Страница 55 из 72
Главный же ликан отступил от кучи и поднялся на ноги, встав прямо, словно обычный человек. В его глазах более не читались нотки голода и животной ярости. Более того, монстр пытался сформировать звуки, которые он издавал, в осознанную речь. Поначалу у него не получалось, но вдруг он произнес, как тогда, в карцере:
— Джа… Елл…
Василеску удивленно посмотрела на альфа-самца. Тот стоял и смотрел на нее, как человек на человека, причем как жертва на своего спасителя. «Господи… Да он же, как и тогда, возвращается в сознание! — вспомнила она, держа равновесие на одной из балок. — Получается, что мое пение не только погружает в воспоминания, но и возвращает мутантов в сознание…?». Додумать она не успела — в груди что-то очень сильно заболело, сердце начало очень сильно стучать, грудную клетку как будто сильно сдавило. Она потеряла равновесие и вот-вот должна была упасть на обломки, но тут ее поймали сильные, но гниловатые руки ликана.
— Джа-елл! — рыкнул он полу-человеческим голосом. — Боль-но?
— Ты… Откуда… Знаешь мое имя? Нгх! Больно!!! — девушка закричала, свертываясь в комок.
— Ты… Поешь… Я… Чувс-твую… — сказал ликан, пытаясь поднять румынку.
— Так и знал, что это сработает снова. И интересная же у тебя реакция на свое собственное пение…
Услышав знакомый голос, альфа-самец лишь рыкнул и повернулся в пол-оборота, доставая из металлолома оружие. Карл стоял, натягивая свои перчатки. Что примечательно, он был не в своем плаще, а в фартуке, в карманах которого находились самые различные инструменты. А также вместо шляпы на голове у мужчины виделись большие наушники…
— Ты знал… Ты знал, что я использую свою способность, чтобы избавиться от монстров! — девушка повысила голос, выступая вперед. — Значит, ты выпустил этого монстра, чтобы… Но зачем?!
— Знаешь, я как-то задумался над парой вопросов касательно твоего дара. Но отдавать при этом Матери Миранде я не собираюсь, иначе она заберет тебя у меня, и я останусь без уникальнейшего материала. Так что я решил самолично изучить твои способности от и до. И в первую очередь я хочу понять, насколько он вообще силен. — при этих словах он достал диктофон и начал записывать, нажав на кнопку:
Пациентка Джаелл Василеску показала на опыте, что способна с помощью достаточно громкого и эмоционального пения «поразить» монстров-ликанов на расстоянии чуть больше пятисот метров в радиусе. Все оборотни, услышав ее голос, сразу же парализуются и погружаются в состояние глубинных воспоминаний о своем прошлом. Их сознания при этом формируются в обратном направлении. Ликаны, по сути, «возвращаются» к своему первоначальному состоянию, превращаясь в обычных людей. Остается лишь выяснить, как долго продлится этот эффект.
— Урод! — крикнула девушка, перехватывая оружие у альфа-самца. — Мало того, что ты меня изнасиловал!.. Э… Бог знает, сколько раз, так теперь еще ты решил на мне опыты ставить?! — ее голос стал намного громче, и земля немного задрожала; сама же Джаелл начала плакать и истерить. — Да пошел ты нахуй!!! Я тебя ненавижу!!! Лучше бы я реально прострелила бы тебе башку тогда!
И она замахнулась, собираясь было нанести решающий удар. Грудь все еще болела, но ярость как-то заглушала страдания, заставляя пленницу совершить фатальный поступок. Однако Гейзенберг очень спокойно поднял руку и выхватил топорик из ее рук, выбрасывая куда-то в сторону. Альфа-самец, правда, хотел было зарычать и наброситься на мужчину, но тот лишь посмотрел на монстра и обмотал его цепью, сдавливая шею и грудную клетку, отчего тот болезненно охнул и упал на землю, пытаясь освободиться.
— Ну вот, ты упустила свой единственный шанс меня прикончить. — с легкой ноткой игривости сказал Карл, притягивая к себе Василеску за браслеты на ее руках. — А ведь все могло закончиться иначе. В любом случае, кое-что я все-таки узнал. Твой голос достаточно силен, чтобы даже будучи на пару децибелов больше — по-простому, когда ты просто немного повышаешь голос, — ты вызывала бы легкие землетрясения и катаклизмы.
— Нгх… Я ненавижу тебя… — Джаелл плакала, пытаясь вытереть слезы руками.
— Ну-ну, не нужно плакать заранее. — мужчина одной рукой смахнул слезы и чуть-чуть погладил пленницу по щеке. — В конце концов, ты совсем выдохнешься, когда я улучшу тебе кое-какие данные.
— Что… Что ты собираешься сделать? — девушка испугалась.
— Ну… Просто небольшая модернизация. Эксперимент. Если ты вынесешь его с достоинством, то потом тебя ждет заслуженный отдых. А теперь идем.
И Гейзенберг потащил как альфа-ликана, так и Джаелл в сторону своей мастерской. Румынка лишь тихо плакала и пыталась понять, что с ней сейчас собираются сделать. А вот оборотень глухо стонал и издавал страдальческие рыки, как будто избитый школьниками-садистами пес.
Через некоторое время Карл уже привязывал свою подопытную к столу с помощью ремней. За грудь, за живот, за ноги в двух местах, ну и самое главное — за голову. Полностью фиксируя ее в таком положении, мужчина с некоторым упоением наблюдал, как его «игрушка» дергается и испытывает животный страх, гадая, что же с ней будет происходить. Грудь у нее вздымалась и опускалась, несмотря на ремни.
— Черт, ты так хороша, когда ты боишься… — говорил Карл, завязывая волосы в хвостик и доставая какую-то только что собранную деталь. — Даже немного жалко, что у меня нет при себе сейчас обезболивающего.
— Ты… Ты хочешь сделать это на мне без наркоза?! — Джаелл вскрикнула, отчего стены слегка завибрировали.
— Ну вообще сначала я хотел сделать все с анестезией, одолжив ее у водяного дебила. — мужчина безразлично достал медицинские инструменты, раскладывая из на соседнем столе. — Но потом подумал, что раз уж ты являешься сильным духом девчонкой, то ты вытерпишь и это. Тем более, тебе ж не привыкать, ты вынесла мои операции на сердце и на твою спину. Готовься, это будет очень больно… И весело, ха-ха-ха-ха!
И он, взяв скальпель, приложил к шее. Кожа натянулась, пока после некоторого нажима из нее не потекла кровь. Первый надрез сделан, и мужчина продолжил резать горло. Девушка, почувствовав это, застонала и заплакала, попытавшись вырваться или хотя бы отвернуть голову. Но ремни очень крепко сдерживали ее голову, поэтому все, что она могла сделать — это громко стонать от боли, часто дышать и плакать. Между тем, Карл сделал еще несколько надрезов и раскрыл глотку своей пленницы, словно «сундучок», после чего он взял диктофон и произнес:
Тело пациентки в приемлемом состоянии. Впервые погружаюсь в ее внутренности. Предыдущие операции были сделаны почти вслепую, поэтому сейчас мне предоставляется уникальная возможность узнать, в каком состоянии у нее находится паразит Кадоу. Это… Моя первая попытка. Права на ошибку у меня нет, если я хочу оставить пациентку в живых.
Василеску плакала и пыталась успокоить себя, однако воздух слишком сильно сушил ее внутренние органы, которые были так варварски раскрыты. Она чувствовала это своими оголенными мышцами. И ведь Гейзенберг на этом не остановился. Он своими пальцами в перчатках раздвинул мышцы, почти никак не заботясь об их нервных окончаниях. «Он же мне занесет заразу, и я умру! — подумала Джаелл, глубоко вдыхая сквозь стиснутые зубы. — Я погибну… Я не хочу умирать…».
— Мне больно… Карл, пожалуйста, прекрати! Я не хочу умирать!
— Ты не умрешь. Я столько проводил операций как на трупах, так и на живых людях. И знаешь… Все они сейчас живы. Хотя как-то с разумом у них не все хорошо. Лучше ты молчи, а то собьешь свои голосовые связки. — ученый немного погладил девушку по щеке. — Ты еще пока хорошо держишься. Я, признаться, удивлен твоей стойкостью.
— Нгх… Сам себе такое сделай без анестезии, урод!
— Куколка, ты даже не представляешь, что я с собой делал. — мужчина ухмыльнулся, показывая несколько глубоких шрамов на груди и руках. — Так, как я и сказал — лучше сейчас помолчи.
И он пальцем начал щупать глотку своей пленницы, нащупывая голосовые связки. От такого девушка только громче стонала и плакала, и слезы попадали иногда на вскрытое горло, вызывая еще большую боль. Джаелл попыталась смотреть не на своего мучителя, но его голова, как минимум макушка, попадала в поле зрения, и она мало того, что страдала, так еще и пропитывалась ненавистью к нему.