Страница 24 из 40
– Скажу, – пообещал Винчестер. Мэг думала, что он сразу же уйдет, но Сэм оставался на улице с засунутыми в карман руками, чтобы подождать, пока машина не скроется за поворотом. Тогда Винчестер исчез с их поля зрения.
– Вы двое очень близки, – заметил Кастиэль, когда они покинули территорию университета.
– Он для меня как второй старший брат, которого я не хотела, – пошутила Мэг, опуская стекло и высовывая голову наружу. Она знала, что ее волосы спутаются, но лучше так, чем терпеть жар, который начинал нагревать машину. К тому же, Новак был прав: день выдался ясный. Прекрасный солнечный денек после долгой морозной зимы.
Мэг хотела впитать как можно больше солнечных лучей.
На смену невысоким строениям и людям, снующим по улицам, пришли одинокие дома с идеально подстриженными газонами. Дети бросали друг другу бейсбольные мячи, а девочки-подростки в купальных костюмах отдыхали на шезлонгах и пытались загореть. До лета оставалось еще несколько месяцев, но раннее субботнее утро марта можно было назвать прекрасным вступлением к нему.
Мэг высунула руку из окна и попыталась поймать ветер, словно в полете. Такая привычка появилась у нее с детства и она не осознавала, что делает это, пока Кастиэль снова не подал голос:
– Хочешь включить музыку? – поинтересовался он, когда машина покинула пригород Лэндбрука и выехала на дорогу.
– Конечно, – Мэг открыла бардачок. – Посмотрим, что у тебя есть.
Компакт-диски выпали ей прямо на колени и она начала перебирать их, слегка нахмурившись. Девятая симфония Бетховена, фортепианные концерты Моцарта, соната Шопена…
– А здесь есть что-нибудь с вокалом? – спросила Мастерс.
– Думаю, там точно была опера Шумана…
– Я имею в виду, из этого столетия, – пояснила Мэг. – Желательно на английском.
Новак открыл рот и снова закрыл, пребывая в замешательстве.
– Эта музыка прекрасна, Мэг, – сообщил он под конец размышлений. – Я считаю, что она выходит за рамки любых языков.
– Да, разумеется, – ответила Мэг с насмешкой. – Если хочешь так думать.
– Что ты пытаешься этим сказать? – медленно спросил Кастиэль.
– Ничего, – ответила она, глядя через окно на столбы и бесконечное небо. – Вообще ничего.
– Хорошо…
– Просто интересно, тебе действительно нравится подобная музыка или ты слушаешь ее, потому что она позволяет тебе чувствовать себя важным? – спросила Мэг.
Его руки непроизвольно сжали руль. Мастерс знала, что дразнить его подобным образом не стоило, но они пробыли в одном пространстве меньше часа и странным уже начал казаться тот факт, что она ни разу не заставила его нервничать. Кастиэль прекрасно понимал, что самым зрелым решением будет игнорирование любых провокаций, поэтому остался при своем мнении. Он продержался около трех минут, прежде чем ввернуть:
– Ты пытаешься сказать, что я просто какой-то музыкальный сноб? – процедил он сквозь зубы.
– О, конечно, нет, – протянула Мэг. Ее голос буквально сочился сарказмом. – Просто ты мог бы немного обновить свою коллекцию.
– Зачем? – простонал Кастиэль. – Качество музыкальных композиций сильно ухудшилось после второй половины девятнадцатого века…
– И это самая снобистская вещь, которую я слышала от тебя, – отметила Мастерс со смешком. – И, Боже мой, я слышала множество снобистких вещей от тебя.
– Это неправда! – возмутился Новак. – И когда это я…?
– Наша первая встреча, – напомнила ему Мэг. – Ты пытался отправить Красную Шапочку за решетку.
– Да, потому что она этого заслуживала, – возразил Кастиэль. На его шее начала проступать красная вена. – Сколько раз мы будем обсуждать одно и тоже?
– До тех пор, пока ты не осознаешь, что являешься обыкновенным индюком с привилегиями, который даже не хочет принять во внимание обстоятельства других людей, – прокомментировала Мэг, немного повысив голос.
– Я не сужу их по обстоятельствам, – ответил Новак, отвлекаясь от дороги, чтобы бросить яростный взгляд на девушку. – Я сужу их по поступкам.
– А ты когда-нибудь задумывался, что, быть может, их поступки продиктованы обстоятельствами? – парировала Мастерс. – Жизнь не делится на черное и белое, Кларенс.
– Возможно. Но когда я сформировал мнение, я не имею привычки отрекаться от него.
– Хорошо, я признаю свою ошибку, – Мэг подняла обе ладони вверх. – Это одна из самых…
Ее слова заглушил громкий гудок. Когда на них понесся большой красный грузовик, в салоне раздался сдавленный крик, который, как позже выяснила Мэг, принадлежал именно ей. Кастиэль выкрутил руль и машина резко свернула с автострады. Как раз вовремя. Шины заскрипели о тротуар и грузовик проехал мимо, едва задев их.
На этот раз они оба резко замолчали, тяжело дыша и глядя в пустоту. Затем Новак практически перепрыгнул на пассажирское сиденье, обвив Мэг руками. Одним быстрым движением он откинул переднее кресло и буквально впился в ее рот, безжалостно кусая губы и вдавливая в сидение собственным весом. Мэг в ответ дернула его за волосы, вцепившись пальцами в мужской затылок и обвила ногой его торс. Ограниченное пространство не позволило им продолжить начатое, но бьющиеся в унисон сердца стали символом долгожданного облегчения.
– Почему? – прошептал Кастиэль, когда им удалось оторваться друг от друга. – Почему это должна была быть ты?
Мэг не ответила. Она точно знала, что имел ввиду Кастиэль, потому что думала о том же. Ее здравый смысл, очевидно, был выброшен в окно где-то в самом начале путешествия.
Еще пара секунд промедления и они могли бы погибнуть в результате своей ссоры. Кастиэль неуклюже вернулся на свое место, почти задев приборную панель и едва не ударив Мэг по лицу. Она поправила сидение.
– Как насчет перемирия до тех пор, пока мы не окажемся в менее опасных для жизни обстоятельствах? – предложила Мэг.
– Согласен, – заявил Кастиэль и снова завел машину.
========== Изменение статуса ==========
Кастиэль заглушил мотор, позволяя Мэг ошарашенно выглянуть из окна.
– Да ты издеваешься, – процедила она.
– Что? – спросил Новак.
По пути они проехали несколько больших частных домов, но этот превосходил все прочие в размерах. Двухэтажный особняк с серыми каменными стенами, обвитыми изумрудно-зелеными лозами. С огромными окнами и небольшим балконом на фасаде. Передний двор полностью утонул в пышных деревьях, которым, видимо, наплевать на то, что весна только началась.
Кастиэль открыл тяжелую деревянную дверь, пропуская Мэг в широкий светлый коридор, украшенный бело-золотистыми коврами, шторами и мебелью. Единственные два предмета, выбивающиеся из общего интерьера – большой плазменный телевизор и блестящее черное пианино около лестницы.
– Ты обманул меня! – обвинила Мастерс, оглядывая все вокруг с широко раскрытыми глазами.
– Я… точно этого не делал, – оправдался Новак, ставя пакеты на пол и хмурясь, словно не был уверен, стоит ли ему обижаться.
– Ты сказал, что у вас здесь небольшой коттедж, – напомнила Мэг. – Этот точно не подходит под определение “небольшой”!
Кастиэль взглянул наверх, явно впервые в жизни оценивая размеры дома.
– Ну, он немного меньше нашего пляжного дома, – прокомментировал Новак.
Небрежный тон, каким была произнесена эта фраза, шокировала Мэг.
– О, да, конечно! – произнесла она высоким голосом, чтобы подчеркнуть сарказм. – Немного меньше!
Кастиэль наклонил голову: – В чем проблема? – поинтересовался он. В голосе не слышалось раздражение, скорее сдерживаемый смех.
– Я не знаю, – искренне призналась Мэг. – Я всегда знала, что ты богат. Я просто не знала, что ты… – она протянула руки в попытке охватить все пространство коттеджа. – … богат.
Новак внимательно рассматривал ее, скользя голубыми глазами по женскому лицу, будто пытаясь решить очень сложную головоломку.
– Я не совсем понимаю, что ты пытаешься сказать.
Мэг не могла точно сказать, провоцирует ее Кастиэль или нет. У него было нечитаемое выражение лица, поэтому невозможно определить, было ли его замешательство искренним или вежливо притворным.