Страница 51 из 72
— Знаешь, возможно, в тебе Кадоу и есть. Но меня интересует кое-что другое… У тебя врачи не находили ничего странного? Ну, проблем со здоровьем?
— Эм… Я не понимаю, к чему ты это… — Василеску повернулась к нему боком. — На что ты намекаешь?
— Всего лишь одно небольшое предположение касательно твоего дара. Так вот, не находили ли у тебя врачи чего-то странного или ненормального? Какой-то патологии?
— Э-э-э-э… Ну, наверное… Не по-… А, нет, помню! Я помню, как-то я ходила к женскому врачу на плановый осмотр. И мне… Мне сказали, что у меня никогда не будет детей. Они находили странным, что у здоровой девушки вроде меня есть аномалия в… А вообще, еще раз, какой это имеет смысл?
Карл не ответил. Он сам не особо понимал, к чему он спросил такое. Но разговор зашел сам собой, поэтому надо было что-то сказать. Да и это размышление о Кадоу и наследстве заставило его как следует призадуматься. Как передается этот паразит? Он почкуется, или же создается внутри организма отдельный генетический код? И как сильно этот паразит во втором случае должен вжиться в организм, чтобы передать свой геном в организм носителя, особенно в репродуктивные органы?
Вздохнув и чуть поворчав от шквала новых вопросов, ответов на которые он найти не мог, он встал с матраса, оставив на пленнице металлический холодный компресс, сам достал бутылку с виски и налил себе в стакан. Такие размышления на трезвую голову не воспринимались, как он сам считал. Поэтому, чтобы как-то подумать, он выпил залпом виски и, поморщившись, погрузился в свои мысли.
— Так какой это все имеет смысл? — Джаелл повторила свой вопрос после некоторого молчания. — К чему все эти подводки про мои аномалии в организме?
— В этом мире ничего не дается безвозмездно. — начал Карл, покручивая бокал в руке. — У нас, у Лордов, есть сила благодаря Кадоу. Только вот… Каждый из нас претерпел метаморфозы. Кто-то лучше, кто-то хуже. Например, Моро вообще превратился в водяного урода с гротескно-ужасным телом. У Донны на пол-лица разросся гриб — потому она ходит, прикрывая лицо и общаясь со всеми через свою чокнутую куклу. Ну а гигантская сука… Ну, выросла она. Вымахала как танк. — мужчина снова выпил. — Я, считай, самый удачный эксперимент с этим паразитом. Однако и у меня подобное внедрение не прошло без следа. Правда, это проявилось не внешне.
— И… В чем же тогда это проявилось? — Василеску заинтересованно наклонила голову.
— Ага, так я тебе и сказал, в чем же у меня дело. — Гейзенберг рыкнул, стукнув бокалом о стол. — Просто прими к сведению, что у меня тоже не все гладко прошло.
— Знаешь, вообще-то как-то не честно, что я тебе рассказала о своей патологии, а ты умалчиваешь. Не заставляй меня снова пе-… — но встретив многозначительный взгляд ученого, девушка остановилась. — Кхм. Ладно. Хорошо. Хозяин барин, как говорится. Ну и что дальше по твоей логике?
— Если уж у вынужденных носителей Кадоу что-то отнимает, чтобы дать сверх-силу… То и у тебя, будучи отпрыском подобного носителя, обязательно будет какая-то аномалия. Чего-то у тебя будет не хватать во благо твоему «Гласу Природы». Ну вот, собственно, и вся цепочка. Правда я не понимаю, каким образом ты все-таки умудрилась унаследовать Кадоу. Да и как вообще понять, есть ли он у тебя или нет…
Снова в мастерской воцарилось молчание. Джаелл обдумывала слова Карла. Да и вообще она раздумывала над нынешней ситуацией. Ведь… Это было впервые, когда они друг с другом разговаривали как человек с человеком, на равных. При этом не напившись, как в прошлый раз. В этом была какая-то тонкая грань между бесчеловечным собственничеством и нормальным отношением. «Только бы не спугнуть, только бы не спугнуть!» — решила девушка. Она прижала металлические обломки к своей спине, тихо шипя от боли.
Карл же сам не особо заметил этого разговора. Для него это было чем-то вроде размышления вслух с комментариями от его пленницы. Ведь румынка являлась уникальным случаем ношения в организме Кадоу с грибком. Его многое смущало в этом плане — и то, что она все же рождена с ним, и то, что ни один врач, ни один ученый не обнаружил подобное в ее организме… Да и вообще, если он не ошибался, то Миранда основала даже какую-то компанию, которая занималась созданием подобных организмов с дрянью внутри, делающая своих носителей практически богами. И вот такая девушка прошла мимо взора этой компании?
— Ты прям ходячая загадка. — сказал он, выпив еще одну стопку виски и наливая второй бокал для Джаелл. — А казалось при первой нашей встрече, что ты обычная девка. С характером, конечно, но все же…
— Мх. Ну прости, какую воспитало общество. — Василеску взяла бокал и отхлебнула. — О, это же… Это же Jack Daniels?
— Мгм.
— А, ну, да, тебе все равно… Просто это мои любимые виски… — и девушка просто стихла, иногда выпивая алкоголь.
Эти посиделки становились уже почти той же обязаловкой, что и половые акты. Из-за этого отношения у них со стороны выглядели… Ну, как у типичной семьи, где мужчина главный, и где он же является тираном, от которого партнер не может убежать в силу разных причин. Обыденно, скучно, но в то же время все же пугающе, ведь под пленкой таких историй, которых она слышала достаточно в своей жизни, крылись порой и более жестокие и животрепещущие подробности, более мерзкие детали.
Так что Джаелл еще в какой-то мере повезло, поскольку все эти события, произошедшие с ней за неделю, хоть и изрядно потрепали ей нервы, доведя вплоть до полного безразличия, но все же они не вызывали такого ужаса, как, например, истории семейных пар, где парень забивал свою подругу статуэткой в порыве ревности или каких-то более «возвышенных» чувств.
— Карл… — сказала она, пытаясь разбавить давящую тишину. — Я… Я думаю, нам нужно поговорить.
— О чем ты хочешь говорить со мной? — удивительно спокойно спросил мужчина, поворачивая к ней голову. — Что, хочешь попросить прощения за свои попытки управлять моим сознанием?
— Я не… Я не об этом. — девушка встала, придерживая одну из пластин у самой большой гематомы. — Ты ведь мог меня неоднократно убить в порыве своей ярости на меня. Ты мог превратить меня в своего солдата, как на тех схемах и чертежах. Но… Но ты этого не сделал. Как будто ты сдерживался. Но ты же мне столько раз говорил, что я для тебя «игрушка». — Джаелл чувствовала себя крайне неловко, говоря подобное, словно героиня из ширпотребной литературы. — Так почему ты тогда оставляешь меня в живых и всякий раз лечишь?
Гейзенберг не сразу ответил. Ведь вопрос хоть и был наполнен каким-то пафосом и даже какой-то банальностью из детских или подростковых книжек, но все же заставил задуматься. Мужчина сел на матрас и оперся спиной к стене, прихватив с собой бокал и бутылку. Посмотрел на противоположную стену и прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. Вот что-то начало всплывать в его голове смутным образом. Да и воспоминания появились, хоть и неясные пока, но все же достаточные, чтобы начать свой рассказ:
Я ж ведь не всегда был таким вот мутантом с паразитом Кадоу. До семнадцати лет я был самым обычным пацаном, даже, можно сказать, чересчур мелким по габаритам. У меня была, пожалуй, такая же обычная жизнь, как и у тебя, разве что у меня никакого сверхъестественного дара не было. Так вот, я обычно помогал своему бате, когда он еще был жив, на фабрике, поднося в его мастерскую какие-либо инструменты, либо придерживая бумагу, чтобы он мог чертить свои схемы. А в свободное время я играл с металлоломом, который находил повсюду, и конструировал свои игрушки.
Хех… Детство было счастливым. Да и в школу я ходил тогда в обычную, деревенскую. Там нас учили всему, правда, я уже и не помню половины из школьной программы. Да и устарело это все… В общем, у меня также были какие-никакие друзья. Наша семья не отличалась зазнайством, несмотря на свой высокий статус. Наоборот, нам надлежало быть ближе к народу, ведь именно мы поставляли им новые технологии и обеспечивали их приборами и электричеством.