Страница 7 из 40
И все-таки будущие мне представлялось необъятным, как небо, ярким, как солнце и бесконечным как Вселенная. Теперь я понимал, что будущие надо строить на земле, при жизни полной соблазна и искушений. И только сейчас я ощущал на себе, как больно и сложно сознавать то, чего теперь не исправить, не изменить. Поэтому я, как можно реже, стал посещать родных мне людей. Но не было и дня, чтобы я не заглянул на землю и не коснулся родного порога. Что-то заставляло меня это делать, кто-то сильной рукой отправлял меня к людям, чтобы я снова и снова безучастно наблюдал за страданиями, кому я причинил боль.
Несколько раз я пытался удалиться по дальше от земли, чтобы освободиться от этих тяжелых для меня посещений. Но мои попытки оказались тщетны. Что-то держало меня в ограниченном пространстве. Я находился между небом и землей, я чувствовал Верх и ощущал Низ. Это был невидимый тоннель, ведущий к Млечному Пути, к лестнице в небо. Я летел по нему с такой скоростью, что казалось я опережал свою мысль. Но не долетев и пол пути до цели я, будто привязанный к резиновому канату останавливался и с такой же быстротой возвращался обратно. Понимая безрезультативность своих попыток, я оставил эту затею.
– Мое время еще не пришло. – Успокаивал я себя. – Это было за пределами моих сил, это было веление Бога.
И я ждал своего часа, мотаясь между небом и землей.
* * *
И вот настало время моего нового открытия, которое не только потрясло меня, но и изменило мою жизнь в этом мире. Это произошло, когда я был дома у своих родителей, здесь же находилось и мое грешное тело, выставленное для прощания с близкими. Оно было уложено в дорогой гроб, который стоял посередине комнаты. Рядом находились родные мне люди; мать, отец, жена и близкие родственники.
– Почему здесь, у родителей? – Подумал я. – Почему не у меня в доме или в другом месте? – Потому, что так решила мама. – Заключил я, рассматривая присутствующих.
В комнате было много людей и она была наполнена траурным шепотом и слезами. Кто-то говорил о моей молодости и порядочности, кто-то выставлял меня хорошим семьянином и сыном, а кто восхищался моим обаяние и красотой. Это ласкала мне слух, хотя я понимал, что плохо говорить о покойниках было не принято. Ухмыльнувшись я взглянул на себя со стороны. Мое тело лежало в гробу, украшенное бумажными цветами. Руки были сложены на груди и держали свечу, рядом лежала иконка Христа Спасителя. Лицо было бледным, нос как-то неестественно заострился, а губы потеряв свою припухлость и цвет, почему-то выдавали улыбку. Глаза были чуть приоткрыты и казалось, что покойник тайно наблюдает за присутствующими. Это подмечали и люди, пожелавшие проститься со мной.
Они шептались и совсем рядом я услышал совет соседки:
– Глаза надо бы закрыть, не хорошо это.
– Пробовали – не получается.
– Надо пятаки положить на глаза, – советовала третья.
Я ухмыльнулся и представил себя с медными глазами.
Картина мне не понравилась, и я возразил:
– Этого делать не надо!
Я посмотрел на женщину, которая раздавала советы, и та, вздрогнув, перекрестилась и поспешила скрыться от моего взгляда.
На родителей я старался не смотреть – очень болезненно это было для меня, и я ходил по квартире и наблюдал за людьми, которые пришли отдать дань уважения моему телу. Я встречал родственников и друзей, соседей и знакомых, я встречал людей, которых уже успел позабыть и которых совсем не знал. Их было много, и я бесцеремонно проходил сквозь них, принося им неприятные ощущения. Когда у гроба послышались рыдания, я вернулся в зал. Мать плакала, обнимая сына, а та же соседка навязывала всем свои советы. Когда я снова услышал ее предложение положить пятаки, я сбесился и рванулся к своему телу. Я вошел в него и плотно прикрыл веки. Результат поразил не только меня, но и всех окружающих. Покойник прикрыл глаза, а на его губах исчезла улыбка. Присутствующие ахнули, когда заметили, что свеча в руках покойника вдруг погасла, а его рука дернулась от прикосновения с горячим воском. Я-то успел понять, что мои стремительные манипуляции с телом привели к данному результату. Но для присутствующих это было сверхъестественным явлением. Все заметили, как покойник, закрывая глаза, задул свечу.
– Господи помилуй! – Произнесла сгорбленная старушка старательно крестясь.
Кто-то из провожающих замер в оцепенении, кто-то упал в оброк, а кто-то поспешил к выходу…
– Держите ее, она теряет сознание! – Раздался женский голос, и я увидел, как мать упала на грудь сына.
– Давайте нашатырь! – Продолжала женщина.
Мать отстранили от гроба и усадили в кресло. Она провалилась в забытье, и я уже не первый раз за сегодняшний день услышал ее слова – «сынок»! Глаза мои заслезились и я, потирая их рукой, заметил, как мать встала с кресла и подошла ко мне.
Она протянула мне руки и произнесла:
– Сынок, что же ты наделал?
Я взял ее теплые руки и тихо сказал в свое оправдание:
– Мама, я не умер. Ты же меня видишь?
– Вижу, вижу, Витенька. Только не уходи.
– Прости меня, мама! За все прости. – Спешил я выговориться, подмечая, как облик ее становился размытым, а руки потеряли первоначальное тепло.
– Сынок, забери меня с собой. Не оставляй меня, Витя! – Причитала мать, а я заметил, как ее тело в кресле дернулось от запаха нашатыря, и она тяжело вздохнула.
Женщина – соседка произнесла:
– Сейчас мы ее вернем…
– Я не хочу! – Проговорила мать, а соседка объявила:
– Она приходит в себя!
Мать открыла глаза и прошептала:
– Я не хочу жить без него.
Она отстранила руку отца и приблизившись к гробу.
– Зачем я здесь без тебя? Ну чего ты молчишь?
Я понял, что для нее я навсегда оставался в этом грешном теле. Мать плакала, а ее слезы падали мне на лицо. Сил моих больше не было смотреть на страдание матери и я, вытирая слезы, направился к выходу. Уйти оказалось не так легко, что-то держало меня за плечи и тянуло обратно. С трудом я добрался до выхода и здесь вдруг случилось невероятное. Я столкнулся с человеком, которого совсем не знал.
Меня удивил не сам человек, меня поразило наше столкновение, ведь за все мое пребывание в этом мире, я ни разу не встречал преград, будь то человек, стена или металлический столб. Я оглянулся назад и увидел молодого невзрачного мужчину. Он смотрел на меня и открыто улыбался. Он меня видел.
Незнакомец подошел ко мне ближе и спросил:
– Ты куда спешишь, Моряк?
Я ничего не ответил, а он продолжил:
– Что не узнаешь?
Он взял меня за руку и стал ее трясти.
– Кто он этот незнакомец со знакомым лицом?
– Ну, Виктор! А вот так!..
Он состроил смешную гримасу на лице, и я воскликнул:
– Царек – Леха!
– Ну, наконец-то! Что сильно изменился?
Я ответил ему улыбкой, а он продолжил:
– Изменишься тут. Ты помотайся с мое…
– Да ничего, просто давно не виделись.
– А ты значит к нам. Не рановато, Витя?
Я промолчал, а он ответил за меня:
– Да знаю я все…
Я молчал и думал о том, что я здесь не один…
– Как же я раньше не догадался? Это же так просто!..
Мои размышления прервал Алексей.
– А ты я вижу, уходить собрался? Ну и правильно. Не очень приятное это зрелище – себя хоронить. – Сказал Алексей и похлопал меня по плечу. – Давай лучше поговорим. Нам же есть что вспомнить и что рассказать друг другу?
Я согласился и мы вышли из дома.
Глава 5.
Мы покинули родительский дом и молча передвигались в пространстве. Каждый из нас, поглядывал в небо, думая о своем…
Остановившись на крыше дома, Алексей заговорил:
– Ну рассказывай, что случилось? Почему так рано?
– А, что рассказывать? – Произнес я. – Не по своей воле…
Мы сидели на крыше высотки у самого берега моря. Под нами расстилалась картина приморского города. По набережной гуляли люди, на рейде стаял какой-то большой сухогруз, а над морем кричали неугомонные чайки. От сюда хорошо был виден порт с высокими кранами, похожими на гигантских пауков, которые своими длинными лапами разгружали пришвартованные суда. Слева от нас находился яхт-клуб, то самое место, где собирались местные мафиози. Здесь же на волнах мирно качалась и красивая яхта с названием «Бета». Я ее сразу узнал. Среди множества небольших парусников и лодок, она выглядела жемчужиной и являлась украшением яхт-клуба. Я вспомнил свое посещение судна и хотел поделиться этим с Алексеем.