Страница 12 из 13
– Его тело само решит, кем он станет! Этот муран необычный, – тяжело опустившись на камень в углу помещения сказала ведьма. Ландсир уже опустил Пинту на пол, где тот смиренно сидел и слушал разговоры.
– Так что с лодкой? Вы нам дадите? – спросил тихо стоявший до сих пор у выхода Бохей.
– Нет у нас лодок, и отродясь не было. Всю еду нам крокодилы добывают. Кто же нам позволит на реку выходить? Увидят – сразу отправят за нами отряд, – ответил старый пёс.
– А вы им что? Не проще ли вас самих съесть? – не понимая ситуацию, спросил Архей.
– Крокодилы плохо видят и слышат. Мы для них – охрана. Защищаем их на земле. Дикие люди иногда сюда приходят. Они водятся за лесами, – глянув на Пинту здоровым глазом ответил Ландсир и тут же продолжил:
– Вам надо идти. Пока темно – сможете уйти далеко. Через три дня пути будет переправа. Перейдёте на тот берег, и ещё пройдёте один день, и будет вам Мероэ.
– Следите за мураном. Как быстро он станет Асуном я не знаю, – сказала Рехет.
– Имя? Ты не назвала его имя!
– Отцы молчали! Он сам назовёт имя, когда время придёт, – вздохнула ведьма.
Архей посмотрел на Пинту и Бохея, которые ждали окончания разговора, и молча развернувшись пошёл на выход.
Осмотревшись по сторонам, он подождал своего воина и мурана, и тихо пошёл в направлении шумевшего листвой леса по единственной протоптанной тропинке. К рассвету они прошли как минимум с десяток километров, лес с его причудливыми деревьями, чьи кроны закрывали небо, никак не заканчивался. Архей удивлялся мурану, казалось, что у него нескончаемые силы. Выискивая незримую тропу, он уверенным шагом шёл вперёд, то и дело дожидаясь отстающих воинов. Говорить он так и не начал, но насколько помнил Архей, после обряда со щенками проходило немало времени, пока те из слепых комочков превращались в сильных псов.
Напившись воды, Архей и Бохей сели под деревом и смотрели вдаль, размышляя каждый о своём. Пинта сидел у небольшого родника и подняв морду нюхал воздух.
– Думаете, он знает куда идти? – взглянув на мурана со стороны, спросил Бохей.
– У нас выбора нет. Я на этой стороне реки был всего однажды, и не знаю, куда идти, помню только, что надо от солнца. Там большая дорога, мимо не пройдём.
– Архей, смотри, у него со спины шерсть слезает, – наклонившись к уху командира прошептал Бохей. Оба, стараясь не акцентировать на этом внимание, смотрели на Пинту, у которого с боков и со спины вдоль хребта местами вылиняла шерсть, оголив розовую кожу.
Архей кивнул и подошёл к Пинте.
– Ну что, Муран, знаешь, куда идти?
– Да! – чётко пролаял, а возможно и сказал Пинта, и пошёл в сторону, не переставая вынюхивать воздух поднятой мордой. Оба воина пошли за ним.
Через полчаса пути шедший впереди муран резко остановился и лёг на землю, глядя вдаль, и направил уши в сторону взгляда.
– Что он там опять услышал? – Бохей недовольно остановился и сквозь листву пытался разглядеть, на что смотрел Пинта. Салуки хорошо видели, но со слухом и обонянием у них было плохо, и поэтому находясь в густом лесу они чувствовали себя некомфортно. Архей не ответил, лишь молча вытащил меч и наклонившись начал присматриваться.
Через пару минут послышался топот чьих-то ног, с каждой секундой он становился громче, пока Архей не увидел, как в паре десятков метров от них появились дикие буйволы, медленно бежавшие вперёд и сносившие всё на своём пути.
«Не самые приятные животные для встречи», – подумал Архей.
– А что они делают в лесу? – зная, что буйволы живут на заливных лугах вдоль берега реки, спросил Бохей. Ответа не получил. Топот копыт затих, и когда последний буйвол исчез среди деревьев, тут же появились несколько человек, которые громко кричали, размахивали над головой копьями и бежали вслед за животными. Бохей тут же достал меч, и прижавшись к земле приготовился к прыжку, но выставленная перед его мордой лапа Архея его остановила.
– Нельзя, эти дикие, опасны. Видишь, на них шкуры, эти не боятся, и их больше, чем нас. Мы не одолеем их, – прошептал он, держа вторую лапу на голове у Пинты и провожал взглядом пробегающих мимо людей.
«Это такие же, как мой хозяин», – подумал Пинта.
«Они, наверное, знают, где он, а может, видели его», – как призыв к действию, промелькнула мысль, и он тут же сорвался с места, побежав за людьми.
Пинта быстро догнал группу людей, и махая хвостом побежал рядом. Но охотники не оценили его оптимизма, двое тут же остановились и направили копья на странную собаку, возникшую из ниоткуда.
– Хадум! – крикнул один из них и сделал выпад. Остриё копья вскользь прошло у загривка, причинив острую неприятную боль. Дружеский настрой Пинты тут же прошёл, он понял, что люди ему не рады. Первое, что он сделал – оскалил зубы и принял боевую стойку для нападения. Это были совершенно не те люди, к которым Пинта привык. Дома гуляя по улице встречал людей, которые редко его боялись или причиняли боль, обычно они гладили его по голове и улыбались. Когда второй человек начал обходить его сбоку, держа копьё в вытянутой руке, пёс понял, что из-за собственной глупости и наивности завёл себя в ловушку. Ещё мгновение и эти люди пронзят его копьями, просто убьют.
«Надо убегать!» – пронеслось в мыслях, и Пинта крутя головой начал высматривать пути отхода от двоих отставших людей. Другие охотники даже не обратили на четвероногую собаку внимания и побежали дальше загонять крупную дичь. Для диких людей четвероногие собаки не представляли опасности. Если они могли их приручить со щенячьего возраста, то принимали их службу и помощь. А таких вот бесхозных они просто убивали и ели. Опасность для этих людей представляли асуны, совершенно иные собаки, которые в большинстве своём были крупнее людей, передвигались на задних лапах и умело владели разными видами оружия.
Человек не успел метнуть в Пинту копьё, так как меч Бохея обрушился на его плечо и разрубил тело пополам. Ахей так же был далёк от церемоний честных боёв, и повалив другого человека в прыжке, воткнул в его грудь лезвие меча.
Пинта был рад, что новые друзья пришли за ним и исправили допущенную им ошибку.
– Бохей, бери его и уходим. Не стоит привлекать к себе внимание диких людей, – сказал Архей, вытирая окровавленное лезвие об одежду человека, сшитую из шкур мелких животных.
Этот поступок новых друзей оставил большой отпечаток в мировоззрении Пинты. Он увидел глаза людей, которые были наполнены страхом, злобой и агрессией. Это были не те тёплые и добродушные взгляды, которые отложились в его памяти о людях. Эти хотели убивать. А новые друзья, которые сеяли смерть, теперь защищали его. Пинта всегда думал, что он защищает своего друга-человека, тут же он сам был чьим-то другом, и защищали его. Даже когда Бохей подхватил его тело, Пинта не стал сопротивляться. Он доверял этому псу, и позволил ему помочь себе.
Ночь застала путников у небольшого озера, которое не успело высохнуть после сезонного разлива реки. За целый день они останавливались на отдых лишь дважды. Воины салуки отличались от собратьев по пантеону выносливостью. Они могли с лёгкостью преодолевать за день расстояние в несколько десятков километров. Пинта же устал и еле волочил хвост. Его по очереди тащили на себе то Бохей, то Архей. Скорый ужин был из пойманного по пути небольшого зверька, чем-то похожего на крупного кролика. Пинта никогда не ел сырого мяса, в его вкусе чего-то не хватало, оно казалось пресным, но голод заставил его проглотить кусок тушки практически целиком.
– Архей, как быстро щенки после обряда обретают своё тело? – спросил Бохей, разглядывая лежащего мурана. Оба они сидели чуть в стороне под деревом и чистили оружие.
– После обряда их увозят в храм на несколько недель. Что там происходит – я не знаю. Да и по себе не помню. Мне кажется, я всю жизнь провёл в отряде. С самого рождения. Ты из-за его шерсти спрашиваешь?
– Не только. Его лапы. Они как будто после проказы и переломов, – убирая спёкшиеся капли крови с клинка, сказал Бохей. Он хоть и был занят, но иногда посматривал на спящего мурана, который изредка вздрагивал во сне.