Soul on Fire

Уезжая, она увидела его печальное лицо через зеркало заднего вида, и ей тоже стало печально, но уезжать она не передумала. Нет, это подозрительно и странно. К тому же, в последние годы стало модно называть соулмейтом всех и каждого, ведь это новый вид подката. И унизительно, сколько раз Пэтси повелась. Только вот эти парни сразу исчезали, и никто из них не пытался целый год хотя бы просто поболтать с ней и угостить кофе. Просто узнать ее.

Задумавшись, Пэтси не заметила, что на пешеходном переходе кто-то был — кто-то просто встал там посередине, — и пришлось резко затормозить. Пэтси выскочила из машины — Крис стоял возле машины на одном колене. Он сказал:

— Ты выйдешь за меня замуж, малышка? — Протянув что-то, он добавил: — Правда, это не настоящее кольцо, а детское колечко из Киндер Сюрприза, но ведь у тебя тонкие пальцы…

Вместо ответа растерянная Пэтси вскрикнула и, не захлопнув дверь машины, бросилась к Крису поднимать его с асфальта:

— Это нелепо… Как ты успел сюда раньше меня?

Из машины, которая остановилась следом, послышалось грубое:

— Соглашайся, дура! И освободи проезд! Я уже опаздываю!

Прохожие на тротуаре остановились посмотреть, люди передумали переходить дорогу, а кто-то и вовсе начал видеосъемку на телефон. Откуда-то слышались жидкие аплодисменты и улюлюканье.

— Послушай, давай ты просто сядешь в машину, и мы поговорим, — сказала Пэтси, абсолютно потерявшая самообладание из-за такого количества внимания.

Крис и сам понимал, что стоять на проезжей части не выход, и согласился, чтобы Пэтси подвезла его, иначе он ни за что не отступил бы так быстро. В машине он сказал:

— Ты понимаешь, что в следующий раз мы увидимся в последний раз? Тебе не грустно от этого?

Вообще-то, Пэтси было грустно. Кому не понравится, если кто-то будет так настойчиво добиваться внимания? К тому же, он такой славный, что Пэтси уже и сама не понимала, почему все время так издевалась над ним. Вообще-то, те несколько минут, что Крису удавалось провести с ней, были довольно милыми. Он покупал ей кофе и приносил пончики (чего стоило догонять вечно убегающую девушку), раскрывал над ней зонт, помогал отнести пакеты к машине. Он поехал вместе с ней на штраф-стоянку, когда ее машину эвакуировали, потому что Пэтси впервые попала в такую ситуацию и не знала, что делать. Они вместе забирали ее собаку из клиники (поразительно, что Крис оказался в том же месте в ту же секунду). Сколько Пэтси спала, раз заметила это все только сейчас? Наверное, она просто идиотка! Но она все равно сказала:

— Проверим. — Не отвлекаясь от дороги, она протянула ему левую руку. — Надень свое детское кольцо. Посмотрим, встретимся ли мы еще раз.

Крис так и сделал — быстрее надел на ее палец розовое резиновое кольцо с единорогом, пока она не передумала. Он сказал:

— Так мы типа помолвлены?

— Нет, мы типа пойдем на свидание в следующий раз.

Пэтси так эмоционально вела машину, что Криса то и дело заносило в сторону, но он не обращал на это внимания и сидел с довольной, как у ребенка, улыбкой. Она согласилась! Он не мог в это поверить. А в том, что они снова встретятся, он не сомневался. До этого момента они натыкались друг на друга постоянно, хотя он не знал о ней ничего — ни дом, ни университет, ни место работы. Он знал, что она училась, но где? Место работы тоже охранялось, как государственная тайна. На Фейсбуке у нее было написано Пэтси Кобейн, а, услышав песню Нирваны в машине, Крис подумал, что, наверное, ее фамилия не Кобейн. Он не знал о ней ничего. А потом он вдруг одумался. А вдруг они увидятся не завтра и даже не через неделю, а через год?

— Только все должно быть по-честному, — сказала она. — Если ты выследишь меня, это не будет считаться. И я не должна знать, где ты живешь, тоже. Поэтому выходи из машины.

Не дождавшись ответа, Пэтси остановилась на обочине, а от грустного голоса Курта Кобейна Крису стало еще хуже, и он сказал:

— Я не выйду! Издеваешься? Я не отпущу тебя больше. И ты не можешь просто выпроводить меня, не дав никаких гарантий. Я дал тебе кольцо, а что дала ты?

Подумав, Пэтси быстро поцеловала его в щеку. Усыпив его бдительность — с мечтательным видом он смотрел куда-то в сторону, — она сказала:

— Послушай, — она смотрела на него, — никто уже не помнит, кто придумал соулмейтов — авторы женских романов или психотерапевты…

— Они не придуманные!

— Если предание верное, — говорила Пэтси вместе с Крисом и Куртом, — если все так, как ты говоришь, мы должны встретиться в последний тринадцатый раз, понимаешь?

— А если это будет нескоро?

— Я подожду. А ты?

Пэтси не верила в соулмейтов, но верила в рождественское волшебство, поэтому, забыв о вчерашнем происшествии, со спокойной душой собирала чемодан. Сегодня канун Рождества, через пару часов самолет, а ее ждет семья в Монтане и несколько выходных. Что может быть лучше? Словно в ответ на внутренний вопрос по телевизору вместо обещанного рождественского фильма включили женское ток-шоу, и темой для обсуждения стали соулмейты. Приглашенные актеры (а может быть, и нет) рассказывали о том, что двенадцать раз проходили мимо друг друга, не заметив, и только на тринадцатый раз им удалось поговорить.

— Да идите вы. — Пэтси бросила в телевизор туфлей и надулась. Надо было снять смешное кольцо, потому что оно не подходило к общему образу, но, хоть у Пэтси и тонкие пальцы, они далеко не детские, и оно застряло. Ничего не помогало, а портить его и резать ей было жалко. И почему все, что связано с Крисом, носило оттенок какого-то предзнаменования? Счастливого предзнаменования. Впрочем, может, это просто новогоднее настроение?

Она недовольно подняла туфлю с пола и продолжила сборы, не выключив телевизор. Приглашенные гости рассказывали, что они видели друг друга издалека, сталкивались будто бы случайно, но не разговаривали. И им даже представить страшно, что было бы, не наберись они смелости.

Хмурая Пэтси опять бросила туфлей. А вдруг они не встретятся? А она даже не додумалась взять его телефон! Разве не тупость? Хотя у нее есть его Фейсбук… Был бы, если бы она не удалила страницу. Как она могла отпустить его?

Ей было интересно. Например, у него из рюкзака всегда торчала книга — каждую встречу разная, и ей было интересно, что он читает. Видимо, что-то увлекательное, раз книга такая потрепанная. А еще у него всегда висели наушники, и она хотела знать, что он слушает. Он всегда жевал мятную жвачку, и Пэтси только сейчас поняла, что теперь она тоже перешла на мятную жвачку! Она упала на диван перед телевизором и уныло надула пузырь. Раньше она с опаской ходила по улице, а теперь ей не терпится встретить его.

Улетать было так грустно, будто навсегда. Хотелось бродить по городу и надеяться, что Крис ее увидит. Холодный разум быстро остудил пыл. Еще вчера она упрямо отрицала существование соулмейтов, приписывая их к астрологии, а уже сегодня с тоской вспоминает Криса. Надо собраться! Никаких соулмейтов не бывает, а через пару лет это перестанет быть такой нашумевшей темой, и все об этом забудут. Нет судьбы и этих постоянных случайных встреч, а влюбиться можно в кого угодно.

И, кажется, она влюбилась в Криса.

Перед глазами стоял его образ — все время такой нежный, в пушистом свитере или мягкой толстовке, как большая плюшевая игрушка. Ей хотелось обнять его сейчас же.

Пэтси пришла в себя, лишь услышав, что отправление рейса задерживается по техническим причинам. Даже не удивившись, она пошла за кофе. В последние месяцы, с появлением в ее жизни Криса, Пэтси стала настоящей неудачницей. Перед ней сломался кассовый аппарат в супермаркете и компьютер в банке, она застряла в лифте в больнице и во вращающихся стеклянных дверях в торговом центре, словно Пэтси выводила технику из строя одним своим присутствием. Но самое любопытное, что, создав очередь, Пэтси встречала Криса, будто бы что-то намеренно пыталось задержать ее в определенном месте. Как-то ее остановила полиция, будто бы за превышение скорости, а потом через дорогу Пэтси увидела Криса. А однажды в закусочной ее облили пивом, и она провела в туалете так долго, что не встретить Криса было уже невозможно. Видимо, и сейчас после сорванного Рождества он должен предстать перед ней.