Беленорские хроники

– Решайте сами, – Саид не настаивал, поднимая с земли маску и водружая обратно на голову. – Я не собираюсь настаивать на невиновности Джеремайи – он совершил немало ужасных поступков. Но расплачиваться за них должны другие.

– Давай для начала вернем клинок и поговорим с ним, – предложил Рагнар, доселе молчавший. – Не в первый раз приходится уговаривать строптивых союзников, да?

Кивнув в знак согласия, десница прикусил нижнюю губу, не совсем понимая, правильно ли поступил в данном случае. Вчетвером они вернулись на корабль, названный в честь новой королевы, и быстро обсудили новый план. Саид чудесно ориентировался в городе и знал, когда должна была состояться смертная казнь одного из членов шайки разбойников. Наверняка на ней будет присутствовать король Алсид, забывший провести двойной суд при участии брата. Но их это не тревожило. Скорее всего, на публичной экзекуции появится лидер бандитов, не допускающий смерти своих людей. Дождавшись наступления сумерек, отряд отправился на злополучную улицу Бурбон и, скрываясь под капюшонами из плотной материи, затерялись в собравшейся толпе зевак. На маленькой площади поставили ящик, над которым болталась короткая петля для повешения. Стражники конвоировали пойманного вора, подтолкнули к виселице и начали затягивать веревку на шее. Как и ожидалось, первый владыка стоял поодаль и раздавал приказы грубоватым голосом, наблюдая за действиями инквизиторов.

– Я приговариваю тебя к смерти через повешение! – заключил Алсид, равнодушно махнув рукой и не глядя на улыбающегося преступника, изредка хохочущего над собравшимися. – Да будет воля моя!

Ударив ногой по ящику, палач оставил висельника болтаться на значительной высоте и сучить ногами в попытке найти опору. Медленно теряя связь с реальностью, задыхающийся разбойник продолжал громко хохотать в лицо смерти и окружающим. Либо он подозревал, что мучения продлятся недолго, либо отчаялся заполучить более благородную смерть. Тем не менее, веревка, врезавшаяся в кожу на шее, оборвалась с легким треском и позволила неудавшемуся смертнику упасть вниз с невыносимым кашлем. Ужаснувшись, толпа с криками бросилась врассыпную, внося смуту в ряды стражников, пусть и привыкших к запуганным жителям города. Зарычав от бессилия, Алсид ударил кулаком по тележке, потребовав перебить любого подозрительного нарушителя. Он ведь знал, что повешенный не просто так сорвался – лезвие ножа, брошенного мастером, перерезало канаты и лишило Волантис зрелища торжествующего правосудия.

– Эй, дядя Алсид! – схватив замешкавшегося короля за руку, Джеремая ударил его кулаком по лицу, наваливаясь сверху и дополняя серию мощных ударов непонятным бормотанием на латыни. – Давно мечтал это сделать! – приподняв врага за кафтан, Валеска стукнул его собственным лбом, смешивая их кровь между собой. – Я тебя на куски порежу. – перейдя на угрожающий шепот, юноша потянулся к одному из ножей на бедре, но ощутил весомый толчок в плечо. Чудом удержавшись на ногах, лидер культа сдул с удивленного лица рыжую прядь и усмехнулся. – Братец. И ты здесь? – крем глаза следя за тем, как сторонники Баала поднимают едва не погибшего товарища, Свифт чуть поддался вперед. – За клинком пришел?

– Нет. За тобой, – уловив в расширенных зрачках нотки заинтересованности и шока, Элайджа облизал губы и, достав свой меч, пригласил соперника к поединку. – Ну же, Иеремия из Иерихона, рассказать тебе шутку? – хмыкнув, Джеремая проследил за исчезнувшей шайкой, после чего элегантно склонил голову и рванул за последователями. Не оборачиваясь, он помчался к другому логовищу неподалеку от берега. В опускающейся на город тьме гнаться за ним бессмысленно, однако Лев не сдавался.

– Я восхищен! – остановившись возле пирса, рыжеволосый безумец заглянул в темную морскую пучину, заглатывающие блики умирающего солнца. Отражение выглядело неестественно-пугающим. Улыбка – карикатурной. Пародией на радость. – Во тьме не существует правил. Итак, сегодня ночь, Волантис, делай все, что пожелаешь! Убивай, кого хочешь! А когда наступит утро, ты возродишься вместе с ним.

– Я знаю твою историю, Джеремая, – отдышавшись, десница вновь извлек клинок, готовясь к схватке. Похоже, слова задели волантийца, медленно повернувшего голову.

– Тогда ты ничем не отличаешься от половины жителей этого города.

– Нет, я знаю правду. Твою реальную историю, – оттянув изувеченный участок кожи на щеке, Валеска зацепил нижнее веко, оголив красноватую слизистую оболочку. Он нервничал, ерошил рыжие пряди, дотягиваясь до разболевшейся головы. – Ты пытаешься казаться безумным. Но я встречал настоящих безумцев. Я смотрел им в глаза и видел лишь пустоту. Сплошной мрак. Ничего человеческого. Но вот в твоих глазах я вижу нечто иное. – понимая, что ходит по краю, Ланнистер держался на расстоянии. – Страх. Он никуда не делся. И ты можешь сколько угодно обманывать своих людей или меня, но не себя. Ты боишься. – мотнув головой, отцеубийца сжал кулаки. – Это нормально. Я тоже боюсь. Иногда мне кажется…

– Вставай с постели, мама! – кричал рыжеволосы малыш, стаскивая одеяло с трясущегося тела. – Пожалуйста! Вставай!

– В наших жизнях всегда будут люди, которые попытаются нас исправить, – слабо шевельнув пальцами, женщина не отрывала глаз от потолка. – Тебе нужно быть с тем, кто примет тебя таким, какой ты есть. Никогда не извиняйся за то, какой ты. I love you…

– Все будет хорошо. Поехали со мной. Поехали домой, Джеремая. Я помогу тебе.

– Убей меня, сынок. Умоляю тебя… я больше так не могу… я больше не хочу быть собой…

– Думаешь, ты меня знаешь? – перестав трястись без причины, Свифт обхватил ладонью распятие, не переставая шептать фразы на непонятном языке. Прикрыв глаза на пару секунд, он учащенно дышал. – Жалкого, никчемного мальчишку, дико боявшегося своего отца? – прикусив губу до крови, Валеска приоткрыл веки и наклонил голову в сторону. – Такого Джеремаю ты хотел видеть? Или, может, тебе нужен другой? Может, безумный? Или отчаянно смелый? – при каждом слове он делал шаг вперед, пока не оказался на расстоянии вытянутой руки. – Какого Джеремаю ты хочешь увидеть? – Ланнистер отступил, сжимая черенок меча. – Позволь решить за тебя. – облизнувшись, рыжеволосый воин сразу же сделал выпад, мастерский отбитый советником. Второй удар был отражен так же стремительно.

– Молодец, Джеремая. Что бы я без тебя делала, – подкладывая под голову пьяной матери кусок ткани помягче, мальчик опустился рядом с ней на колени и, подобрав ее ладонь, похлопал себя по плечу. – Спасибо за все твои старания. – сжав ее пальцы в собственных, Валеска вытер ими слезы. – Пожалуйста, мама.

Удар по черепу вынудил Свифта отступить и агрессивно запустить руку в волосы, в надежде избавить себя от голосов, вытащить их наружу вместе с покалеченным мозгом. Принц заметил, как реагирует родственник на последовательные удары по одному конкретному месту. Прищурившись, он отошел вправо и, выждав подходящего момента, стал напирать на дезориентированного врага. Тот пресекал любые попытки ранить себя, но все же пропустил очередной удар тяжелым черенком.

– Тебе нужно перестать выпивать, потому что здесь все еще остались люди, которым на тебя не плевать и которые тебя любят. Хотя и непонятно, за что, – ровным тоном произнес Валеска, глядя сверху-внизу на распростершегося перед ним Волмарка, лежавшего среди битых осколков.

– А если я не хочу меняться? – прорычал Харви, с трудом разлепляя веки.

– Значит, тебе вообще на всех плевать.

Закричав, Джеремая обхватил голову руками и, выронив меч, повалился на колени. Голоса не могли оставить его в покое уже десять лет. И пробивались сквозь подсознание в неподходящий момент. Не выдерживая, мальчишка рассмеялся, сплевывая кровавые сгустки на плитку.

– Эй-эй! Все, хватит! Заканчиваем! – положив меч на землю, Благородный Лев подбежал к брату, но, вместо ожидаемой помощи, ударил его по лицу, усиливая боль стократно. Повалив безумца, Цербер принялся в буквальном смысле выколачивать из него ярость, гнев, отчаяние и печаль. Он не понимал, что делает и почему не может остановиться. Но знал, что поступает правильно. Все это могло длиться вечность, угрожая окончиться смертью одного из лордов, но увлекшегося советника быстро откинули прочь от жертвы.