Страница 10 из 16
Она ползла, вдыхая терпкий запах подгнившей дубовой листвы. Ей это снилось. Она убегала от чудовища, и страх во сне сплетался со счастьем.
– По болоту босиком… – Она уперлась лбом в холодный металл. За толстыми прутья забора дремлет темная улочка. Саша обернулась напоследок – никого.
“…По болоту босиком… Давай! На три-пятнадцать!
…Прыгала как жаба!”
Она змеей скользнула сквозь забор, вскочила и понеслась прочь.
“ Рюкзак! Он там остался!” – догнала мысль. Догнала и сразу отстала. Саша мчалась быстрее.
Глава 7
В три прыжка она одолела тихую улочку, повернула, пронеслась наугад еще пару кварталов. Чуть не падая, еле дыша, перегнувшись пополам и держась за бок, остановилась. Почему так темно? Фонари не горят, не светятся и окна домов. Сколько времени? Она пробыла у Кассандры от силы часа два, и солнце еще светило, когда она входила в дом.
Но не это главное сейчас. Куда бежать? Делать-то что?
Стучаться в чужие темные дома? Сказать, что на нее напал… напало… да она его толком не видела, не поняла, человек это или зверюга. Бешеный медведь сбежал из цирка? Местный бомж объелся ядовитых грибов? Мутант из секретной лаборатории? Бред! Кто ей поверит? Хотя… постойте-ка! Она же сегодня познакомилась с очень милыми людьми – с маленькой Алисой и ее улыбчивой мамой, да и старичок тот был вполне симпатичный… Может обратиться к ним? Они наверняка помогут, старичок сказал, у них здесь добрый народ живет. Пожалуй, это единственное, на что можно сейчас надеяться.
Бегом, на площадь Безобразова! А Кассандра? Может ей помощь нужна… Нет! Ни за что не вернусь в этот дом! Сейчас найду кого-нибудь, все расскажу, пусть позовут полицию. Должна же здесь быть полиция.”
Эта мысль уже была похожа на план и немного приглушила чувство вины. Саша двинулась вперед.
“ Стучаться в первый попавшийся дом я, конечно, не буду,– размышляла она, – постучалась уже, хватит. Но иду я правильно, рекой запахло, значит, уже близко!”
Слева вырос глухой забор, впереди и узенький проулок, а улица пошире уходила вправо. В конце улицы маячил свет. Саша повернула направо. Сотня метров – и она растерянно остановилась перед кирпичной стеной. Одинокий фонарь освещает жутковатую картинку – девушка на эшафоте, охваченная пламенем. Под фонарем табличка.
─ Тупик Жанны Д”Арк… – прочла Саша вслух. – Тупик…
Она вернулась к забору. Здесь развилка! Она забрала чуть левее, пошла вперед. Что за ерунда? Сияет знакомый фонарь и Жанна Д Арк на эшафоте.
– Это невозможно! Белены я, что ли, объелась? Или сплю?
Она изо всех сил ущипнула себя за руку – ободранный о засов палец отозвался жгучей болью.
“Ну и глупо. Если я сплю, то и больно мне во сне.”
Саша побежала обратно. В этот раз по узенькому переулку. Темный переулок, неизвестный, опасный. Свет впереди, речной ветер… Фонарь. Стена. Тупик Жанны Д”Арк.
Разворот, вперед, вправо, влево, через штакет, между сараями… Люди, где вы, кто-нибудь! Еще поворот – и снова здравствуй, орлеанская дева!
Саша запаниковала. У нее осталось одно желание – перестать возвращаться к кирпичной стене с фонарем. Но любая улица, любая дорожка возвращала ее к нарисованному эшафоту. В отчаяньи она принялась колотить в калитки, швырять камешки, пытаясь угодить в окно, и кричать:
– Откройте, пожалуйста, помогите!
– Чего шумишь? – раздался за спиной спокойный голос.
Саша обернулась, не веря своему счастью и ушам. Перед ней стояла старушка очень маленького роста, с добрым, хитроватым лицом.
– Помогите, умоляю! – чуть не заплакала Саша, – как мне выйти отсюда?
– Куда выйти? – удивилась бабулечка.
– Куда-нибудь!
– А куда тебе надо-то?
– На площадь Безобразова, но…
– Да вот здесь и выйди. – сухая ладошка указала на Жанну Д Арк.
– Да где?
– Да вот.
Старушка шагнула, как показалось Саше, сквозь стену. Она кинулась следом и обомлела: в стене обнаружился проем, узкий, только-только человеку пройти. Тусклый фонарь освещал пустынную площадь Безобразова.
– Первый раз, что ли, у нас?
– Я идиотка! Спасибо вам!
– Иди, иди, Агафьино отродье!
Саша вздрогнула.
– Что вы сказали?
Бабушка поманила ее к себе рукой, иди, мол, что скажу на ушко.
Саша наклонилась.
– Слово кому скажешь – и матери не увидишь и сама пропадешь! – услышала она деловитый шепот. Вздрогнула, отшатнулась… И увидела, что нет никакой бабульки. Кошмар продолжается? Ее колотила дрожь.Чуть не ползком она выбралась из тупика Жанны Д Арк.
Ей вдруг стало нехорошо – заложило уши, голова закружилась, она схватилась за стену. Все нормально. Это нервы.
– Но это же… Это не площадь Безобразова… Или… Подождите.
Черный кратер на месте. Бирюзовый домик – вот он. Но теперь он серый какой-то… Все не так! Саша растерянно вертела головой.
Как за несколько часов могла облупиться штукатурка на домах? Куда подевались вывески? Где клумбы?
Нетвердыми ногами она пересекла площадь, подошла к краю, туда, где лестница, где река.
“Сейчас я увижу огоньки пироскафа!”, – строго пообещала она себе. Но река была темна. И это бы еще ничего. Лестницы на месте тоже не оказалось.
Обрыв, плеск воды, ветер.
Саша застыла на краю, бессмысленно вглядываясь в темноту. Порыв ветра вздыбил волосы столбом, бросил в лицо горсть песка. Она нахлобучила капюшон и медленно пошла от реки назад, на площадь.
В полицию бы, по-хорошему. Все рассказать как есть. Но где здесь полиция? Это опять в город нужно. Она представила себе тупик Жанны Д”Арк, темные силуэты домов, а где-то там, среди кривых улочек затаилось нечто, поджидает ее. Постучаться в знакомые домики? Но это уже какие-то другие домики. Кто знает, что там в них?
Саша взгромоздилась на высокий камень, торчащий зачем-то из земли. Больше сесть было некуда – скамейки, видимо, утащил тот, кто посдирал все вывески и оборвал цветы. Мрачно, исподлобья смотрела она на торчащий перед ней подслеповатый фонарь, словно он собирался схватить ее за шкирку и утащить в город. Нахохлилась как больная птица и замерла.
“Настанет утро и все прояснится. – уговаривала она себя – Всему на свете рано или поздно находится разумное объяснение.”
Она решила не терзать свою бедную голову, она и так едва соображает. Утром все будет по-другому. Не надо думать. Надо как-то отвлечься.
“ Город был погружен во тьму. Ни одно окошко не разбивало своим светом густого мрака…”
– Бредятина! Ты сама себя послушай: …окошко не разбивало светом мрака… – послышался вкрадчивый голос у нее за спиной.
Саша взвилась с камня, дернув головой так, что шея хрустнула. Никого.
– Кто это сказал!? Очередной карлик? Вылезай, я тебя придушу! – испуганно крикнула она.
Но никто не вылез. Только невесть откуда взявшийся белый кот неспешно продефилировал через площадь, шевеля меховыми штанами и подергивая задранным хвостом. Ушел во тьму. Саша проводила его растерянным взглядом, снова забралась на свой насест. Очень было холодно. С неба летела противная мелкая морось.
“Голос в голове – это плохо, очень плохо.” – расстроилась Саша. – “Думаю, я просто задремала и голос мне приснился. Надо успокоиться, надо дождаться утра… Только бы ливень не начался… Мама, ну где же ты?”
– Ты тоже голодная? – произнес нежный голос.
Саша подняла глаза. Перед ней стояла девушка. Высокая, худая. Одета в какие-то серые тряпки – не то платье, не то легкое пальто. Ноги босые. Длинные волосы висят как оборванные веревки. Впалые щеки, бледные губы. Лицо тонкое, красивое, но усталое и измученное. Впечатление такое, что красавица долго бродила где-то, не нашла того, что искала и ни на что больше не надеется.
– Я… – растерялась Саша, и честно призналась: – Голодная. Очень.
– Я просто с ума от голода схожу. – поделилась девушка, сверкая глазами. – Уже не помню как меня зовут.
“Т-а-ак. А я думала, это у меня с головой не в порядке.”
– Сейчас, подожди… – девушка наморщила лоб, – Такое короткое имя… Эола! Меня зовут Эола! А ты? Ты помнишь свое имя?