Страница 54 из 72
— Н-да… — размышлял Карл вслух один раз ночью, рисуя схему «модернизации» Василеску и добавляя какие-то новые детали. — Задача… Придется ставить эксперименты. И рисковать. Не хочется так-то, но с другой стороны, а что я потеряю от такого? Она же все равно будет со мной.
И мужчина решил начать действовать. Он стал конструировать механизмы, которые он начертил в своей схеме Джаелл: сначала он собрал все металлические предметы, которые могли подойти для конструирования, в том числе и шестеренки, а также какой-то металлолом, который с первого взгляда казался абсолютно непригодным. Затем он в тот же день сел за стол и начал что-то собирать, сверяясь со схемой и иногда внося какие-то коррективы. При этом он достал маленький кассетный диктофон, который он включил и начал что-то записывать:
19 сентября 1986 года. Создание механизма «Усилитель Гласа Природы». Я решил провести несколько экспериментов над… Пациенткой Джаелл Василеску, чтобы изучить силу и влияние ее дара «Глас Природы». Передо мной стоит задача не только изучить естественную силу этого дара, но также по возможности усилить его, чтобы в дальнейшем использовать для различных целей. Первая и основная — подчинение как можно большего числа людей и тварей, чтобы затем пойти против Матери Миранды.
Остановив запись, Карл стал собирать «усилитель» с нуля, делая спайки проводов и подгоняя некоторые детали, чтобы выглядело удобно и практично. О да, хоть Гейзенберг и был по большей части инженером и механиком, все же ему было не отнять дизайнерской составляющей. Он прекрасно понимал, как должен выглядеть механизм, чтобы не вызывать отторжения у публики, да и у него самого. Поэтому он сопоставлял эти две вещи, создавая в меру красивый «усилитель».
Однако ему могла бы помешать Джаелл, постоянно спрашивая, что он делает, а также интересуясь по поводу записей. Не то, чтобы саму Василеску было любопытно, просто она могла узнать о своей судьбе слишком рано, а мужчине этого было не нужно. Так что, чтобы не создавать себе лишних проблем, он решил на некоторое время давать Василеску прогуляться «на свежем воздухе», то есть вокруг фабрики, но не выходя с его территории. Он предупредил свою пленницу, что его сила имеет достаточно широкий ореол действия, и что он почувствует, если она попытается улизнуть.
— Мог бы уж на меня датчик слежения поставить… Раз боишься, что я удеру от тебя… — фыркнула девушка, одеваясь, чтобы выйти из мастерской.
— А ты думаешь, что мой реактор в твоей груди не имеет такой штучки? — Карл усмехнулся. — Ошибаешься. Все мои творения имеют подобный реактор, а заодно и датчик слежения. Я знаю, где находится каждый из моих солдат. Просто твой немного более мощный. Так что считай я уже за тобой слежу! — и он показал на какой-то старый экран рядом со столом, на котором отображались разные точки, среди которых выделялась одна красная. — Красная — это ты. И ореол охвата этого датчика — примерно километр. А теперь иди, не мешай мне работать…
— Хмф… Мудак… — рыкнула Джаелл, выйдя из мастерской.
Как только она вышла за порог, она встала у двери и глубоко вдохнула. Воздух был в этой местности пропитан заводским дымом. Такое было очень похоже на промышленный район в Брашове, где раньше она работала простым сборщиком на конвейере. Спертый, вонючий, но в то же время как будто бы родной. Девушка даже раньше шутила, что курить начала как раз потому, что очень скучала по дымку у себя в легких. «Эх, сейчас бы мне закурить… — подумала она, пойдя по тропинке чуть ниже по холму. — Даже вот ту отвратительную сигару этого мужлана…». Присев на какую-то металлическую балку из кучи металлолома, девушка стала смотреть на природу.
Ей открылся удивительный вид на обширное плато, окруженное горами. Тут можно было бы построить целый район деревни, но, по сути, все было занято фабрикой, и неизвестно, сколько тут было подземных уровней, учитывая, что над землей возвышались одноэтажные здания да какие-то сараи. Вокруг самой девушки росла высокая трава с семенами, которую при желании можно было бы гладить рукой. В целом, если бы не нынешнее положение Джаелл, то тут можно было бы устроить романтику с полежанками в высокой траве. Хотя… Наверное, груды металлолома портили бы атмосферу.
Василеску взяла из кучи какую-то деталь, которая очень сильно напоминала жесть для покрытия автомобиля. И сразу же ее воспоминания унеслись куда-то в прошлое, а именно в моменты, когда она работала в частной автомастерской. Там у нее были знакомые… Даже, наверное, все же друзья, с которыми она разделяла вечера… Они там пили пиво или еще что-то, а вот Джаелл выпивала только виски Jack Daniels, считая его благородным напитком. И эти вечера нередко заканчивались какими-то глупостями, типа прогулок по улице с магнитофоном и проигрыванием музыки на полную громкость. Ночью.
Улыбка сама собой образовалась на лице пленницы. Она с теплотой вспоминала те времена, когда она помогала матери, а также просто сидела с ней и пила чай на балконе. И мать ей рассказывала какие-то истории из своей жизни… Правда вот, теперь, когда было выяснено, кем на самом деле она являлась… Все эти истории оказались неправдой. «Только вот что было на самом деле правдой? — подумала автомеханик, крутя в руках железку. — Что же она от меня еще скрывала? Может, отец тоже ее не бросал, а просто… Исчез? Если я когда-нибудь выберусь, возможно, я задам своей матери кучу неудобных вопросов. Правда, если это, конечно, случится… Потому что…».
Но додумать она не успела, так как позади себя она услышала рык монстра. Она узнала этот рык, голос походил на того самого альфа-самца, с которым Карл ее сажал, чтобы заставить ее слушаться его. Резко обернувшись и спрыгнув с насиженного места, она увидела этого оборотня. Тот ходил и что-то вынюхивал. Очевидно, что он искал себе жертву, и, кажется, он обладал исключительным обонянием, так как едва он вышел из своей западни, он сразу же направился к Джаелл.
Та пригляделась и поняла, что эффект действия ее песни на нем прекратился. Непонятно только, как давно он стал вновь тварью голодной. Но надо было срочно что-то делать. Да и разбираться, как он выбрался оттуда, было не к спеху. Румынка начала довольно быстро и уверенно взбираться на груду металлических деталей, чтобы сверху ей было удобнее отбиваться от чудища. Затем она, чуть откашлявшись, начала петь свою колыбельную:
Twinkle, twinkle, little star,
How we wonder what you are.
Up above the world so high,
Like a diamond in the sky.
Монстр, завидев девушку, сначала зарычал, словно созывая других в округе, либо обозначая свою территорию, после чего он побежал к груде. Однако, едва он услышал первые строчки песни, он резко остановился, даже не добежав до цели. Стоял он в метрах ста от Джаелл, внимательно слушая ее пение. Больше казалось, что он был оглушен ударом по голове, или же ему посвистели в особый свисток, типа собачьего. Между тем, пение продолжилось:
When the glorious sun has set,
And the grass with dew is wet,
Then you show your little light,
Twinkle, twinkle, all the night.
Вдалеке послышались рычания других монстров — видимо, этот альфа-самец все же кого-то призвал. И эти твари направлялись прямо к фабрике Гейзенберга, как будто они все обладали коллективным разумом. Василеску поняла, что дело дрянь, но у нее не было другого выхода, кроме как петь свою колыбельную. И судя по тому, как быстро эти монстры передвигались — некоторые из них вообще были на лошадях, — девушка смекнула, что петь надо громче и эмоциональнее. Мысль дикая, но по идее должно было сработать.
When the golden sun doth rise,
Fills with shining light the skies,
Then you fade away from sight,
Shine no more ‘till comes the night.
Поначалу ликаны только рычали, но как только они оказались в радиусе 500 метров от девушки, едва-едва доходя до забора, окружавшего завод Карла, они замерли и стали прислушиваться. Они вертелись, качались из стороны в сторону, потихоньку проникаясь колыбельной. Кто-то из монстров даже присел, словно пес, которого надрессировали на это.