Страница 35 из 185
Когда, наконец, бобр позавтракал и выпил весь кофе, и когда он уже собрался помыть чашки при помощи собственных механизмов (посудомойкой он пренебрегал, считая, что его придумали для лентяев, коим он не являлся), он бросил случайный взгляд на осевшие кофеинки в чашке и остановился. Черная масса от кофе каким-то образом сложилась в фигурку кошки, одиноко стоявшей у какого-то непонятного объекта, похожего на дерево. Что-то вдруг всплыло в памяти бобра, он смутно вспомнил черную кошку, которую он встречал позавчера. Постепенно он полностью воспроизвел в памяти эту первую встречу с новенькой, которая прервалась из-за, так сказать, столкновения с Петунией. Нельзя сказать, что эта встреча со скунсихой была не желанной для Умейки, однако тому очень хотелось тогда чуть побольше поговорить с новенькой.
— А почему, собственно, я не могу этого сделать? — сказал он сам себе, отмывая посуду. — У меня как раз сегодня выходной, делать мне практически нечего. Ну если, конечно, не будет сегодня срочных вызовов на дом… Значит, решено. Пойду, поищу эту новенькую. Только вот где мне ее искать? Кажется, Петуния что-то говорила про общежитие мельком…
Но ему не удалось додумать свою мысль, потому что в это время в дверь кто-то позвонил. «И кто в такую рань может идти в гости? — подумал Хэнди. — Наверняка это Петуния опять решила со мной весь день провести». Он, ворча себе что-то под нос, пошел открывать дверь. Однако тут его ждал небольшой сюрприз. Вопреки его ожиданиям на пороге стояла вовсе не аккуратистка-скунсиха, а лось Лампи. Глазки у гостя были немного заспаны, но все так же чуточку раскошены. Дылда широко зевнул, даже не прикрыв рот рукой, потянулся, а потом, когда он взглянул на хозяина дома, его рот расползся в той самой широкой улыбке идиота.
— Доброе утро, Лампи, — как бы между делом начал Хэнди. — А чего ты ко мне так рано пришел?
— Да так, — сквозь дремоту ответил Лампи. — Просто пришел. Ах да, вспомнил. Меня к тебе Сниффлс послал, просил передать, что он сейчас дорабатывает протезы для твоих рук. Говорит, всю ночь проработал над ними, даже не спал. Просит зайти примерно через час. Слушай, у тебя нет кофе или что-то около того, а? — с этими словами лось стал рыскать глазами прихожую бобра.
И не дожидаясь приглашения, сам зашел внутрь, даже ноги не вытерев за собой. Хэнди смотрел на все действия своего «друга» с таким сердитым видом, что было ясно: еще чуть-чуть, и он просто не выдержит. Возьмет и просто прогонит незваного гостя. Однако бобр терпел из последних сил и только вытирал пол щеткой-сандалией. Наконец лось перестал копошиться на кухне, сварил себе сам какую-то непонятную бурду (хотя сам почему-то называл это «кофе»), сел за стол и преспокойно стал пить, абсолютно не обращая внимания на раздраженный взгляд хозяина дома.
— А какие у тебя на сегодня планы? — спросил он как бы невзначай.
— Хотел кое с кем встретиться, — угрюмо ответил Хэнди, оттирая последние следы.
— С кем же, если не секрет?
— Ну, с новенькой в нашем городе. А то я ее позавчера встретил, поговорил, да вот потом Петуния попалась на пути.
— И что теперь? — лось явно тупил. — Ты хочешь как бы встретиться с ней, ну, с новенькой и поболтать чуть подольше?
— Да.
— Зачем?
— Аргх, — проворчал Умейка. — Просто хочу с ней поближе познакомиться, понял?
— А, ясно, — Лампи глотнул кофе, а потом, щелкнув пальцами, продолжил: — Слушай, вот ты говоришь про новенькую —, а это случайно не черная кошка?
— Да, — удивился бобр, кладя на место щетку. — А ты откуда знаешь?
— Ну, я видел ее четыре дня назад, — признался Дылда. — Но мельком, она даже со мной не заговорила.
Хэнди был поражен такой памятью у своего приятеля. Вообще, этот лось мог запоминать события и лица, которые он видел максимум три дня назад. Да и то это было крайне редко, обычно на следующий день Лампи многое чего забывал почти начисто, и только после подробного напоминания он мог что-то выковырять из своего маленького мозга. Однако и это не всегда помогало, и тогда приходилось прибегать к помощи памяти-искателя Ботаника, что тоже не давало гарантии полного и точного воспоминания. Но чтобы лось вспомнил лицо черной кошки, которое он мимолетом видел аж четыре дня назад — это было своего рода личным рекордом Дылды. Если бы Хэнди был азартным игроком, он бы поставил большую сумму на то, что вскоре Лампи будет вспоминать события и лица недельной и даже двухнедельной давности.
— А что ты можешь рассказать об этой кошке? — спросил он у гостя.
— Ну, я не знаю, — задумался Лампи. — Помню плохо. Одно хорошо знаю: она почему-то всех фотографирует.
— Точно, — Умейка вновь был изумлен. — Она и меня сняла на камеру, когда я с ней встретился. Видимо, она таким образом хочет запомнить всех, не знаю. Ну, в любом случае, — продолжил он уже нормальным тоном. — Я собирался пойти к ней. Ты, случайно, не знаешь, где она может жить?
— Мне как-то Рассел рассказывал, что она живет в общежитии. Хотя я не уверен в этом, но…
Но уже через минуту Дылда был буквально выпихнут из дома, так и не допив кофе. Хэнди, конечно, не мог тащить друга за руку, потому ему пришлось воспользоваться более грубым методом — толкать лося в спину своей головой в каске. Бобру очень не хотелось засиживаться дома только из-за незваного гостя. Требовался предлог как-нибудь вежливо отшить Лампи, и новенькая кошка могла в этом косвенно помочь. Во всяком случае, Хэнди так думал. В крайнем случае он надеялся на Сниффлса и его протезы. Он даже не заметил, как из-за угла его дома за ним и его другом кто-то следил, сверкнув своими позолоченными покровами тела.
И уж конечно он не знал, что он продолжит обратный отсчет. Пусть и не по своей воле.
Кэтти-Блэк проснулась оттого, что почувствовала пропахший воздух в своей комнате. Она открыла окно и посмотрела на розу, которую она вчера сохранила и которая как раз и заполнила комнату своим запахом. Под определенным углом освещения она выглядела еще более необычно, хотя куда уж больше. Изумрудно-зеленые основания лепестков, из-за которых складывалось ощущение, будто бутон еще не созрел, плавно переходили в угольно-черный цвет. Неясно, что использовал тогда садовник, когда выращивал такую красоту, но было очевидно, что это была одна из его лучших работ. Наверняка тот мастер буквально корпел над этим цветком, добиваясь такого сочетания. В сознании кошки вновь промелькнули те самые изумрудные глаза енота в шляпе, которые она вчера видела так близко от себя.
— Кто же он такой? — прошептала она, словно обращаясь к розе, а потом сама себе ответила: — Он вор. Грабитель. По лицу и по поведению видно. Наверняка они с братом являются здешним криминальным дуэтом. И наверное, это они и пытались угнать у меня мотоцикл. Однако… Этот енот какой-то другой. Не похож на своего брата. Но чем же он так отличается? Вроде бы и грубый, но в то же время как будто стыдится своего поведения при мне. А как заговорить пытается, так не может и двух слов связать. Неужели он… Влюбился в меня? Да нет, не может быть такого, хотя…
Размышления Кэтти-Блэк прервал стук в дверь и чья-то ругань. Кошка была немного удивлена столь ранним гостям, но совсем чуть-чуть. Она полила цветок, убрала его чуть подальше, на подоконник, и пошла в прихожую. Стук усилился, а потом чей-то низкий трубный голос, своими наречиями и произношением похожий на голос тупицы, громко сказал:
— Слушай, а может, ее здесь нет? Может, ушла куда-нибудь?
— Не говори ерунды, — пробурчал второй голос, тенорный и слегка раздраженный, показавшийся до боли знакомым кошке. — Насколько я понимаю, сейчас в Хэппи-Долле не спим только я, ты и Сниффлс. К тому же я видел, когда мы входили в гостиницу, как кто-то поставил граненую вазу с розой на подоконник.
Кошка прислушалась. Больше никаких голосов за дверью не было слышно. «Странно, — подумала она. — Мне кажется или ко мне Хэнди пришел?». Недолго думая она отперла замок, приоткрыла дверь и осторожно заглянула через щелку в коридор. Да, там был тот самый бобер, которого она видела позавчера на стройке. А рядом с ним стоял какой-то невероятной высоты лось. Глаза у того были раскосые, сам он нелепо улыбался, зубы кое-где торчали из его рта, нос был огромным, а вот голова — совсем маленькой. Было очевидно, что этот лось был одним из самых глупых жителей городка. Тут Кэтти-Блэк вспомнила, что уже видела его, когда в первый раз пришла к порту. Даже имя вспомнила — Лампи.