Первый и последний

— Идемте, — шепчет Триша. — Ужин стынет.

Бросаю последний взгляд на крох в их кроватках, и выхожу из комнаты, направляемая рукой Дрю. Мы приходим в гостиную, где гостеприимная хозяйка уже накрыла стол. Они усаживают нас с Дрю и велят ждать, пока принесут ужин, а сами удаляются на кухню. Дрю сжимает мою руку и перекладывает ее с моего колена на свое. Я как будто нахожусь под толщей воды и не могу сделать нормальный вдох. Я не желаю Трише зла и безумно люблю свою подругу, поэтому мне стыдно за чувство зависти к подруге.

— Ты в порядке? — спрашивает Дрю, глядя мне в глаза.

— Да, — отвечаю коротко.

— Долли, — шепчет он и прижимается поцелуем к моему виску. — Ты, может, хочешь уйти?

— Нет, — выдыхаю и наконец делаю глубокий вдох. — Все и правда в порядке. Давай насладимся ужином.

В этот момент в гостиную возвращаются Триша с Адамом и расставляют на столе блюда со вкусно пахнущим ужином. Рассаживаются за столом и ужин начинается. Невероятно вкусная лазанья, теплый картофельный салат, овощной салат и запеченные на гриле овощи. Триша расстаралась ради нас.

— Так вы теперь вместе, а? — спрашивает Адам, глядя с улыбкой на нас с Дрю.

— Нет, — отвечаю я.

— Да, — одновременно со мной выпаливает Дрю.

Мы переглядываемся. Он улыбается, а я сжимаю губы, чтобы скрыть свою улыбку. Не знаю, почему, но эта ситуация меня повеселила. Когда смотрю на Адама с Тришей, лица обоих растянуты в настолько широких улыбках, что того гляди щеки лопнут.

— Что? — не выдерживаю я.

— Ничего, — пожав плечами, отвечает Триш. — Расскажите о туре. Вы нам достали билеты на завтрашний концерт?

— Само собой, — отвечает Дрю, доставая из кармана билеты и передавая их Адаму.

— А с малышами кто будет?

— Вильма завтра приедет к нам, она и посидит с ними, — отвечает Триша. С тех пор, как у Адама с Тришей родились дети, его мама стала частым гостем в их доме и помогает Трише с малышами.

— Хорошо, — отвечаю с улыбкой, глядя в хитро прищуренные глаза подруги.

— Так как тур? — спрашивает Адам, прерывая наш с Тришей молчаливый диалог.

Дрю пускается в описание нашей поездки, рассказывает о курьезных случаях и Фестивале Холи, опуская подробности нашего времяпрепровождения на нем. Когда они с Адамом начинают обсуждать музыку «Крашез», Триша зовет меня помочь ей на кухне приготовить для всех кофе. Стоит нам только оказаться за закрытой дверью ее женского царства, как подруга в буквальном смысле загоняет меня в угол. Она прижимает меня за плечи к стене и смотрит, прищурившись, как будто пытается считать с моего лица скрытые факты.

— Что у тебя с Нортоном, Долли? — спрашивает она.

— Мы переспали, — отвечаю спокойно.

— Просто переспали, ха? — Триша наконец отпускает меня и ставит руки в боки. — Вот так вот просто переспали. Настолько просто, что он весь вечер тебя касается и смотрит влюбленным взглядом.

Я обхожу Тришу, направляясь к чайнику, чтобы выиграть себе немного времени. Этот разговор смущает меня и ставит в тупик. Потому что я знаю о чувствах Дрю, но поскольку со своими еще не определилась, не могу вот так третьему человеку сказать о том, что у нас с Нортоном отношения. Хотя что душой кривить? Они есть. Я уже полностью перебралась в его автобус и каждую ночь мы спим вместе. Я делюсь с ним самым сокровенным, как и он со мной. Мы обсуждаем рабочие планы по утрам за чашкой кофе, целуемся, когда приходится расстаться ненадолго, и урываем скупые ласки в перерывах между работой. Что еще можно назвать отношениями, как не это?

— Да, — отвечаю я.

— Ла-а-адно, — тянет Триша. — Я задала не совсем этот вопрос, но даже такой ответ меня устраивает. Потому что им ты ответила сразу на все вопросы. Ты любишь Дрю. Он любит тебя. Вы в отношениях. Но ты наверняка рассказала ему о своей беде и о том, насколько ты ему не подходишь. — Триша обходит меня и наливает воду в кофемашину, пока я молча пялюсь на поток воды из крана.

— В общем-то да. — А потом меня осеняет. Чувствую, как к щекам подкрадывается румянец, и я прижимаю к ним прохладные ладони. Мои руки разъезжаются в стороны от широкой улыбки, расплывающейся по лицу. — Я влюблена в него.

— И наконец-то она говорит правду! — восклицает Триша, не отрываясь от приготовления кофе. Она гремит чашками, которые достает из шкафчика, ставит их на поднос и достает сахар. А я рассеянно глазею на каждое из ее действий.

— Надеюсь, вы уже обсудили твои сомнения, и мистер красавчик их развеял.

— Правда, он красивый, да? Я думала, только мне так кажется, — мечтательно произношу, а саму не покидает мысль о том, что вот так я чувствовала себя в выпускном классе.

Точно так же у меня колотилось сердце. Так быстро, легко, как будто трепещет и усложняет дыхание. Словно маленькая птичка колибри, запертая между моих ребер, часто-часто бьет по ним в поисках выхода на свободу. Это прекрасное чувство влюбленности, которое заставляет совершать глупые поступки, но помогает по-новому посмотреть на мир. И когда ты уже думаешь, что, пожалуй, оно никогда тебя не посетит, судьба удивляет, подарив любовь мужчины, который вообще мог никогда не вернуться в мою жизнь.

— Вот такой настрой мне нравится, — говорит Триша, сложив руки на груди и прислонившись задницей к столу. — Теперь я вижу свою Долли.

— Триш, я так бесстыдно счастлива последние несколько дней. Так беспечно расслаблена. А вдруг что-нибудь случится? — спрашиваю я, внезапно осознав, что как все стремительно началось, так может и закончиться.

— Ну ты и дурочка, Долли. Я иногда поражаюсь, насколько ты можешь быть бестолковой. Ну с чего вашим отношениям заканчиваться? Посуди сама. Вы живете в одном городе. Вращаетесь примерно в одной среде. Вы понимаете друг друга с полувзгляда. Ты дополняла его рассказ о туре так, как обычно семейная пара рассказывает о своем знакомстве.

— Или детях, — дополняю я.

— Или детях, — с тихим вздохом соглашается Триша. — Доллс, это мальчишки тебе снова разбередили все внутри?

— Что за глупости? — взволнованно спрашиваю я, хватая подругу за локти. — Не смей даже думать. Я хочу продолжать видеться с вами и мальчиками. И дело не в них.

— А в чем тогда?

— Триш, ему тридцать. Рано или поздно он захочет полноценную семью.

— С чего ты взяла, что не подаришь ему полноценную? — спрашивает она, а потом смотрит в мое лицо с гримасой скепсиса на нем. — Да посмотри, сколько пар живут всю жизнь вместе без детей и счастливы.

— Они вынуждены быть счастливыми. Это напускное. Невозможно быть счастливой, если ты не состоялась как женщина, до конца.

— Милая, мы столько раз уже это обсуждали, — мягче произносит Триша и кладет теплые ладони мне на плечи. — Возможно, не мне это говорить, но быть счастливой без детей тоже можно. Просто нужно перестать воспринимать себя как ущербное создание, не способное на счастье. Ты только своим существованием даришь Дрю это чувство. Посмотри, как он увлечен тобой, дышит каждым твоим словом, слушает и слышит, смотрит и видит. Понимаешь? Страшнее, когда есть дети, но ты не нужна своему мужу. — Мои глаза расширяются и я удивленно смотрю на Тришу. Она глазеет в ответ, а потом начинает смеяться. — Господи, ничего такого. Я же не про себя. Иногда мне хочется, чтобы я перестала быть нужна Адаму хотя бы на день, чтобы отдохнуть от его аппетитов.

Мы вместе хохочем, а потом обнимаемся. В моих глазах стоят слезы. Не знаю, чем я заслужила такую подругу, но после разговора с ней мне действительно становится легче. Я правда готова попробовать быть счастливой рядом с Дрю. Думаю, сегодняшний вечер подходит для признания как нельзя лучше.

Глава 23

Дрю

— Ну, ты меня сильно удивил, Дрю, — произносит Адам, делая затяжку. Я не курю, а мой старый друг, как оказалось, балуется этим.

Киваю на сигарету в его руке.

— Курение, говорят, убивает.

— Как и жизнь, — философски изрекает Адам.

— Ты врач и должен знать об этой фигне больше, чем я, чтобы к ней не прикасаться.