Страница 161 из 181
— Задержите её! — взвизгнула Беллатриса, указывая на скрывающуюся Гермиону, но та уже преодолела полпути, отталкивая от себя прохожих.
Том рванул следом, увидев, как в конце пути Поттер сорвал с себя мантию-невидимку, оба вцепились в ладони Гермионы, и вместе они трансгрессировали прочь. Пока они преодолевали мостовую, ведущую к дому, Гермиона начинала преобразовываться в себя, а, оказавшись на пороге дома, Поттер внезапно рухнул на колени и зашипел, в то время как у Тома тоже поплыло перед глазами, размывая дверь квартиры в изумрудные пятна.
— Гарри! Гарри, что с тобой?! — склонилась над ним подруга, хватая его за плечи, чтобы помочь встать.
— Он… он очень зол, — сдавленно заговорил Гарри, пытаясь встать. — Гермиона, он… он понял, что мы украли чашу! Он знает, что мы ищем крестражи!
Гермиона поджала губы, на которых ещё остались шрамы Беллатрисы, подхватила друга и толкнула дверь, заваливаясь в коридор.
— Что ещё ты видишь? — нервно отозвалась она, разворачивая Поттера к себе и заглядывая в его расширившиеся глаза.
— Чёрт, Гермиона! Его крестраж, кажется, в Хогвартсе. Он думает о местах, в которых спрятал их, и там… там должна быть диадема! Только почему-то… — Поттер замолчал и захрипел.
— Что там, Гарри?
— Почему-то он думает… чёрт, как объяснить? Он как будто бы видит перед собой молодого себя!
Гермиона посмотрела в сторону, где по её представлению должен находиться Том, понурила голову и выдала вердикт:
— Подожди пять минут, мне нужно переодеться.
Поттер кивнул, поднялся с пола и, чертыхнувшись, опустился на стул, складывая перед собой руки, борясь с видениями Волан-де-Морта, а Гермиона забежала в спальню и резко обернулась, ожидая, когда к ней подойдёт Том. Как только дверь в комнату закрылась и невидимая струя заглушающих чар коснулась двери, та начала быстро переодеваться и нервно зашептала:
— Что дальше, Том? Что нам делать? Он обо всём узнал!
Том лихорадочно соображал, что им делать, и на ум приходило только одно решение.
— Сейчас или никогда, — наконец спокойно выдал он. — Он должен проверить все свои тайники и убедиться, что крестражи исчезли. До этого мы должны оказаться в школе, подготовиться к тому, чтобы подсечь змею и… потом я объясню, что дальше нужно сделать.
Гермиона кивнула, больно сглотнув, и, вцепившись в дверную ручку, обернулась.
— Мне кажется, мы подходим к завершению.
Том несколько мгновений молчал, затем тихо ответил:
— Уничтожьте сейчас чашу мечом. Останется змея.
Та глубоко вздохнула, словно собираясь с силами, кивнула и вышла из спальни.
— Гарри, давай уничтожим чашу…
— Нам нужно в Хогвартс, пока он не усилил защиту, Гермиона…
— Да, я знаю. Давай сначала покончим с чашей и отправляемся туда. Быстрее!
Поттер быстро достал меч из своего мешочка, а Гермиона вытащила чашу и положила её на стол.
— Думаешь, обязательно его открывать? — с сомнением спросил Гарри. — А то в прошлый раз не совсем приятно было.
— Давай попробуем так. Мне кажется, не обязательно.
Поттер направил меч остриём в чашу и, замерев на несколько мгновений, резким ударом вонзил в крестраж. Чаша лопнула: из неё повалил чёрный дым, который стремительно поднялся к потолку, сгущаясь сильнее и сильнее, а после с глухим звуком обрушился вниз, ударной волной оттесняя волшебников к стене. Клубы начали рассеиваться, а вскоре совсем исчезли, словно их и не было.
Гермиона переглянулась с Гарри, и на губах обоих появились слабые улыбки: ещё один крестраж был повержен.
— Ты готов? — после минутной слабости серьёзно спросила та.
Поттер кивнул, и, покинув дом, Том трансгрессировал их в Хогсмид.
***
Когда трое оказались в Хогвартсе при помощи Аберфорта Дамблдора, их встретила большая толпа студентов, радостно визжащих в Выручай-комнате. Том сразу же заметил среди них Рона Уизли, который сначала подскочил со стула, словно не поверив своим глазам, но тут же опустился обратно, тревожно глядя на растрёпанных друзей. Винил ли он себя за то, что бросил их полгода назад?
Том осторожно отошёл от своры счастливых учеников, с усмешкой наблюдая, как все они действительно видят в Поттере своего спасителя, пришедшего на выручку в сложный для них час. Это было довольно драматично: за много месяцев, проведённых бок о бок с Избранным, Том понял, что ничего в нём особенного-то и нет — он был особенным только для Волан-де-Морта, потому что являлся его крестражем, — и что эта ребятня сейчас ожидает от прокажённого парня, который почти год скитался по полям, лесам, гротам и пещерам, разгадывая тайны Риддла, было непонятно. Поттер потерял всё, что только было можно: дом, друга, волшебную палочку, и если бы он всё-таки знал, что Гермиона таскается с юным Волан-де-Мортом, то и это было бы самым ключевым и последним для него ударом. Он остался ни с чем, держа под сердцем единственную надежду, что сможет одолеть Волан-де-Морта. Тому стало казаться, что Поттер уже видит смысл своей жизни только в этом и совсем не прочь покончить с этим ценой своей жизни.
Что же, если это действительно было так — тем легче. Он умрёт ради общего блага.
Глядя на ярко улыбающегося Гарри, Том ясно различал в его глазах, сколько тоски и отчаяния кроется за всем этим. Если бы знали эти дети, через что ему пришлось пройти и сколько раз он уже должен был умереть, но вместо этого стоит здесь и пожимает ладони друзьям, тепло отвечает на объятия подруг и пытается взять на себя ответственность за их жизни, чётко зная, что ему нужно в этом замке.
Только по иронии судьбы та вещь, которую он пришёл сюда искать, была совсем рядом и по своей сути не нужна. Им всего лишь нужно уничтожить змею, а дальше обязательно настанет тот самый момент, когда Гермиона без колебаний завершит начатое — создаст при помощи него крестраж.
Странно, но Том возлагал на это все надежды и, кажется, даже нисколько не отличался от этих подростков, разве что с той разницей, что они верили в жизнь Поттера, а он, наоборот, в его смерть.
Насколько хватит Мальчика-Который-Выжил, чтобы стать последней отправной точкой для Гермионы, и она безоговорочно решится всё изменить?
Наверное, Том мог бы Поттеру сострадать.
Он криво усмехнулся от этой мысли, отводя взгляд от мальчишки, и опустил голову, ожидая, что будет дальше.
Поттер пытался выяснить что-то о диадеме синего факультета, и кроме как оказаться в башне Когтевран ничего вразумительного ему в голову не пришло. Том заметил, как его взгляд наконец-то упал на Рона, различив в толпе его рыжеволосую макушку, и глаза заметно потемнели. Наверняка его подавленность на этот счёт перешла в злость, но было довольно любопытно наблюдать за разыгравшейся картиной. Когда та самая Лавгуд, которая после заключения в поместье Малфоев оказалась жива и здорова и которая в какой-то из версий петли покончила жизнь суицидом из-за Тома, решила проводить Поттера в гостиную своего факультета, к ним подошёл Уизли. Гарри остановился и поднял голову на бывшего друга с немым вопросом в глазах, на что тот хрипло отозвался:
— Нормально себя чувствуешь? — странно, но его голос сочился ядом и иронией.
— Нормально, — совсем не расположенный к беседе Поттер кивнул и только отвернулся, как тот схватил его за плечо и резко развернул к себе.
— По-твоему, нормально было избить меня и бросить подыхать в лесу?
Том с любопытством оттолкнулся от стены и подошёл поближе к двоим, чтобы не упустить ни одного слова.
— Я тебя и пальцем не трогал…
— Я пролежал без сил в снегу с окровавленным лицом несколько часов и тяжело заболел! — разошёлся Рон, вытаращившись на Поттера. — Меня чуть не поймали егеря!
— Глубоко сочувствую, что тебе пришлось морозить свою задницу ещё и в другом месте, — тихо отозвался тот, покосившись на руку, которая его до сих пор держала, поэтому он попытался её смахнуть.
Уизли скривился от негодования и некоторой смеси отвращения, а затем отступил на шаг.