татар. Переговоры с польским королём Сигизмундом III[33] прошли успешно, сейм единогласно утвердил его решение помочь штатгальтеру[34] Венгрии эрцгерцогу Маттиасу освободить от турок остальные две трети захваченных венгерских земель. И вот теперь необходимо было договориться с господарем о пропуске польских войск через молдавскую территорию в Трансильванию[35] и Венгрию. В войне с турками уже принял участие наследник семиградского княжеского престола граф Бетлен Габор фон Иктар. Правда, он был ярым протестантом, но в данном случае у него и у Габсбургов[36] враг общий, жестокий, весьма коварный и опасный — Османская империя[37].

27

Рейтары — от нем. reiter — всадник — вид тяжёлой кавалерии в европейских армиях XVI-XVII вв., преимущественно из наёмников-немцев.

28

Пазмани Петер (1570-1637) — с 1629 г. кардинал. Положил начало венгерской литературной прозе. В 1623 г. основал венский Pazmaneum — семинарию для клириков, в 1635 г. — Тырновский университет.

29

То есть теневого правителя одной из 39 провинций, на которые иезуиты разделили весь мир. (Прим. авт.)

30

Нынешний Эстергом. (Прим. авт.)

31

Господарь — титул правителей (князей) Молдовы и Валахии в XIV-XIX вв.

32

Реформаторы-протестанты — термин «протестанты» связан с «протестом» в 1529 г. 5 князей и ряда имперских городов, вызванным отменой принятого в 1523 г. по требованию князей-лютеран постановления Шпейерского рейхстага о праве каждого немецкого князя выбирать религию для себя и своих подданных. Протестанты ставили целью реформирование католический церкви, выдвигая три новых принципа: спасение личной верой, исключительный авторитет Библии, право проповедовать и совершать богослужение без посредников (церковь, духовенство).

33

Сигизмунд III Ваза (1566-1632) — король Речи Посполитой с 1587 г., король Швеции в 1592-1599. Активный проповедник Контрреформации.

34

Штатгальтер — наместник главы государства в Нидерландах исторических (область на северо-западе Европы, с конца XV в; принадлежащая Габсбургам и состоящая из 17 провинций — Фландрия, Брабант, Люксембург, Голландия и др.) и в землях Австрийской империи.

35

Трансильвания — историческая область на севере Румынии, с 1541 г. — княжество под суверенитетом турецкого султана.

36

Габсбурги — династия, правившая в Австрии с 1282 — герцоги, с 1453 — эрцгерцоги. Габсбурги были императорами Священной Римской империи с 1438-1806 (кроме 1743-45), а также королями Испании (1516-1700).

37

Османская империя — сложилась в XV-XVI вв. в результате турецких завоеваний в Азии, Европе и Африке; в период наибольшего распространения (вторая половина XVI — сер. 70-х гг. XVII в.), кроме Турции, включала весь Балканский полуостров, значительную территорию на севере Африки, Месопотамию и др.