Страница 49 из 72
— Так вот почему ты меня унизил, вот почему ты… Делал со мной такие вещи. — она подняла глаза. — Чтобы самоутвердиться. А еще, чтобы на ком-то выплеснуть свой гнев, да? И при этом ты боишься реализовать свою месть на самой Матери Миранде, вер-…
— Заткнись! Ты вообще не понимаешь, что ты говоришь! И ты, блядь, никогда не поймешь, каково мне сейчас!
И тут цепь, которая до этого висела на шее у пленницы, взметнулась, рассекла воздух и ударила плашмя по спине девушки, словно плеть. От такого удара Джаелл закричала, выгнулась и задергалась, из глаз ручьем хлынули слезы боли. Но на этом все не закончилось — цепь затянулась вокруг шеи автомеханика, фиксируя на одном месте, а другой конец начал хлестать ее по спине, оставляя приличные следы. По всей хижине стоял свист цепи, звуки хлестких ударов и громкие крики боли.
Карл был невероятно взбешен. Такое с ним тоже случалось впервые после того случая с гибелью его матери. Только на этот раз он вполне мог заставить своего «обидчика» страдать самыми сильными муками. Он сжимал руку в кулак и размахивал ею сильнее, словно прикладывая настоящие усилия и самолично расправляясь со своей пленницей. Он чувствовал к ней презрение. Теперь он видел в ней тот самый «второй сорт», который можно было пустить на расход.
— Ты даже не осознаешь, через что мне пришлось пройти! Ты вообще не знаешь, каково мне жить в компании уродцев, которые только и могут, что лизать задницу этой Матери Миранде! Да они готовы мне глотку разодрать, если я хоть что-нибудь сделаю против нашей властительницы! Ты понимаешь, что я один против этой всей оравы?! Я — не твоя тупая мамаша! Во мне нет такого огромного дара, чтобы противостоять сразу всем Лордам! Да и мне некуда идти, некуда бежать!!!
— Больно! Больно, прекрати! — кричала Василеску, изгибаясь каждый раз от боли. — Мне больно!
— Задумайся над тем, как мне было больно осознавать, что я теперь — вещь Матери Миранды, да к тому же еще и результат неудачного эксперимента! И мне приходится стелиться перед всеми ними, изображая преданность!!! Якобы разделяя их идеи!!!
В какой-то момент мужчина не выдержал и пнул девушку ногой в живот, отчего та скрючилась в три погибели и закашляла. Она бессильно упала на пол, держась за место удара и дрожа то ли от боли, то ли от страха. Дыхание у нее сперло, она едва дышала, улавливая ртом каждую молекулу воздуха. Карл же, тяжело дыша, сел обратно на стул. Вернее, он на него буквально упал. Из его глаз текли слезы пережитой обиды, злости. Он чувствовал в себе такую палитру эмоций, которой он не испытывал ранее.
Он одновременно ненавидел Джаелл Василеску за то, что она вызвала в нем воспоминания о его детстве, но и… Как-то испытывал перед ней вину за сорванную на ней ярость. В то же время он злился на себя за тогдашнюю проявленную слабость перед Матерью Мирандой. Ведь он тогда еще, в момент открытия своих способностей, мог прикончить эту женщину за обман. Он мог это сделать, но почему-то испугался за собственную жизнь и решил использовать тактику выжидания. А теперь что? Он срывает накопленную обиду на совершенно чужом человеке.
— Я… Кха… Я понимаю… Нгх… — услышал он хриплый голос пленницы. — Думаю, мне самой было бы нелегко… Но почему именно я? Почему ты на предыдущих не срывался? И почему деревенские… Кхе-кхе… Девушки для тебя менее рентабельны… Кха… Чем я?
Карл задумался. А ведь и вправду, почему деревенские девушки для него не являются достойным вариантом для секса и вот таких вот практик? В конце концов, существуют гораздо более красивые девушки… Даже у некоторых людей бытовало мнение, будто бы деревенские девушки намного покладистее, чем городские, которые в последнее время радели за свободу выбора и слова. Но…
Как раз в этом крылся ответ. Ему нужен был кто-то, кто был бы похож на него характером. Тот, кто точно так же будет сопротивляться его воле, как он сопротивляется втихую приказам Матери Миранде. Он хотел видеть рядом с собой кого-то сильного. Сильного духом. Он этого не осознавал в начале, однако сейчас он это четко понимал. Да, возможно, он иногда слишком сильно давит на Джаелл, заставляет ее пережить, пожалуй, даже большую боль, чем он сам в свое время пережил… Да и сама Василеску уже вела себя так, будто сдалась.
Но он почему-то верил, что в этой девушке дремлет великий потенциал силы. Не только силы Гласа Природы, унаследованной от матери, но и сила духовная. Даже физическая…
— Хм… Знаешь, ты сильно похожа на свою мать. — он встал со стула и вновь закурил сигару, обойдя лежавшее тело.
— С… Своим даром голоса? Кхе-кхе-кхе! — девушка закашлялась, пытаясь подняться с пола.
— Нет. Не этим. Твоя мать была… Такой же строптивой. Она точно так же противилась чужой воле, чужому авторитету. Фактически, Матерь Миранда была для нее не более, чем зазнавшимся человеком. Кантек Василеску… Она знала, что делать. Она ничего не боялась. И она была, пожалуй, первым человеком, что поднял восстание против Матери Миранды. В одиночку. — мужчина посмотрел в окно, разглядывая, как где-то вдалеке пробегает волк. — Ты на нее очень похожа. Ты меня не ставишь в авторитет. И ты постоянно сражаешься за свою свободу. Даже сейчас. Ты же не станешь отрицать того, что ты готова вновь и вновь пытаться улизнуть от меня?
— Кхе… Больно… Ты просто мудак… — отозвалась девушка, сжимая руки в кулаки. — Так ударить беззащитную девушку, которая слабее тебя…?
— Вот это, к слову, меня и привлекает в тебе. Как «игрушку». — тут же поправился Карл, затягиваясь и выдыхая дым в сторону пленной. — Даже несмотря на мое явное преимущество перед тобой, ты готова сжать свои ручки в кулачки и попытаться отметелить меня.
— Я уже не уверена… Кхе… В том, что я хочу это делать… В конце концов, у меня ведь нет выхода отсюда, верно? Ты ведь всегда сможешь меня найти… От тебя ведь… Кхе-кхе… Никто не убегал…
— Ну это уже другой вопрос. В конце концов, зачем мне лишаться бесплатного секса и развлечения? — немец поднял Василеску над полом с помощью цепей и притянул к себе. — Тем более такого интересного, более захватывающего, чем превращение людей в оборотней или в моих железных солдат. Только вот, на будущее… — он опасно наклонился, дыша своим перегаром в нос Джаелл. — Еще раз ты попытаешься покопаться в моих воспоминаниях, если еще раз ты вызовешь у меня подобный приступ ярости — может так случиться, что ты не обойдешься ударами цепью по спине и пинком в живот. Считай, ты еще легко отделалась.
Джаелл только рыкнула. Сейчас у нее все ныло от нанесенных ударов. И уж точно ближайшие несколько дней она не сможет нормально двигаться, страдая не только от синяков, но и от перенесенного секса. В общем, положение у девушки было несколько невыгодным. Она посмотрела в глаза Карлу, но не увидела там ничего хорошего. Вернее, она не увидела тех эмоций, которые она наблюдала ранее, до пения своей колыбельной, а также до того, как он начал ее избивать.
Она вздохнула, стиснув зубы, и отвернула лицо, как бы показывая, что она принимает данные условия. Гейзенберг только хищно улыбнулся и заковал руки своей пленницы в импровизированные кандалы из цепей. Шею он не спешил освобождать, тем более, что он хотел с ней еще немного «поиграться», а возможно даже заставить сделать ему минет ближе к вечеру, как несколько дней назад. Тем более он уже нашел новый способ ее «наказывать», так что в целом…
— Идем назад, куколка. — сказал он немного игриво. — Ты сделаешь то, что я скажу. И лучше тебе хотя бы до завтра вести себя прилично. Я надеюсь на парочку приятностей от тебя.
И оба двинулись из хижины в сторону фабрики Карла. Сам мужчина уже не чувствовал ничего отрицательного, хотя глубинные воспоминания нет-нет да и всплывали в голове после того случая. Но он пытался об этом не думать вообще. Он не зря подавлял эти воспоминания, не зря он строил свою личность вокруг дерзости, мрачности и грубости. По крайней мере, он тогда вообще не рассчитывал кому-либо раскрываться. Но теперь в нем вновь взыграл азарт — а получится ли у него выпытать какие-то еще секретики из жизни Джаелл? Раз уж она узнала о его происхождении, то будет, пожалуй, честнее узнать что-либо «грязное» и тайное о ней.