Страница 4 из 40
– Что же привело ее сюда? – Подумал я.
– Болезнь, самоубийство или наркотики?
Я посочувствовал ей и оглядел остальных покойников.
– Да у каждого свая дорога, своя история. – Философски заключил я и вернулся в операционную, где врач – патологоанатом заканчивал свою работу.
Большими и неровными стежками, он зашивал длинный разрез на моем теле.
– Аккуратнее! – Посоветовал я ему, замечая, как через большие и неровные стежки, сочилась мертвая кровь.
Он, будто услышав мои замечания, на мгновение замер и, поправив маску, продолжил работу, выдерживая линию шва.
– Так-то оно получше. – Оценил я старания врача и почему-то опять вернулся в комнату – холодильник за стенкой.
Что-то тянуло меня к этой молодой девушке и я, заглядывая в лицо умершей, пытался вспомнить ее имя.
– Где-то я ее встречал, где-то видел?..
Но память не давала мне ответа, и я путался в догадках. Постояв у тела покойной, я почему-то вспомнил случай, который произошел со мной незадолго до моей смерти. Я стал свидетелем странного самоубийства. Это случилось у торгового ларька, когда я покупал сигареты. Небольшая группа молодых людей громко развлекалась на лавочке, привлекая внимание прохожих. Вдруг, неожиданно для всех, парень со словами «Я люблю тебя Лиза» соскочил с места и бросился под колеса автомобиля. Все ахнули, а смазливая девчонка из веселой компании разразилась хохотом. Под колесами погибал ее мальчишка, а Лиза продолжала громко смеяться. Я ухмыльнулся странному воспоминанию, а за стеной по соседству послышались голоса людей. Через мгновение я вернулся обратно к своему телу. В комнате у операционного стола уже стояли двое. Один из них был врач другой был санитаром и догадаться в этом не составляло большого труда. Они о чем-то договаривались, а я осмотрел тело покойного. Оно было накрыто простыней, а на его белом полотне местами выступали красные пятна.
Грубый голос врача прервал мои наблюдения и я, оставив осмотр, прислушался к разговору двух мужчин.
– Петрович, твою мать! – Ругался патологоанатом. – Мы же договаривались – закончим работу и выпьем.
– А я что? Я ни чего? – Оправдывался санитар. – Там такое привезли, грех не выпить!..
– Что там еще такое? Пошли посмотрим.
Они двинулись по коридору, а я последовал за ними.
Через две минуты мы были в приемной, где на низкой тележке лежал большой бесформенный мешок.
– Это что? – Спросил врач, а санитар ответил:
– Это баба!
Он расстегнул молнию на мешке и добавил:
– Ниток много понадобиться… Поезд жестокий любовник. – Цинично пошутил санитар.
Врач закрыл дежурный журнал, цокнул языком и, глядя на изувеченное тело женщины, произнес:
– И что же тебя толкнуло под поезд, Анна?
– Любовь! – За нее ответил санитар и улыбнулся.
– Чего? – Буркнул патологоанатом.
– А ты, что «Анну Каренину» не читал?
Врач злобно посмотрел на санитара, а тот добавил:
– От любви еще и не такое бывает…
– Хватит болтать! Давай ее на стол! – Сердито приказал врач.
Я успел взглянуть на труп и ужаснулся.
На тележке лежали части окровавленного тела и голова женщины с испуганными глазами. Санитар застегнул молнию на мешке и покатил тележку, насвистывая похоронный марш.
– Все! С меня хватит! – Категорически заявил я и покинул это мрачное заведение под названием МОРГ.
Глава 2.
Я опять метался по городу из одного места в другое. Мои движения меня не утомляли и мне было совсем не трудно облететь город несколько раз. Да, что там город, когда я с легкостью успел побывать у друга на северном Кавказе и через мгновение вернуться обратно.
За это непродолжительное время я увидел много интересных мест, когда в земной жизни об этом я мог только мечтать. Я посетил многих людей, которых хотел видеть и которых совсем не ожидал встретить. Я побывал там, где никогда не был…
И вот я попал туда, куда не всем смертным был доступен вход.
Я знал это место, так как не один раз приезжал сюда на своем автомобиле, подвозя то одного, то другого знакомого мне человека. Это место в яхт-клубе было местом встречи местных воротил, уголовников и людей с сомнительной репутацией. Большая яхта под названием «Бета» была непосредственным местом деловых встреч и важных переговоров. Она хорошо охранялась и даже на берегу частенько можно было увидеть здоровых парней в камуфляже, прогуливающихся у места ее стоянки.
Я без труда проник на яхту, минуя кордоны охранников.
В кают-компании было шумно. Собравшиеся на яхте, что-то громко обсуждали и о чем-то оживленно спорили. Здесь я никогда не был, но многие из присутствующих были мне знакомы, и поэтому я, примостившись в углу, с любопытством наблюдал за происходящим. Я сразу заметил парня, скромно стоящего у косяка входной двери. Это был мой одноклассник Митрохин Александр по кличке «Сапог». Он нервно потирал руки, ожидая, когда его заметят и обратят на него внимание. Он никогда не был осужден, но всегда крутился с уголовниками и блатными, тем самым создавая себе имидж крутого парня.
Я же его знал с другой стороны, как склочного и по сути трусливого человека. Блатные его считали шестеркой – стукачом и в серьез его не воспринимали, хотя частенько пользовались его услугами. Самого же Сапога это не обижало, а наоборот, помогало ему вести свой небольшой бизнес. Он имел маленькую мастерскую, где ремонтировал и шил обувь, от сюда и прилипла к нему кличка Сапог. Здесь же в мастерской он и подторговывал краденными вещами, которые ему приносили местные воришки. Но, справедливости ради, надо заметить, что многие из знакомых Сапога считали его влиятельным человеком. Так как видели, что к нему в мастерскую заходили блатные и солидные дяди. Так что в определенных кругах Сапог слыл вполне крутым парнем, который имел надежную «крышу» и хорошее прикрытие. Хотя помнится, как-то по весне подожгли его мастерскую, проигнорировав его «крышу» и его липовый авторитет. Разборок не было и Сапог на этом не настаивал, боялся не угодить хозяину. А хозяином на этой территории был Циба, здоровенный мужик, у которого за плечами была не одна ходка на зону. В послужном списке этого бандита – рецидивиста было не одно ограбление, не один разбой и даже убийство. В мастерскую к Сапогу он заходил для порядка. Водки выпить, да травки покурить. Грубый и молчаливый, он никогда не подавал Сапогу руки. Он не любил его и не скрывал этого. Часто перебрав спиртного, он начинал издеваться над ним, говоря обидные слова. Он называл его шестеркой, он обзывал его стукачом и всякими обидными словами. Обидными для нормального человека, но не для Сапога. Конечно, это не нравилось ему, но Цибе он не мог возразить, так как сильно боялся его, и поэтому он молча переносил все оскорбления, сказанные в его адрес.
Но в мастерскую заходили и другие люди, такие как Муслим, Арсен и другие кавказцы. Это были люди рынка или как их еще называли «базарники». Они были маленьким звеном в городской мафии. В обязанности этих людей входило распределение мест на рынке, регистрация доходов и порядок в торговых рядах. Работа у них была доходной, но нелегкой, так как им частенько приходилось иметь дело со своими земляками – кавказцами, которые тоже умели считать деньги. И хотя они находились под строгим контролем хозяина, они все-таки успевали прокручивать свои делишки с такими, как Сапог и ему подобными. Эти посетители для Сапога были желанными гостями. Ну, во-первых, с пустыми руками они никогда не приходили, во-вторых, они относились к нему с уважением и, в-третьих, у них был общий бизнес – наркотики, которые Сапог реализовывал втихую от Цибы и его команды. С этими людьми Сапог чувствовал себя уверенно. Здесь он даже мог повышать голос на своих гостей, хотя выглядело все это не естественно и наигранно. Эти друзья с Кавказа почему-то считали его не последним человеком в бандитской группировке. Откуда такое мнение взялось можно было только догадываться. Но я, да и многие другие знали, что это заслуга Муслима и самореклама Сапога. Конечно, эти двое не были друзьями, уж очень разными они были людьми, но на публике они выставляли свою дружбу напоказ и им верили. Каждый из них преследовал свою выгоду в этом союзе и поэтому такой расклад дел устраивал обоих.