Вернуться с призраком

— Ты хочешь поговорить о том, что видела там?

— Почему вы думаете, что я что — то видела?

— А ты видела?

Я закрыла глаза на миг, быстро прокрутила то, что случилось в ночь на Хэллоуин, в своей голове. Там был Декс, моя сестра Ада и ее парень Джей. Мы были в костюмах для Хэллоуина. Пасынок Гарри, Атлас По, встретил нас у дома и повел меня и Декса внутрь, Ада и Джей остались ждать во дворе.

Я кашлянула.

— У дома безумная атмосфера, это точно. Внутри так странно, темно, и дом больше, чем должен быть. Как разлом. Словно ему нет конца, и он ведет куда — то… глубже, — я отогнала ощущение. — Декс сказал, что видел женщину, призрака, и слышал ее в своей голове. Я ему верю, конечно, но не видела и не слышала ее.

— Это была не мертвая жена?

— Наверное. Атлас сказал, что это был кто — то другой. Мы осмотрели этажи, и кроме давящей атмосферы дома я ничего не видела до конца. А потом увидела реку крови, текущую из запертой ванной, позже река утекла под дверь. Свет вдруг включился, и я увидела всякое.

— Всякое?

— Людей. Мертвецов. Призраков. Как хотите. А потом они пропали, и все. Мы ушли.

Уголок ее рта чуть приподнялся.

— Ты так просто это описываешь.

— Было удивительно просто.

Она склонилась, уперев локти в колени.

— Перри. Сколько ты приходила сюда, ты прямо рассказывала о том, что видела. Ты прямо описывала, что чувствовала со своим даром, своей способностью. Ты сказала, что видела призраков годами, даже после шоу. И ты говорила, что не рассказываешь мужу об этом.

— Просто это не проблема. Я привыкла. А он оберегает меня, и я не хочу его тревожить.

— Я знаю. Потому меня немного тревожит, как легкомысленно ты относишься ко всему делу. Ты по своей воле вернулась к той части жизни, которую была рада оставить позади. Я знаю, что сильно влияли деньги, но такое нельзя воспринимать легко. Тут перемены больше, чем получение денег, чем желание продать квартиру. Тебе нужно принять это.

Я обдумывала это, разглядывая свои ногти. Мое сердце забилось быстрее, и я ощущала его пульс у татуировки якоря на запястье.

— Я не хочу принимать это, — тихо сказала я.

Она медленно кивнула, сделала паузу.

— Как ты себя чувствовала там? Когда согласилась делать это, когда пошла в дом и увидела то, от чего пыталась прятаться?

— Я боялась, — призналась я. — Конечно, боялась. Но, думаю, меня больше пугала идея, чем само дело. Я боялась, что это разрушит нас. Было столько боли после смерти мамы, после того, как Декс, кхм… я боялась, что вызывая смерть на разговор, мы вернемся к той боли, — я выдохнула с дрожью. — Но, когда я прошла внутрь, страх будто пропал. Ладно, страх все время был там, но он изменился в нечто волнующее, так сказать.

— Положительная эмоция?

Я слабо улыбнулась.

— Наверное. Я ощущала страх и покой? Будто я делала то, что знала, как делать, хоть это и не приятное дело.

— И как ощущалось, что твой муж был рядом в этом? Когда ты увидела призраков в конце, и он тоже их увидел, когда ты поняла, что больше не нужно было скрывать это от него. Что ты ощутила?

— Облегчение, — призналась я. Я даже не знала, что ожидать. Декс принимал лекарства годами, и мы не говорили больше о призраках. Я не говорила ему, что видела, решила, что и он ничего не видел, потому что он рассказал бы мне. Мы не знали, чего ожидать. Но, когда он увидел леди в темном, я поняла, что это не покинуло его.

И это немного радовало. Хоть жутко было видеть мертвых, его история с лекарствами была сложной. Теперь мы знали, что в этот раз лекарства работали. Ему стало лучше, он справлялся с тревогой и синдромом дефицита внимания лекарствами, но они не влияли на то, кем он был.

— И что он чувствовал об этом? Ты сказала, что давно не видела его таким счастливым.

— Он в восторге, — сказала я, улыбаясь, потому что было невозможно не улыбаться, когда я думала, каким счастливым в последнее время был Декс. — Он хочет, чтобы мы туда вернулись.

— А ты?

— Думаю, я соглашусь. Только потому что неправильно взять деньги и ничего за них не сделать. Я хочу все сделать верно в этот раз, связаться с его женой. Заслужить деньги. Конечно, Декс хочет это снять.

— Как ваше старое шоу?

— Нет, — твердо сказала я. — Не так. Честно говоря, я не в курсе, знает ли он. В прошлом, до смерти моей мамы, мы говорили о становлении… кхм… паранормальными детективами. Знаю, звучит глупо. Вы знаете Варренов?

— Конечно. Пара, которая исследовала Амитивилль, полтергейста в Энфилде, демона в Смурле и многое другое.

Ого. Впечатляющие знания, как для психолога. Может, на ней сказалось то, что она занималась мной.

— Да, — сказала я. — Я думала, что мы могли быть такими. Использовать наши силы во благо, а не эксплуатировать. Это еще одна причина, по которой я согласилась идти в дом. Мужчина хотел, чтобы мы поговорили с его женой, передали послания. Я решила, что могла помочь.

— Это благородно, — сказала она. — Но одно дело говорить, а другое — сделать. Это будет только один раз, или вы продолжите дальше?

— Не знаю, — сказала я. Я, на самом деле, не знала. — Мне сложно думать об этом, как о карьере.

— Ты удивишься тому, за что платят люди. Хотя у тебя уже есть доказательство этого, — она поджала губы, потерла помаду естественного цвета. — Твои отношения с Дексом изменились с тех пор?

Я провела языком по зубам, сердце сделало небольшое сальто в груди.

— Немного.

— Как же?

Мои щеки уже пылали. Так всегда было, когда я говорила о сексе с ней или кем — то еще.

— Наша сексуальная жизнь, кхм, оживилась.

— Это положительное, — она улыбнулась.

— Да. Я не жалуюсь, — я издала тихий смешок, пытаясь закрыть волосами лицо, чтобы она не могла прямо смотреть на меня. — Просто это большая перемена.

— И он устроил ее.

— О, да.

— И у тебя нет проблем с этим?

— Нет, — я сделала паузу. — Просто это удивительно. Он… даже не знаю. Ненасытный, пожалуй. Ощущается так, как когда мы только сошлись, понимаете? Такая… энергия. Страсть. Одержимость.

Она приподняла бровь.

— Одержимость?

— Может, это неправильное слово. Потому что это хорошо. Одержимость может быть хорошей? — я хотел сказать «собственность», но слово осталось на языке. — Это хорошо. Я просто еще не привыкла. Наша сексуальная жизнь пострадала, когда он был на антидепрессантах, и он долго после этого приходил в норму. Но это… это…

— Звучит чудесно, как по мне, — тихо сказала она, и когда я посмотрела на нее, ее глаза блестели. — И я должна спросить. Ты сказала ему о том, чего хочешь? О том, о чем мы говорили. Что ты хочешь ребенка.

Я сглотнула, чуть напряглась, странный стыд стал наполнять меня. Я покачала головой.

— Нет. Еще нет.

— Думаешь, он уловил это?

— Что я хочу ребенка?

— Это могло бы объяснить секс.

Я нахмурилась, пытаясь обдумать это.

Уже четыре месяца, как я ощутила, как тикали мои биологические часы. Они всегда были там, но я старалась игнорировать это. Все — таки я была молода. Я разбиралась с новой карьерой, браком и смертью матери. О, и еще был бред про «не давайте Перри и Дексу заводить ребенка, потому что они оба умрут, а ребенок станет антихристом». Так что, когда я ощущала это желание, я отгоняла его. Было время, когда Декс поднимал эту тему, но я подавляла ее быстро, потому что не хотела решать этот вопрос. Это меня пугало.

Это все еще пугало меня. Мысль о беременности. О рождении ребенка. О роли родителей. Мне было страшно и по нормальным причинам, которые пугали всех, и, конечно, по безумным причинам, которые касались только нас.

Но в один солнечный день в июле, когда мы лежали на траве в парке Гасворкс, рядом была молодая семья, и я ощутила это желание. Я еще никогда такого не ощущала. Я проснулась тем утром с идеей о ребенке, словно это однажды произойдет, легла спать с решением, что это должно произойти. Я только этого хотела. Я хотела это для нас так сильно, словно мы не могли быть полноценными без этого.