Город богов

На миг Ларс задумался. Его голова склонилась на грудь. Затем медленно поднялась. Спина выпрямилась.

— Что я должен делать? — спросил он твердым голосом человека, принявшего главное в своей жизни решение.

— Войти в звездный храм.

Ларс смотрел на арку. Каждый шаг отдавался болью, но он не замечал ее.

Стоило ему переступить черту, как все сознание заполнилось голосами. Казалось, их было тысячи, они звучали со всех сторон, говорили в одно и то же время тысячу разных фраз, но при этом каждое слово оставалось ясным и четким. Эта речь была понятнее знакомых с детства слов, когда большинство последних имели по несколько смыслов, произносимые же сейчас — лишь один, единственный.

Эти голоса рассказывали ему о чем-то… обо всем… о нем самом… Ларс понимал, что не сможет запомнить, постигнуть всю бесконечность знаний, с каждым мигом все более и более отчетливо сознавая, что она захлестывает его, точно так же, как пустота. И тогда он стал искать среди множества голосов тот один, что учил, как стать Хранителем, подчинить себе силу жизни и тепла, снять проклятие с талисмана.

Когда маг сделал следующий шаг, выведший его обратно из арки, его душу наполняло торжество. Он нашел ответ на вопрос, который мучил душу более всего.

Шамаш ждал его, сидя на камне возле звездного камня. Горожанин подошел к нему, опустился на колени, и, взяв край Его плаща, поднес к губам.

— Спасибо Тебе, господин! — прошептал он, испытывая ту искреннюю и беспредельную благодарность, которая не была знакома ему никогда прежде.

— Встань, маг, — по губам повелителя небес скользнула улыбка. — Я рад, что ты вернулся.

— Благодаря Тебе. Ты указал мне цель. Без нее я захлебнулся б в том море, что ждало меня там.

— Садись, — Шамаш сдвинулся в сторону, освобождая магу место рядом с собой на камне. — Давай же, — видя нерешительность юноши, продолжал он. — Ты устал. Раны открылись. Лишь обилие других чувств скрывает от тебя боль. Но силы не беспредельны. А они тебе еще понадобятся.

— Чтобы очистить камень, — Ларс кивнул, не просто подчиняясь воле бога солнца, но соглашаясь с Ним.

— Прости, я не был с тобой до конца откровенен, — продолжал Шамаш. — Мне нужно было подготовить тебя к обряду за миг, когда на это обычно требуется год.

— Ты говорил правду.

— Конечно. Но у нее не два лица, а множество… Просто из двух противоположных легче выбирать… Теперь ты готов вернуться на землю.

— А Ты, господин? — взглянув на своего удивительного собеседника, все-таки осмелился спросить Ларс.

Шамаш какое-то время молча глядел на черную плоскость у себя под ногами, отражавшую свет звезд.

— Нет, — наконец, ответил он. А затем чуть слышно проговорил: — Но это ничего не меняет.

— Голоса не ответили на Твой вопрос?

Колдун чуть наклонил голову: — Я не задал его.

— Но почему?!

— Храм, в который ты вошел, создается лишь для одного вопроса. Этот, — он махнул рукой за арку за своей спиной, — был нужен, чтобы ответить на твой.

— Но тогда создай еще один!

— Это не так просто, — грустная усмешка скользнула по губам колдуна. — Потребуется время, чтобы собрать достаточно сил.

— Но, господин, почему Ты распорядился всем именно так, а не иначе? Ведь то, что искал я, не может сравниться с величием божественного поиска…

— Давай оставим этот разговор, — вздохнув, попросил Шамаш. Он поднялся на ноги. Ларс тоже поспешно встал, не спуская взгляда с бога солнца. — Нам пора.

— А все остальные? Они прошли испытание? — ему было стыдно в этом признаться, но он только сейчас вспомнил о них. В душе он уже корил себя: как он мог забыть, не думать о том, что им, возможно, нужна помощь…

— Да, — кивнул Шамаш, отвечая на вопросы, произнесенные вслух. Он быстро скользнул по горожанину взглядом, а затем взмахнул рукой. И звездный мир исчез сдернутым пологом.

Перед ними была пещера.

— Ларс! — первой увидев их, вскрикнула Нинти, подбежала, остановилась рядом, не решаясь коснуться, боясь, что перед ней не человек, а лишь его призрак, которого прогонит поднятая движением руки воздушная волна.

— Моя госпожа, — он чуть склонил голову, не спуская с нее взгляда сверкающих глаз.

— Шамаш, — богиня повернулась к повелителю небес. Ее глаза сверкали. — Спасибо тебе!

— Тебе спасибо, — увидев лицо молодой караванщицы — пусть грустное, но все же живое, ее глаза, обретшие цель, проговорил он. — Я очень надеялся, что ты найдешь способ помочь девочке… Горожанин, — он вновь повернулся к магу. — Ступай к костру. Он поможет собраться с силами. А я пока подготовлю все для возвращения в верхний храм.

Он повернулся, собираясь уходить, но Нинти остановила его: — Шамаш… — ей нужно было так о многом его спросить.

— Не сейчас, — остановил ее колдун, и, пройдя сквозь стену, он исчез.

— Странно, что камень не остановил его, — пробормотала Нинти.

— Но ведь Он — небожитель! — воскликнул замерший с Ней рядом Бур, пораженной столь странным удивлением богини.

— А это — камень судьбы… Ладно, — она повернулась к смертным. — Пока у нас есть несколько мгновений… — она подошла к Ларсу, осторожно села рядом с ним на краешек камня. — Ты…

— Со мной все хорошо, — маг улыбнулся. — Ты не представляешь себе, какое облегчение сознавать, что не все потеряно.

— Он объяснил тебе, как снять с камня проклятие жертвенной крови?

— Он привел меня к Тем, кто знал ответ… Этот город будет жить. Я сделаю все для этого.

— Хорошо, — улыбка легким крылом бабочки коснулась ее губ. — А пока, — она пронзила подошедшего к ним, остановившись рядом с другом, Бура пристальным взглядом вдруг показавшихся бескрайними, как небо, глаз, — поговорим о судьбе. Расскажи ему.

— Но, госпожа моя… — юноша вдруг смутился.

— Ты узнал что-то важное? — Ларс повернулся к приятелю, глядя на него с интересом и ожиданием.

— Да ничего особенного… — начал Бур, но богиня прервала его:

— Если это - "ничего особенного", тогда что важно? — воскликнула она. — Рассказывай же! Я так хочу! — теперь это была не просьба, а приказ.

И Буру ничего не оставалось, как подчиниться воле богини.