Падшие

Олег вытащил деда на прогулку не просто так. У него была цель. Дед для внука был источником бесценной информации. Сейчас Олегу просто позарез нужно было твердое, подтвержденное мнение деда о существовании других живых существ, например, вампиров в подземелье метро, зеленых, одноглазых. То, что Олег узнал вчера от Марины и Толстого, никак не укладывалось в голове. Зеленые человечки? Падшие вампиры? Да ладно. А потом он вспоминал, в каком состоянии вытащили из метро погибшего парня вражеской команды, и голос рассудка стыдливо затухал. Что должно было произойти за пару часов под землей, чтобы тело стало похоже на высушенную мумию? В любом случае, он, Олег, не попрется искать неизвестно что, неизвестно где, под Москвой. Пусть отведут его на то место, где, по их словам, произошел бой. Олег, вспоминая вчерашний рассказ Марины, снова начинал злиться. Что-то не давало ему принять за правду приключение под землей. Может быть зависть? Подумав про зависть, Олег психанул. Пусть сначала докажут. Да, Толстый светится весь, как… как… неоновая лампа. Но! Может, он химии какой-нибудь нажрался. Придумали с Маринкой историю и теперь смеются над ними. И опять Олег с дрожью вспоминал, как они вдвоем с братом поймали Сергея в последнюю секунду. Толстый не смеялся. Он точно хотел прыгнуть.

Олег свернул на боковую тропинку. Он помнил, что где-то здесь среди зелени пряталась скамейка. Ему нужна была тишина и уединение. Чтобы дед не отвлекался. Тогда, покопавшись в своей длинной памяти, дед расскажет все, что знает. Иначе хана. Пробежит мимо малыш, дед начнет описывать свое детство, пройдет девица в топике и короткой юбке, на пятнадцать минут обеспечено осуждение нынешней молодежи. В общем, тишина и уединение это то, что необходимо. Вот и скамейка. Олег уселся на скамейку и пристроил инвалидное кресло напротив.

– Завтра обещают дождь, – дед покопался в сумке и водрузил на нос очки, – как ты себя чувствуешь?

После тяжелого ранения головы во время налета на авиабазу в Сирии, Олег вернулся в Москву, в семью, с посттравматическим синдромом. Почти каждую ночь он просыпался от воя мин и взрыва снарядов. Головные боли скручивали тело в жгут и заставляли грызть подушку. Доктора разводили руками, мол, сделали, что могли, остальное – к психотерапевтам. Дед, светило психиатрии и помог Олегу: поставил какой-то психологический блок на болевой участок, и все кончилось. Но предупредил, что отныне никакого гипноза, – не поможет. Олег тогда пожал плечами, значит, цыганки не обманут, и девицы не смогут заговор поставить, хохотнул, уточнил, что действительно, он теперь будет отлично спать без кошмаров, и, получив утвердительный ответ, чмокнул деда в макушку от радости. Правда, часто, перед грозой или снегопадом, у него повышалось давление, но это были уже совсем мелочи.

– Отлично я себя чувствую, дед, – Олег нащупывал начало разговора, первая фраза важна, он знал это по опыту других бесед, – ты же не веришь, что на землю прилетали инопланетяне? Вот я поверю, если ты лично их видел, хоть разок за свою длинную жизнь, или хотя бы корабль инопланетный. Так много сейчас об этом пишут. Или что на Земле есть вампиры? Или духи подземелий, которые приходят в метро и похищают диггеров?

– Ну… про вампиров и духов не скажу, а вот инопланетяне… Ты слышал про парадокс Ферми? – оживился дед, – что ты! Такая была дискуссия! Лет пятьдесят назад американский астроном Фрэнк Дрейк придумал уравнение, с помощью которого смог вычислить количество внеземных цивилизаций в нашей Галактике. Расчеты показали, что цивилизаций должно быть очень много, и что человечество обязательно повстречается с ними. Обязательно! – поднял палец дед.

– И где же эти встречи? И что там про Ферми?

– Зришь в корень! До сих пор ждем встреч. А Ферми… вот его слова: «если инопланетяне есть, то где они, или хотя бы следы их существования»?

– Подожди, подожди, следы же находили, пирамиды, например, говорили те, что в Египте, не могли построить простые рабы, там и механизмы открытия дверей и технологии всякие, потом рисунки наскальные, не помню, в Америке вроде нашли, там прямо космонавт нарисован!

– Спорно. Твердых доказательств нет. Я думаю, знаешь, наверное, наша Галактика молодая, а те, что следы оставили, они древние были, уже вымирающие. Когда нас посещали, у нас тут посмотреть не на что было, а сейчас мы бы и готовы дружить технологиями, да они уже, может, вымерли, потому больше и не прилетели, – дед хихикнул и сразу закашлялся.

– Такая вот моя теория, – передохнув, продолжил дед. – Нужно изучать мифы и легенды. Там должны быть следы. Народы и языки разные, а истории похожи. Я, кстати, в свое время теорию слышал, что Москва зародилась на месте упавшего космического корабля.

Олег, отвлекшийся после слов о том, что цивилизации вымерли, вскинулся и схватил деда за холодную руку. Из руки выскользнул клетчатый платок и упал в серую мелкую пыль, собравшуюся горкой возле колес инвалидки.

– Да ладно? Какой еще космический корабль, ты что, дед?

– Сейчас… отпусти руку… Это из журнала, популярный такой в шестидесятые журнал печатали… Название не вспомню, прости. Статья там была… Называлась… что-то про легенды возникновения… нет… сотворения… нет, ну, в общем, пусть будет – возникновения – Москвы. Автор довольно бойко писал об одной из историй. Мол, тысячу лет назад на месте современной Москвы упал инопланетный корабль. Экипаж погиб, но двое выжило. Писака этот утверждал, что в нескольких сказаниях и мифах повторялось два момента: тысяча лет и двое выживших. А дальше о том, что инопланетяне эти предупреждали наших, кто их видел, что через тысячу лет вернутся какие-то Павшие… нет… Падшие. И тогда Земле конец. Ну, фантастический рассказ, думаю, пересказал писатель, да и все. Чего ты ворохнулся?

– Слышал кое-что про Падших, и про «раз в тысячу лет».

– Да что ты? До сих пор, значит, легенда эта ходит? Не знаю, не знаю. Нам с друзьями тогда это показалось бредом. Мода такая была. На инопланетян. Мол, прилетят, технологиями поделятся. Или воевать начнут, а наши микробы им не по зубам будут. А тема интересная… интересная была тема…

Послышался свист. Олег обернулся. Дед свесил на грудь голову, уронил панаму на колени, и тихо спал, ритмично посапывая.

Олег отошел подальше от скамьи, достал телефон и, когда на том конце ответили, проговорил тихо, опасаясь разбудить деда:

– Ну что, сдали зачет? Не сомневался я, не ври. В общем, нужно пойти на то место, про которое вчера Маринка с Сергеем говорили, самим все осмотреть. Ты как? Ну и ладно. Тащи Толстого к нам, будем договариваться.

Глава 4. «Что за вонь?»

Ниссан Патфайндер чистенький, блестящий в свете фонарей, брезгливо пробирался по узкому грязному переулку к цели – старой заброшенной вентиляционной шахте. Такие шахты обозначались на картах и схемах буквами ВШ, а диггеры называли их обычно «вошками». Шахты соединяли поверхность с метро и выполняли функцию вентиляции. Когда метро только начинали строить, предполагалось, что воздух от метро к поверхности будет циркулировать самостоятельно. Но нагрузка на новый метрополитен оказалась куда выше, чем представляли проектировщики первой очереди, и уже к началу строительства второй очереди, метро начало переходить на режим принудительной вентиляции, который и используется до сих пор. Старые же шахты были либо реконструированы в соответствии с новыми требованиями, либо вовсе заброшены, а иногда и отделены от метро. Вот к одной из таких шахт и направлялась сейчас команда, там была их тайная «ходка». В Патфайндере, кроме Олега – он был за рулем, сидели Марина, Сергей и Юра. Или, если называть ребят по никам на сайте диггеров: Медик, Боец и Следопыт. С Командиром во главе. Разведчика решили не посвящать в эту историю, хотя Юра предлагал. Толстый с Мариной переглянулись и в один голос заявили, что категорически против. Юра Толстого понимал: тот теперь «зеленый светящийся вампир», а кому охота, чтобы об этом звенел весь МАДИ. Разведчик же тоже учился в универе, на одном факультете с Юрой и Сергеем, только на курс старше. Мог и трепануть. Вообще, Юра Толстого уважал. Такое забавное сочетание – драчун и круглый отличник, Юре раньше не встречалось. А вчера, на зачете, когда преподаватель неожиданно для всех объявил, что всем, у кого лекции записаны полностью, поставит «автомат», а остальных « с удовольствием ждет к столу», Серега, у которого «автомат» уже красовался в зачетке, закрасил черным фломастером свою фамилию на обложке общей тетради, подписал «Ветров», и быстро вышел из аудитории.