Страница 9 из 11
– А может, – холодея от собственных слов, сказал Андрей, – Может, она преступница? Магическая, потому особо опасная? И она так скрывается.
Он вспомнил про отчима Бори. Может, тот и не врал? А действительно, просто скрывался от своих… ну или даже от Инквизиции, как беглый преступник. И может, Лиза тоже так?…
Симон повернулся и растеряно посмотрел на него. Андрею стало жутковато. Он сглотнул и покосился на фургон, внутри которого сейчас заперлась Лиза. Возможно, магическая и особо опасная. И что тогда делать? В службу спасения звонить? Или сразу вызывать Инквизиторов, отряд быстрого реагирования? А если Лиза почует, что они все поняли, и… Обыкновенному человеку нельзя находиться рядом с магом-преступником, это слишком опасно, нужно спрятаться в безопасное место и уже оттуда звонить в Инквизицию. Но Лиза… это же Лиза, она своя… разве она сделает им с Симоном что-то плохое? Хотя, вот на обществоведении говорили, что маги – отдельный вид, они мало имеют общего с обычными людьми и не воспринимают их, как равных. Поэтому в случае конфликтов только Инквизиция – надежная защита. Это в американских фильмах маги и люди могут быть друзьями и даже братьями, а на самом деле как?
Но Симон вдруг рассмеялся.
– Балбес ты, мелкий! Лиза – преступница! Да она даже дохлых комаров жалеет! Помнишь, котенка сбитого на дороге нашли, она обрыдалась, и пришлось его подбирать, к ветеринару везти, еще всю выручку недельную отдать за лечение?
– Ну…да… – неуверенно ответил Андрей. Котенок – это, конечно, аргумент. Станет маг-преступник жалеть какого-то котенка.
– И патрули нас сколько раз проверяли. И посты при въезде в города. Уж Стражи-то почуяли бы мага-преступника.
– Ну, да… наверное, – согласился Андрей. Про Стражей он сам как-то не подумал. Но откуда Лиза так много знает про магов? И почему она так испугалась московского магического барьера? И как объяснить то, что случилось сегодня с этими магами? И он все-таки решил, что надо рассказать об этом Симону – и пусть как хочет, верит или нет.
– Знаешь, – начал Андрей, – я как раз тебе хотел рассказать про Лизу. Сегодня на заправке на самом деле…
И тут дверь фургона распахнулась, Лиза спрыгнула на подножку и весело крикнула оттуда:
– Эй, бездельники! Вы еще долго будете полировать задами чужую скамейку? Картошка скоро будет! Котлеты кто поджарит?
– Сейчас! – ответил Симон, широко улыбаясь – видно, очень довольный, что Лиза опять в хорошем настроении. – Идем!
И, поднявшись, он направился к Лизе, быстро шепнув Андрею:
– Извини, потом… И не ляпни при ней, о чем мы говорили…
Из приоткрытой двери фургона вкусно потянуло жареным луком. Андрей сглотнул, предвкушая вкуснейшую жареную картошку – у Лизы она всегда получалась суперская, с золотой хрустящей корочкой и нежной мякотью внутри, так бы и умял в одно…э, лицо… целую сковородку, если бы не Симон, который тоже очень уважал Лизину стряпню. Андрей почувствовал, как сильно проголодался, и решил все эти мысли о странностях Лизы, магах и преступниках отложить до лучших времен.
После обеда рассиживаться не стали. Симон сказал, что до темноты нужно еще четыреста километров проехать. Поэтому быстро собрались и покатили.
После плотной еды Андрея клонило в сон. Когда он совсем раззевался, Лиза сказала:
– Хватит челюстью клацать! Ворон в рот влетит и съест мозг!
Голос у нее был такой зловещий, что Андрей вдруг почти поверил – про ворона и про мозг – и даже испугался спросонья.
– Назад полезай и поспи нормально, – сказала Лиза уже обычным голосом и вздохнула.
– Можно? – спросил Андрей у Симона – тот не любил, когда Андрей лазил туда-сюда во время движения.
– Давай, – буркнул Симон, не отвлекаясь от дороги. – Сейчас как раз прямой участок. Осторожно.
Андрей аккуратно перелез в среднюю часть фургона. И уже устроившись на узкой откидной койке, спросил у Лизы:
– Ты откуда это взяла, про ворона? Я раньше такого не слышал.
– Ну мало ли чего ты не слышал, – хмыкнула Лиза. И когда уже Андрей решил, что она не ответит, Лиза негромко сказала:
– Мне так папа говорил. Раньше. В детстве.
И опять замолчала. А Андрей не решился ее дальше расспрашивать. Он подумал, что Лиза вообще впервые хоть что-то сказала о своем прошлом.
Когда начало темнеть, Симон свернул с трассы, попетлял по узкой колдобистой грунтовке, а потом загнал фургон на поляну, заросшую вереском и ломким белым мхом.
– Не завязнем? – спросила Лиза, приоткрывая дверцу и настороженно вглядываясь в весенний лес. С одной стороны поднимался бор – серебряные вересковые поляны, окруженные соснами. Заходящее солнце подсвечивало золотом высокие стволы и лохматые темные верхушки. Но с другой стороны земля опускалась вниз, и из густых зарослей, еще только чуть сбрызнутых молодыми зелеными листочками, тянуло сыростью и болотом.
– Не, – уверенно сказал Симон, – тут уже сухо, смотри.
И спрыгнув вниз, он для наглядности потоптался по вереску, с хрустом ломая ветки и утаптывая ломкий мох.
Поужинали наскоро, разогретыми в быстро-печке хот-кэтами. На вкус замороженные хот-кэты были так себе, спасал их только фирменный чили-соус Лизы. Впрочем, Андрей не так уж и проголодался после дневного роскошного пикника у березовой рощи. Симон жевал механически и молча, было видно, что он очень устал. От чая он отказался, сказал:
– Не сидите тут долго, завтра рано вставать, иначе ничего не успеем.
И, зевая, ушел спать в заднюю часть фургона, где была большая раскладная кровать.
Андрей с Лизой остались пить чай на ступеньках фургона.
Чай Лиза заварила какой-то очень вкусный, Андрей даже не знал, что у них в запасах такой есть. Андрей держал горячую чашку в руках, принюхивался – и все не мог надышаться. И все думал – спрашивать Лизу о происшествии на заправке – или нет.
– Пей уже, – хмыкнула Лиза, которая внимательно за ним наблюдала: – Остынет.
– Угу, – сказал он – и снова жадно вдохнул почему-то смутно знакомый запах.
Маленький лоскуток света лежал возле ног, освещая отчетливо кусочек мохового ковра, а дальше начиналась кромешная темнота. Деревья, казалось, подступили еще ближе, разглядывая нежданных гостей, сухо шуршали ветками, будто переговариваясь. В низине, за зарослями что-то потрескивало, будто кто-то огромный возился там, проминая себе дорогу наверх. Андрею стало не по себе, он поежился и потихоньку придвинулся поближе к Лизе. Стремно, конечно прятаться за девчонку, но Лиза вроде как взрослая… или нет? Сколько ей? Двадцать, как Симону? Или меньше? К тому же, вдруг, она и правда, маг? Магу, наверное, нипочем любые дикие звери – и даже ожившие деревья, если такие, конечно, бывают.
Вот, например, стражи. Один взгляд у них такой, что замораживает на месте. Взгляд этот был неспроста – стражи так видели тайное, определяли по одному взгляду преступников, поэтому скрывать от них что-то было бесполезно. Они, конечно, не умели, как инквизиторы, читать мысли и намерения, но преступника, уже совершившего что-то, стражи определяли с легкостью. И выслеживали, если он пытался скрыться. Поэтому, конечно, если бы Лиза была магом, они бы это поняли – и спросили у нее регистрацию. Потому что все маги, включая даже знатных аристократов, и родственников императора, были обязаны регистрироваться по месту жительства, а в случае переезда – переоформлять регистрацию в течение трех дней.
– Чего ежишься? Замерз, Птенчик? – вдруг насмешливо спросила Лиза.
Андрей вздрогнул – в первую секунду ему вдруг показалось, что это мамин голос прозвучал откуда-то из темноты. А потом он ошарашено уставился на Лизу. Как?! Как это может быть?! Лиза умеет читать мысли?! Она, что подглядела сегодня его воспоминание – про костер, папину песню – и про то, как мама называла Андрея-маленького? Что, получается, Лиза не просто маг, как боялся Андрей? На самом деле, все куда хуже. Лиза – Инквизитор?! То-то перед ней так раскланивались те маги-отморозки.