Страница 44 из 85
– Нет, – проскрежетал Мейсон, вставая из-за стола и спускаясь вниз по деревянным ступеням помоста. Ему нужно было предупредить слуг и охрану, чтобы те открыли ворота. А еще не мешало бы отыскать супругу и предупредить о приезде дражайшей родни. Какое расточительство. – Я искренне надеялся избежать встречи со своими вассалами.
– Не стоило устраивать такое пиршество, – салютовав полупустым бурдюком, Белфаст улыбнулся, не задерживаясь подолгу возле одного стола. Слишком много развлечений предлагал данный вечер.
Однако все неожиданно смолкло. Барды невольно поддались общему настроению и отложили свои лютни, выглядывая из-за деревьев и кустарников. Обернувшись, рыцари перестали перекрикиваться и хаотично слоняться по запущенным аллеям. Скрежет металла прекратился, детский смех затих. Все замерло. Сотни пар глаз впились в фигуру лорда-протектора, мрачно шагающего к деревянному помосту, чтобы занять главное кресло и поприветствовать долгожданных гостей. Сад, погрузившийся в зловещее молчание, нарушаемое лишь слабыми завываниями ветра, угрожающе нависал над всей собравшейся ратью. Нахмурившиеся вельможи изучали вошедших слуг и солдат враждебного клана, не единожды выступавшего против них в различных войнах. Наконец, целая толпа, несшая на спинах импровизированный трон с невысокой спинкой, зашла следом за свитой и опустила конструкцию на траву.
– Приветствую все знакомые и незнакомые лица! – невзирая на согбенную спину, разбитые подагрой ноги и дрожащие ладони, лорд Мутон по-прежнему говорил громко и уверенно. – Милорды. И лорд Талли, конечно же! – Мейсон сдержанно кивнул, придерживая бокал рукой. – При всем уважении. Я бы поклонился, но это ведь празднество в честь моих именин. – послышались слабые смешки. Мало кто оценил выпад аристократа-изгоя, но кровь все почувствовать успели. – Так что можно считать это моим днем, верно? – разведя руками, Мутон не без улыбки искал одобрения публики.
– Как гостеприимный хозяин, я безмерно рад, что ваш день начинается только в моем замке, – Талли поднялся и выставил бокал вперед, словно поздравляя с попаданием в умело расставленные силки. На сей раз большая часть присутствующих не удержались от смешков. Сын Лукаса выиграл. В этот раз. – Вы чувствуете себя лучше?
– Намного, – удивительно, но седина не смогла полностью поглотить черные уложенные волосы. Его преклонный возраст выдавало обилие морщин и пигментных пятен на коже рук. – Что же, не следует тратить драгоценный вечер на бессмысленный обмен любезностями. Позволите увидеть внука? А вы продолжайте, господа. Не отвлекайтесь! Надеюсь, мое вино улучшит ваше настроение. – услужливые лакеи вкатили следом за креслом десятки бочек. Подобное действие вызвало больше восторга, чем все неудавшиеся шутки и перебранки. – Да-да, наслаждайтесь!
– Надеюсь, оно не отравлено, – прошептал Белфаст, внезапно оказавшись возе Хранителя с бурдюком и кривоватой усмешкой. Талли фыркнул, ничего не ответив, но соизволил подозвать няньку и взять с ее рук ребенка, дабы выполнить просьбу тестя. – Давай, Мейсон, я верю в тебя!
– И это маленький наследник Речной Мели? – допытывался старик, пристально вглядываясь в черты внука. Совсем малыш, с округлившимся личиком и редкими волосиками соломенного оттенка. Даже черствого предателя тронула голубизна чужих, чуть прищуренных глазок. – Он будет красавцем. Мне можно верить. Семеро сыновей. И первый внук. – ностальгически протянул Корнелий, одаривая всех безмолвных зрителей на удивление нежной улыбкой, несвойственной грубому солдафону. – Кстати. Я представлял их вам? С дочкой моей вы уже давно знакомы.
– А вы любитель хороших шуток, да, милорд? – издевательски произнес Белфаст, видимо, преследуя цель ввязаться в драку или стать ее зачинщиком. Впрочем, соперника он выбрал неудачного. Хотя бы по физическим параметрам.
– Не могу согласиться, – оголив ряд пожелтевших зубов, Мутон шмыгнул носом и кивнул головой, не обращая внимания на издевательские реплики заносчивых вояк. – А вот мой старший сын, наследник и гордость всего дома Мутонов, очень любит шутки! Поклонись своему лорду, Джаред.
Опускавшиеся сумерки нагоняли мистическое настроение, окутывая раздобревшее сознание легкой паутиной сонливости. Подвыпившие гости блаженствовали под сенью раскинувшихся кустов. Их лица окутывала непроницаемая тьма, от которой расставленные повсюду подсвечники уже не спасали. Но даже в таком полумраке была видна нахальная улыбка шагнувшего вперед верзилы. Он представлял настоящую угрозу. Об этом кричала показательная солдатская поза с расправленными плечами, чуть выпяченной грудью, вздернутым подбородком и раздувающимися ноздрями. Казалось, он понимал, что в будущем возглавит легионы, поведет их в смертельный бой и станет легендарным героем. Жаль отсутствующие милосердие и человечность. Вдоволь покрасовавшись, Мутон-младший окончит выступление поклоном Хранителю, пусть тот и не произвел особого впечатления на аристократов.
– Так как на покой я пока не собираюсь, то хотелось бы подыскать ему выгодное место при дворе, – Мейсон вымученно кивнул, делая вид, что принял откровенный намек к сведению. На самом деле в голове роились мысли о том, как побыстрее избавить себя от навязчивого старика и когорты детей с блистательным пустым прошлым. – Ну а справа от меня – Эдуард. Сын моей второй горячо любимой супруги. Царство ей небесное. Он смышлёный малый.
Под стать старшему брату, Эдуард оказался высоким мужчиной. На этом их схожесть окончилась. Но, без сомнения, оставшийся в тени Мутон источал невероятное обаяние, немного странного свойства. Коротко подстриженные темные волосы совсем не выбивались из общего пробора, дополняя образ нетипичного вельможи с аккуратными, плавными движениями. Его темные глаза почти сливались с окружением, приобретая оттенки непроглядной бездны. Но жуткий взгляд компенсировали точеные скулы, проявляющиеся при вежливой улыбке, и поразительно длинные ноги, совершенно прямые. С таким человеком не хотелось ссориться в принципе – он не был создан для ратного дела. Поэт. Или царедворец, придворный интриган государственного масштаба.
– Я бы предпочел имя Эдвард, – сверкнув неотразимой улыбкой, юноша сделал изящный поклон до земли и ловко выпрямился. – Вообще-то, грубо говоря, это одно и тоже, но все-таки звучит получше. И менее пафосно. – голос низкий и до безобразия тягучий.
– Да-да, мы поняли, Эд, помолчи немного. Будешь расточать похвалы своему королю, если придется, – грубо рассмеявшись, Корнелий постучал кулаком по подлокотнику кресла и подмигнул Хранителю. – А пока, давайте выпьем за здоровье…
– А кто этом там прячется за вашей могучей спиной, лорд Мутон, – не унимался полупьяный Пайпер, раззадоривающий старого недруга. При этом он обменялся широкой улыбкой со вторым сыном.
– Наблюдательный мальчишка, – пробормотал гость, клацнув выступающей челюстью. Пожевав щеку пару секунду, он все же повернулся и щелкнул пальцами, подзывая скрывающегося за спинкой юнца. – Освальд. Подойди ближе. – тот не пошевелился, ограничившись легким кивком. – Прошу прощения за моего бастарда. Он плохо воспитывался. Хотя чего ожидать от сына доярки?
– Освальд – довольно необычное имя для бастарда, – заключил Мейсон, силясь рассмотреть одного из отпрысков великого дома. Тот намеренно прятался от пристальных взглядов, неуверенно топчась на месте. Но при последней фразе он заметно вздрогнул и сделал шаг вперед.
– Потому что моя мать не была дояркой изначально. Она родом из Тироша, величайшего города…
– Да шлюхой она была припортовой, – рявкнул разгневанный Корнелий, хватаясь за подлокотники и порываясь встать. Изуродованные болезнью ноги не позволили ему исполнить задуманное, но тихое рычание старика все равно смутило большинство гостей. – Чем еще славен твой великий город? Его мать могла похвастаться некоторыми умениями. Тогда я был моложе и активнее. В общем, я принял ответственное решение забрать ее из борделя и привезти в наш чудный край. Ну, прислуживать мне она наотрез отказалась, зато полюбила природу Речных земель. Мы не виделись много лет, пока она не явилась ко мне четыре года назад с просьбой приютить якобы моего сына. Я не поверил ей. Но ни разу в жизни меня не называли трусом или недостойным человеком. Поэтому я забрал мальчика и с удовольствием поменял бы ему имя, если бы он уже на него не откликался. Так что он мог бы быть более благодарным и выйти, мать твою, на свет, чтобы поприветствовать своего лорда.