Страница 34 из 89
Билось в моем мозгу. Какой дьявол руководил моим сознанием?
Странный вопрос. Известно какой. Вот этот архап, хохочущий так, как – будто сейчас произошла самая забавная вещь в мире.
– Постой, или ты решила, что мимолетный трах меня к чему – то обязывает? – Наклонился ниже, ухватив ладонью мое лицо, продолжал, не замечая мою растерянность и смущение, – Но, я спешу тебя огорчить лори, женится на тебе не могу, поскольку уже женат, а разводов, как ты знаешь, у нас не бывает. – И, выдыхая, обжег горячим дыханием дрожащие губы, – а ты забавная, и рот твой…– он на мгновение запнулся, – такой как я себе представлял. Бредди наверное кончает каждый раз, как только ты опускаешься перед ним на колени. Но тебе нужно потренироваться, девочка, сосешь ты так себе…
Не знаю, как собрала себя воедино, оттолкнув его руку, принялась под его насмешливым взглядом быстро одеваться, желая поскорее оказаться как можно дальше от него и там уже дать волю слезам. Длинные волосы попадались в петли, не давая застегнуть все пуговицы, но я не обращала на них внимания, кое – как запахнув платье, я натянула нижнее белье, поморщившись от обильной влаги между ног. Он что – то насмешливо, лениво с хрипотцой говорил, вальяжно раскинувшись на лавке, а в моей голове звенело от напряжения, и его слова отскакивали от меня рикошетом, не достигая сознания. Дрожащими руками оправила себя, как могла, и дернулась в сторону, когда его рука снова перехватила мою кисть.
Я непонимающе уставилась на него, молясь только об одном, чтобы он оставил меня в покое. Внутри меня поднималась дикая волна боли и сцепив зубы, я пыталась удержать ее, обзывая себя всеми известными мне ругательствами.
Какая же я дура. И судя по его последней фразе с просьбой повторить, к моим бесчисленным прозвищам прибавилось еще одно. Самое отвратительное.
Выскочив наружу, я быстрым шагом пошла через толпу к своему корпусу, чувствуя чужие взгляды и обрывающиеся на полуслове фразы. Кто – то замирал, глядя на меня округлившимися глазами, и я дико бросая взгляды по сторонам, ощущала чувство надвигающейся беды, тревогой отдающейся в каждой клеточке моего тела.
Дорогу мне преградила Вивьен и я едва не застонала, глядя на ее пылающее ненавистью лицо. Она с обреченно болью во взгляде скользила по моим растрепанным волосам, распухшим губам, и мне захотелось провалиться под землю, только бы не плавиться от стыда под ее прицельным взглядом.
– Шлюха. – И ударила меня так сильно по лицу, что я не удержалась на дрожащих ногах и рухнула на землю, больно ободрав ладони. – Пусть все знают, какая ты шлюхаааа! – Закричала она, снова кинувшись на меня, но подхваченная крепкими руками Наната, забилась в истерике.
Я кое – как поднялась на ноги, и под осуждающими и ухмыляющимися взглядами побрела прочь.
Тогда я еще не знала, что архапы по запаху могут чувствовать чужую связь, и сейчас на мне был запах Дайрона. Сильный и терпкий, который мог означать только одно.
Что Дайрон меня поимел в кустах на празднике в его честь. И мой растрепанный вид как нельзя лучше подтверждал это. Как не знала и то, что моя жизнь разделиться после этого на «до» и « после», снова бросив меня в кипящий костер осуждения и презрения, который я собственноручно для себя развела.
В толпе я почему – то натолкнулась глазами на Бредди, который брезгливо скривился и отвел взгляд, бросив кому – то в толпу:
– Я всегда знал, что она шлюха, да – да, так и есть…
Я шла долго, не разбирая дороги, сбивая босые ноги, потому что туфли остались там, под сенью дерева, где я загубила свою честь. Опомнилась лишь у входа в пещеры. Вошла в раскрытый вход и побрела вглубь. Я шла не отдавая себе отчета, просто ноги сами несли меня туда, где я могу зализать свои раны. Поплакать и собрать то, что разлетелось с громким звоном на куски.
Добрела до молочного озера, и, стянув платье, медленно вошла в воду. Оно впервые заволновалось, испугав меня, на мгновение, вытеснив жалящие мысли прочь. Присмотревшись, я поняла, что оно словно живое, устремилась по моим ногам вверх к бедрам, смывая с них кровь, семя и боль. Заурчало, и, лаская приняло в свои молочные объятия.
Я рыдала, а оно поглощало каждую мою слезинку, слизывало горячей прозрачной волной, успокаивая меня. Меняя.
Я вдруг, словно, в мареве, увидела себя на проклятом постаменте, обнаженную, прикрытую лишь длинными густыми волосами, и рыдающую, с мольбой протягивающую руки к мужчине.
Теперь я могу его рассмотреть. Горько усмехаюсь, глядя на красивое хмурое и беспощадное лицо. В его глубокие голубые глаза, и на поджатые губы, которые сегодня без устали жалили меня своим прикосновениями.
И четко понимаю, что снова он приготовил для меня ад.
И протащит по нему снова без сожаления за… за…
За что?