Беленорские хроники

– Владыка Волмарк попал в засаду, Ваше величество, – обратился к всаднику один из капитанов, явно не собираясь переходить на общий язык для стоявших рядом гостей. Однако те прислушались, сразу догадавшись, о ком идет речь. – Что прикажите делать?

– Задержать до моего прихода! – ударив коня по бокам, Валеска галопом помчался к месту схватки с намерением покончить с давней угрозой. Остановившись неподалеку, он впервые соскочил вниз, не теряя драгоценных секунд. – Не убивать! Взять живым! – пошатывающийся Харви выглядел довольно воинственным для обыкновенного пьяного душегуба. Орудуя боевым топором, он проломил черепа двоим нападающим и разломал три копьях, норовивших порвать ему мышцы. – Сдавайся, старик. Ты не сможешь продержаться. – отбив очередное нападение, островитянин убрал лезшие в лицо пряди и сплюнул кровавую слюну. – Сдайся сейчас и можешь рассчитывать на снисхождение!

– Лучше иди сюда, Валеска! – прокричал воин, отпрыгивая от грозившего ему удара и отрубая одним взмахом топора чью-то конечность. – Хочу искромсать твое самодовольное лицо! – упустив момент, Харви ощутил острую боль, парализовавшую левую часть спины. Кто-то пронзил его копьем. Упав на колени, он раскрыл рот и закашлялся. Видимо, жизнь прославленного никчемного пьяницы кончится здесь, в грязных трущобах. Ожидание решительного выпада затягивалось. Услышав позади хриплый стон, житель островов повернул голову и увидел возвышающегося над собой Джеремаю, держащего в руках окровавленный нож, которым был убит стражник. – Сынок. – не давая шанса возразить или как-либо помешать задуманному, мальчишка поднял соратника за плечо и подтолкнул к безопасной дороге. – Я не могу…

– Давай, Харви, беги и не оглядывайся! – игнорируя протесты товарища, рыжеволосый почти толкнул его в переулок, после чего повернулся и, улыбнувшись, швырнул нож в незащищенную шею стража. – That is the spirit, boys! – отскочив в сторону от грозящего выпада, Свифт извлек еще один нож, почти мгновенно погружая его в руку врага. – Не задерживайте меня. – помахав армии на прощании, юнец запрыгнул на разбитую тележку, ухватился за выпирающий карниз и залез на крышу. ******

– Оставьте старика! Найдите мне Морро и Джеремаю! – взревел взбешенный Алсид, не приближаясь к кварталам, в которых началась настоящая бойня. Элайджа плохо разбирал доносившиеся обрывки фраз из-за волантийского акцента, но по звучавшим именам догадался, что короля больше волнуют другие головорезы. – Живее! – кинувшись следом за бежавшим преступником, Лев приказал Рагнару подсадить его на крышу и, взобравшись туда, обнаружил запутанную сеть переплетенных меж собой крыш, позволяющих добраться до другого конца города.

Не мешкая, Ланнистеры последовали за родственником, оставляя тяжело дышавшего Кракена около свалки поломанных тележных колес. Перескакивая с уступа на уступ, хватаясь руками за деревянные оконные рамы и неустойчивые кирпичные строения, мужчины значительно отстали от лидера шайки, хорошо ориентирующегося на местности, но сумели наверстать упущенное при подходе к огромным черным стенам замка, нависающего над городом мрачной уродливой тенью. Стараясь не смотреть в бездну, они полезли наверх, цепляясь потрескавшимися от жары пальцами за острые булыжники, не предназначенных для бесцеремонного вторжения скалолазов. Продумывая каждый шаг в замковую выемку, Элайджа обогнал дядю при последнем рывке, но просчитался и скользнул рукой по гладкой поверхности камня, начиная медленно терять равновесие. К счастью, появившаяся из ниоткуда рука вцепилась в дрожавший локоть и потянула на себя, затаскивая в своеобразное гнездо на подступах к башенной вершине.

– Вы все – заключенные, – упершись изрезанными ладонями в землю, Лев хотел приподняться, но в пару миллиметров от собственного лица почувствовал холод стали. Морро стоял над ним с клинком, контролируя любое движение, в то время как спаситель отошел к самому краю и взглянул вниз. – То, что вы называете здравомыслием – это просто тюрьма в вашем сознании, которая не дает вам понять тот факт, что вы всего лишь крошечные винтики в гигантской абсурдной машине! Просыпайтесь! Так ли хочется быть винтиком? Будьте свободными! Как мы! – перейдя на вопль, возбужденный Иеремия расставил руки в разные стороны, будто силясь объять весь раскинувшийся под собой город. – Помни об этом и улыбнись!

– Ты спас меня. А до этого помог Волмарку. Зачем? – полюбопытствовал принц, опасливо поглядывая на равнодушного Велариона, не планирующего выпускать пленника из поля зрения. – В городе тебя не очень жалуют, ты знаешь? Истинный король Волантиса рассказал мне, почему хочет казнить тебя. Ты убил свою мать?

– Знаешь, откуда у меня этот шрам? – очерчивая вздувшуюся бугристую кожу на щеке, Валеска резко подскочил к рыцарю и оскалился. – Джонатан отличался бессмысленной жестокостью. Он как-то взял крест, ударил меня по лицу, а потом вырезал этот символ на моей коже. При помощи распятия. – он продемонстрировал болтающийся на запястье артефакт, хранивший на деревянной обшивке следы запекшейся крови. – Да, он порезал меня вашим священным атрибутом, после чего упился почти до беспамятства. И так продолжалось одиннадцать лет.

– А мать? – заметив, как дрогнули искусанные красные губы мальчишки, Цербер аккуратно сдвинулся в сторону и сменил неудобную позу на полусидящую. – Я не верю ни единому слову. С нашей первой встречи ты лишь пытаешься убить меня или покалечить. Почему я должен поверить в жестокость отца или еще кого-то из твоего окружения? По мне, это обычные оправдания твоим зверствам.

– Осуждаешь кого-то за то, что делал сам? – вмешался владыка Морро, надавливая на бледную шею советника, но не оставляя рубца. – Я слышал про ваши с братом приключения. Достойные вашего же противника Старка.

– Мы не убивали детей! И не сжигали невинных!

– Как и мы, – отрезал изгнанник, наклоняя голову вбок. – У нас тоже имеется кодекс чести. И история. – желая закончить основную мысль, бандит уловил постороннее движение в противоположном углу гнезда. Там уже начали собираться солдаты, пытающиеся найти способ подобраться поближе. – Нам следует уйти.

– Алсид, – прошептал Джеремая, узревший давнего врага, взобравшегося на вершину вместе с парой надежных телохранителей и старшим Ланнистером, явно указавшим путь. – Иди без меня, Морро. В нас начнут кидать копья или ножи, если мы сбежим вдвоем.

– Девиз моего дома – “старый, верный и отважный”. Думаешь, я тебя брошу? – пожав плечами, лидер разбойников замахнулся и со всей силы ударил соратника по лицу. Молча упав на землю, тот не стал спорить дальше и, сплюнув кровавый сгусток, спрятал меч в ножны, чтобы удобнее было карабкаться по выступам.

– Морской конек бежал, да? – оттолкнув слуг, подбежавших помогать государю стать на ноги, Валеска распрямил могучие плечи и выпятил рельефные мышцы груди, проглядывающиеся даже под тканью одежды. – Остался только бастард.

– Ты сам знаешь, что мое рождение – пожалуй, единственный положительный момент в жизни, ибо тебя он гложет – уж точно нельзя назвать незаконным.

– Я не буду выслушивать твои ядовитые речи, поганый выродок, – на волантийском наречии рявкнул король, сжимая кулак в приступе ярости. Серые глаза засверкали, окрашиваясь в другой оттенок. – Я приговариваю тебя к смерти путем вливания в рот кипящего масла. И на этот раз тебе не спастись.

– Мне кажется, это не совсем гуманно, – подал голос Ренси, шокированный подобным поворотом. Он не собирался участвовать во втором распятии безвинного, пусть и совершившего страшный грех. Но они ведь его так и не выслушали. – У нас указ правителя Беленора, требующего…

– Вы на моей земле, – напомнил Алсид, стараясь сохранить самообладание. Вид затравленного сына сбежавшей супруги помогал ему воздержаться от недипломатических высказываний в адрес миссии. – Либо возвращайтесь на корабль и идите домой, либо оставайтесь и наблюдайте за долгожданным торжеством закона в Волантисе! При моем царствовании!

Не сопротивляясь, Джеремая улыбнулся оставшимся стоять беленорцам и прошел мимо них, все еще тихо посмеиваясь. Стражники окружили его плотным кольцом и вывели из многострадальной башни через потайную дверь, а затем повели по затихшим кварталам. Жители спрятались внутрь, провожая легенду преступности в последний путь. Их привлекал и одновременно пугал рыжеволосый безумец с обворожительной внешностью и совершенно невнятными целями. Он грабил богатых торговцев, но не допускал беспорядков в бедных кварталов и разрешал конфликты оружием. Всегда. Проводя весь остаток тяжелого дня в храме с рогатым монстром на дверях, он возносил молитвы и просил у своего демонического покровителя сил для того, чтобы одолеть духовных врагов. Видимо, его не услышали. Или жизненный цикл подошел к концу. Сколько деяний он так и не успел совершить?