Дорогой сновидений

— Да при чем здесь… — у него и в мыслях не было ничего подобного! Какие там далеко идущие планы или мимолетные чувства, когда все скрыла, подчинив себе, одна единственная цель…

— Действительно хочешь ей помочь? Дело лишь в этом, да? Не выйдет, — казалось, на какой-то миг в глазах бога сновидений зажглось сочувствие. Хотя, скорее всего, это была только его тень.

— Знаю, — кивнул Эрра. — Знаю, — повторил он. — Только… Только почему-то от этого не становится легче… Ладно, — наконец, он взглянул на собеседника. — Вернемся к тому, с чего мы начали этот разговор…

— Давно пора! — Лаль вздохнул с облегчением, довольный, что ему удалось хоть немного растормошить Нергала.

— Зачем ты пришел сюда?

— Постой, постой, не повторяй все с начала! Я понимаю, нам незачем было говорить о наших делах при смертной, которой ты явно симпатизируешь по каким-то там своим причинам. Нет, не злись, я не собираюсь допытываться, в чем тут дело. Любовь, морковь, кто предпочитает помоложе, и все такое… К чему мне это? Я не любопытен. Но давай, наконец, разберемся во всем остальном… В том, что не твое дело и не мое, а наше. Общее. Ты, наконец, вспомнил? Вижу, нет, — он с сожалением вздохнул. — А жаль… Это бы все упростило…

— Ответь на мой вопрос, — прервал его Нергал, — прямо, без всех этих нелепых и бессмысленных рассуждений.

— Да собственно… — он пожал плечами. — Я лишь выполнял твой план. Верный союзническому долгу, — все же, не сдержавшись, хохотнул он.

— Лаль! — прикрикнул на него Нергал.

И почувствовав, что на сей раз может нарваться на неприятности, бог сновидений остановился, не переступая грань.

— Я привел твоего врага, — он махнул рукой в сторону Шамаша, — чтобы ты мог сразиться с ним на своей территории. Или тебя это больше не интересует?

— С чего ты взял?

— Ну, ты только что лишил себя одного преимущества, того и гляди откажешься и от всех остальных…

— Я…

— Ты! Именно ты! Объясни, наконец, своему союзнику и побратиму, почему ты медлишь, вместо того, чтобы вызвать бога солнца на бой?

— Сейчас не время…

— Не время! — всплеснув руками, воскликнул Лаль. — Как это не время! Ты что, разучился чувствовать его ход, сравнивать минувшее и прошлое, ища для себя золотую середину? Я не понимаю тебя!

— А зачем тебе меня понимать? Какая тебе разница, что движет мною? — горько усмехнулся Нергал.

— Считай, что мне просто любопытно!

— Я не стану нападать первым.

Лаль уже устал удивляться, но не обратить внимания на это воистину поразительное заявление он просто не мог.

— Но почему, во имя свышних? Ведь, несмотря ни на что уже потерянное, ты все еще можешь победить своего заклятого врага! Этот твой план… Он был просто гениален! Неужели ты откажешься от него за шаг до исполнения заветной мечты?!

— А тебе какое до этого дело? — глядя куда-то в сторону, проворчал Нергал. — Это мой план. И если мне по какой-то своей, тебя не касающейся причине, не хочется его воплощать — значит, так тому и быть…

— Нет! — возмущенный, задетый до глубины души, Лаль не выдержал. Он не мог больше сдерживать кипевшие в нем чувства. — Ты ничего, совсем ничего не знаешь! Ты так до сих пор и не понял, что сам попался в ту ловушку, в которую хотел заманить меня, обещая исполнить мои мечты, а на деле заботясь лишь о воплощении своих собственных! Так слушай, слушай же! С самого начала, с первого мига это был не твой план, а мой! Я это все задумал и спланировал! Я! И я, маленький божок, обманул тебя, повелитель обмана!

— Вот как? — Нергал взглянул на него спокойно, лишь с долей скучающего интереса.

— Да! — в голосе, глазах, всем виде Лаля было торжество. — Вспомни: ведь это была моя идея — заманить детей каравана! Она просто так тебе понравилась, что ты решил ее присвоить! Нет, я не в обиде, я знал, что так и произойдет, я даже стремился к этому, ведь свои замыслы осуществляют с куда большей охотой и рвением, чем чужие! Я управлял твоими чувствами, словами, а ты ничего не замечал, находясь в мире сновидений, моем мире! Ты даже не задумался над этим… А я ведь был не только пленником, но и повелителем сновидений! Ты же — всего лишь одним из множества гостей, не понимающим природы сна, не знающим его законов, раб его желаний!

— Довольно, — прервал его Нергал. Ему надоело выслушивать столь затянувшуюся хвалебную песнь Леля самому себе.

— Постой! Я не сказал еще главного! — ухмылка растянула его губы: — Я привел сюда Шамаша не потому, что ты этого хотел, а так как это было нужно мне! Слышишь — мне!

— И зачем тебе это было нужно? Вряд ли ты решил таким странным образом отомстить мне уж не знаю за что, когда мы с тобой никогда не были врагами. И уж тем более так не благодарят того, кто подарил тебе свободу.

— Благодарность?! - вскричал Лаль. — Да какое нам с тобой может быть до нее дело, отец подлости? И. потом, вовсе не Шамаш освободил меня из заточения. Хотя мог. Ему было достаточно лишь пожелать! Но нет! Какое ему дело до того, что я чувствовал, запертый на целую вечность в тесной клети миражей! Он даже не думал обо мне! Если чья-то судьба его и беспокоила — так только этих жалких смертных!

— В чем же тогда причина твоих поступков?

— В мести!

— Значит, все же хочешь отомстить мне? — он скучающе зевнул, затем взглянул на своего собеседника с сожалением. — И поэтому привел того единственного, кто способен покончить со мной, сюда, в мои владения? Ты всегда был наивен, но это — верх нелепости! Здесь, — он огляделся вокруг, продолжая, — моя сила достигает предела своего могущества. Шамаш же ослаблен дорогой через мир сновидений, по кромке которого ты привел его. Это будет неравный бой…

— Ты, я вижу, решил, что мне взбрело в голову расторгнуть наш уговор? — он хмыкнул, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не рассмеяться в глаза Нергалу. — Но разве мы — не братья?

— Да. Только это не препятствие.

— Ну, я как-то еще не думал об этом. Не успел. Хотя, конечно, имея такую сестру, как Айя… Кровную сестру, между прочим, не названную…

— Не важно. Что бы ты ни задумал, ты просчитался. Шамаш и не думает меня уничтожать.

— Разве?

— Не сомневайся: это именно так. И не только потому, что прежний солнечный бог — тот, каким он был когда-то, называясь Утом, и нынешний — Шамаш — возможно, в чем-то и похожи, но по сути — совершенно разные… Почему Ут хотел победить меня? Он верил, что тем самым избавит мироздание от погибели, болезней, обмана, кровавых войн… В общем, всего, что люди называют одним кратким словом — зло. Но Шамаш знает, что, уничтожив меня, ничего не добьется…

— Ты говоришь… — он хотел сказать — ерунду, но Нергал не дал ему договорить, закончив сам:

— Загадками? Возможно. Но если это и так, разгадывать их тебе придется самостоятельно. Я не собираюсь бросать истины под ноги детей, которым они недоступны. К тому же, меня сейчас занимает нечто совсем иное — зачем мой уход тебе? Уж не хочешь ли ты занять мое место? Вот, значит, в чем состоял твой гениальный план? Шамаш побеждает меня, получая славу освободителя. А ты в это время прибираешь к рукам силы, которые и так подчинены тебе, просто не в той мере, в какой тебе хотелось бы…

— А даже если и так! Что с того! Я много чище, порядочнее тебя, и…

— Глупыш! Разве можно быть более или менее чистым, когда окружен со всех сторон кровью и нечистотами? О какой порядочности может говорить повелитель бестактности, обмана и прочей мерзости, которые мне с небывалой щедростью оставили другие боги? За ненадобностью, возможно, а, может быть, понимая, что кто-то же должен все это нести, а им самим пачкаться — не с руки, когда даже маленькое пятнышко портит все одежды.

— Но тебе доставляет удовольствие…

— Конечно! Как бы я, интересно, существовал, не научившись получать удовольствие от всего этого? И, потом, со временем ко всему привыкаешь. И к запаху, и к вкусу… Они даже начинают казаться приятными… В некотором роде… В общем, малыш, ты не удивил меня своим откровением. Даже предательством не удивил. Пока я существую, я всегда жду чего-то подобного. Так что…