Страница 36 из 89
– Откуда мне знать! Отец оправил меня сюда, как раз за тем, что не хотел проверять, зачем! Он будет здесь со дня на день, и заберет меня!
– Твой отец мертв. Про это был приказ никому не разглашать. Мне жаль.
Земля стремительно ускользала из – под ног, и я ухватилась за край парты, медленно опускаясь на столешницу. Глаза обожгло, а все качала головой, не веря ему.
–Нет, это неправда. Отец не мог оставить меня, не мог. Как же так? Я теперь одна, да? Я теперь…– Резко поднявшись, направилась к дверям, когда Брайтон перехватил меня, крепко прижав к себе. Внутри тут же всколыхнулась теплая волна, устремившись вниз живота, я попыталась оттолкнуть его руки, прогоняя наваждение. Но едва взглянув в глаза, как меня тут же засосало в ледяной вакуум его глаз. Я хватала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, с удивлением оглядываясь по сторонам…
Пытаясь вспомнить место, в котором находилась, цепляясь в своей памяти за жалкие всплески узнавания. Это наш фамильный собор. Почему наш?
Разумный резонный вопрос.
Потому что меня в нем крестили… Его построил для моего отца Корвейн.
По спине устремился обжигающий холод.
Это я. Это и вправду я, только другая, как будто несколько веков назад. Другой фасон платья. Свадебного платья. Я с опаской оглядываюсь по сторонам, словно ожидая кого – то. Я знаю, кого жду. Вот уже слышен стук копыт по мостовой, с грохотом отлетает к стене массивная дверь, и он влетает в храм, словно дьявол, облаченный в черные одежды. Они развеваются за его спиной, делая его еще больше беспощаднее.
Кто – то рядом крепко сжимает мою руку, и шепчет прямо в ухо о том, что все будет хорошо. Просит не бояться смерти.
И я понимаю, что это мой жених.
Медленно поворачиваю голову к нему, взгляд скользит по таким до боли знакомым белым кудрям. Слезинка срывается и теряется в шелковых и атласных складках подвенечного платья.
– Как мило, – насмешливый хриплый голос, притягивает мой взор, и я тону в глубинах горечи и жажды мести. Дайрон. Только старше, и красивее. Безжалостнее. Такому Брайтону я не рискнула бы дерзить. От его мощной ауры веет смертью, и в подкорке головного мозга бьется единственное желание. Подчиниться. Отдаться на милость беспощадных рук. Я все понимаю, и знаю, что это мой конец, – ведьма в святом соборе Архангела Корвейна, – гулкое эхо его хлопков взлетает высоко под расписные своды. – Такая кощунственная новость застала меня по дороге в Доор, и мне пришлось остановить армию и мчаться сюда.
Его взгляд с презрением прошелся по нашим сплетенным рукам. Один взмах его руки, и нас растащили в разные стороны его люди, такие безжалостные убийцы, как и он сам.
Инквизитор, всплывает в сознание страшное для меня слово. От его звучание задрожали колени, и я почти повисаю на руках затянутых во все черное воинов. Один, тот, что помоложе, с удивлением рассматривает мое лицо, и я вижу как в глубине его глаз вспыхивает восхищение.
Я не могу упустить этот шанс и улыбка медленно растягивает мои губы. Мальчишка, разжимает руки, улыбаясь в ответ, когда на его голову внезапно обрушается мощная оплеуха. Паренек падает ниц, а сильные руки выдергивают меня, забирая в плен.
– Не смотреть в глаза, я сказал! Не смотреть, придурки! – Орет что есть мочи над моей головой, а я всматриваюсь нарочно в его глаза и черты лица, гадая, почему же мы всегда по разные стороны. Как нас вообще свела судьба? И зачем она с лихвой отмеряла нам столько боли? Его ледяной взгляд опускается на мое лицо и залипает на нем. Я читаю в его глазах ответ. В них боль от предательства. Эта пропасть так огромна, что ее не переплыть, не перейти. Есть только один выход – бесследно исчезнуть в пугающей пучине пустоты и боли. Его. Моей. – Ты же знаешь что меня не возьмет твое колдовство Амея, ты бессильна передо мной…
А я смеюсь ему в лицо. Мой дикий хохот отскакивает от каменных стен, его воины осеняют себя крестом, и падают на колени. А он смотрит на меня с болью.
Вот же оно.
–Ты так глуп, Дайрон. Ты уже пал от моих чар. Ты смотришь на меня, и в твоих глазах любовь, мой лорд! Сможешь ли ты своими руками забрать мою жизнь? Посмеешь ли?
Черты красивого лица снова искажает боль. Он колеблется ровно секунду, затем, отрывисто что – то бросает своим воинам и те бегут из собора. В его руках оказывается веревка, и он перетягивает мои руки, завязывая на глазах ткань, оторванную от своей рубахи.
Я жадно вдыхаю аромат его тела, который хранит нательная ткань. Я упиваюсь ею. От пленительного запаха дрожит каждая клеточка тела, содрогаясь в экстазе. Фоном идут предсмертные крики моего несостоявшегося жениха. Произнесенные сдавленным голосом заклинания. Я же продолжаю жадно вдыхать его запах.
Меня подхватывают стальные руки и несут прочь из храма. Я слышу как гулко бьется его сердце, и считаю хаотичные удары. Его пальцы открывают мой рот и в него вливается какая – то жидкость.
Дурман трава.
А потом я смеюсь, чувствуя запах костра и жар. Его готовят для меня. Жаркие языки пламени гудят, призывая меня в свои объятия, обещая рай. Я все еще смеюсь, чувствуя, как он в последний раз касается меня губами. Жадно. Втягивая мой язык в свой порочный рот. На губах остается его терпкий вкус, который клеймом ляжет на все жизни на моих губах. Он будет моим источником, моей наградой.
Я знаю, что он будет смотреть, как я слизываю его вкус, отдаваясь во власть огня. Я знаю, что буду смотреть не в глаза, я буду видеть его душу, которая сгорит там в огне со мной.
Я буду слышать его дикий пронзительный крик, когда он поймет, что меня больше нет.
И да, я знаю, о чем он шептал там, в соборе.
Он просил дать нам шанс. Не в этой жизни, где он истребляет таких как я. И даже не в другой, где между нами, пропасть, которую нам не преодолеть.