Приз варвара (ЛП)

Таушен протягивает нам наши рюкзаки, набитые дополнительными шкурами, мешками с водой, принадлежностями для разведения костра, костяными ножами и пряными дорожными пайками, которые ша-кхаи так обожают.

— Уже поздно. Давай-ка в путь.

— Мы уже, — указывает Джоси, нагибаясь, чтобы надеть снегоступы. Я делаю то же самое.

— Мне все это не нравится, — объявляет суровый голос. Я с удивлением смотрю на Хэйдена, хмуро смотрящего на нас неодобрительным взглядом. — Это небезопасно.

Джоси пожимает плечами.

— А тебе какое дело?

— Никакого, — выплевывает он нам, выпрямляясь в полный рост, производя сильное впечатление своими рогами и синими мускулами. — Но было бы полным безумием сейчас отправляться в Пещеру старейшин, когда вас сопровождает лишь один охотник. Южные пещеры от Пещеры старейшин еще дальше, чем главная пещера. Вам лучше обождать до тех пор, пока мы не вернемся в другую пещеру, и отправляться уже группой посерьезнее, будучи в гораздо большей безопасности.

— Это всего лишь легкая прогулка на полтора дня, — указывает Таушен, трусцой подбегая к нам.

— Люди ходят медленно, — иронизирует Хэйден, окидывая молодого охотника раздраженным взглядом. — Ты об этом хотя бы задумывался? Дорожные пайки ты взял достаточно, учитывая факт, что они слабые?

— Господи боже, да что с тобой такое? — Джоси смотрит на него свирепо и выглядит при этом так, будто ей хочется ударить его вторым снегоступом. — Мы идем и точка. Или ты бесишься потому, что не можешь пойти с нами?

Он кривит губы, глядя на нее сверху вниз.

— У меня нет ни малейшего желания идти.

— Я тоже не хочу, чтобы ты шел!

— Но это не меняет того факта, что вам следует остаться здесь. — Он тыкает пальцем в пол пещеры. — Здесь вы в безопасности.

— Мы собираемся получить лазерную загрузку языка, и тебе нас не остановить! — от гнева она буквально подпрыгивает, и это тот еще подвиг, учитывая, что один из ее снегоступов уже привязан.

Я сразу же оглядываюсь на Таушена.

— Мы пойдем по опасному пути?

Он мотает головой.

— Там все хорошо просматривается и вблизи нет каких-либо мест водопоя для зверей. Там нет пещер мэтлаков, и лишь немногие снежные коты ходят тем путем, по которым пойдем мы, поскольку они предпочитают скалы. Мы пойдем прямым путем, и он настолько легкий, что мы отправляем туда детенышей в одиночку на их первую охоту. — Он в замешательстве хмурится, глядя на Хэйдена, словно не понимает гнев этого мужчины, не позволяющего нам уйти. — Там очень безопасно.

— Этот приз Таушен выиграл честно и справедливо, — парирует Джоси. — А если б кому хотелось заполучить этот приз, мистер Ворчун, значит, следовало принимать участие в соревнованиях.

— Раз это его награда, то пусть Тефинии с Таушеном и идут. А ты остаешься здесь. Тебе нет надобности идти с ними и замедлять темп их передвижения.

Глаза Джоси округляются от удивления, и она шипит.

— Да пошел ты! Я пойду! Не понимаю, какое тебе, вообще, до этого дело — тебя бесит, когда я здесь, а теперь тебе не по душе, когда я собралась уйти. Пораскинь, наконец-то, своими чертовыми мозгами и определись уже, чего хочешь!

Прищурив от гнева глаза, он смотрит в упор на маленькую, не подчиняющейся ему девушку.

— Я обсужу это с Аехако.

— А кто, по-твоему, дал мне эти чертовы снегоступы, болван ты эдакий? — она машет снегоступом у него прямо под носом.

Хэйден, издав рык, разворачивается и, гневно размахивая хвостом, тяжелым шагом уходит обратно в свою пещеру. Я с широко раскрытыми глазами пялюсь, как он уходит. Я не понимаю искрометные отношения между ним и Джоси. Раз она ему так не нравится, тогда почему он так сильно переживает, уйдет она или нет? Разве он не должен бы радоваться, что она на какое-то время покинет пещеру и поэтому не будет докучать его своей бесконечной болтовней и пением, да и подкалывать его своими замечаниями тоже не сможет?

— Я его не понимаю, — говорит мне Таушен.

Боже, хорошо, что не я одна. Я оборачиваюсь и смотрю на него.

— У нас есть все, что нам нужно?

Он теребит ухо.

— Надо бы захватить пайков побольше… так, на всякий случай. И еще один мешок с водой.

— Мы подождем здесь, — говорю я ему, улыбнувшись. Я ведь должна ему улыбаться, да? Ну, чтоб чувствовал он себя так, будто получил награду, а не является просто нашим проводником? У меня нет ненависти к этому парню. Он славный юноша, вот только он мне… нисколечко не нужен. И все же, раз кто-то помимо Салуха должен был победить, то я рада, что это именно Таушен. Проведенные три-четыре дня с Беком сделали бы меня вконец несчастной. Его гнев пугает меня так, как никогда не пугал гнев Хэйдена. Наверное, потому что гнев Хэйдена никогда не направлен в отношении кого-либо другого, кроме Джоси? Но кто знает? Я смотрю, как Таушен исчезает в одной из пещер хранилища. Если Салух не может идти, то я рада, что это Таушен и никто другой.

Раз уж речь зашла о Салухе… Я оглядываю этим ранним утром еще почти безлюдную пещеру.

— А куда подевались все охотники?

Кайра отнимает малышку Кай от груди и дает ей отрыгнуть.

— Ты что, не знаешь, что все они сегодня еще на рассвете ушли? Аехако отправил их всех выслеживать животных. Они вернутся через несколько дней.

Я пытаюсь скрыть свое разочарование. Выслеживать животных? Это означает, что мне не дано даже попрощаться с Салухом. Перед тем, как отправиться в путь, мне хотелось еще разок увидеть его лицо, даже зная, что сейчас его, должно быть, сжигает разочарование.

— Ax, вoт кaк!

Почему это так больно ранит мои чувства? Я не заступилась за него и не объявила, что он станет моим мужчиной. Я позволила этому глупому состязанию продолжаться. Я сама во всем виновата. И все же… я надеялась, что он будет со мной. Что, возможно, я смогла бы как-нибудь убедить его пойти с нами. Что в крайнем случае смогу с ним попрощаться на несколько дней.

Похоже, я ошиблась. Похоже, прощание со мной оказалось для него не таким уж важным.

Как будто чувствуя мое разочарование, Кайра угрожает мне пальцем.

— Не задерживайтесь там слишком долго, — призывает она нас. — Здесь, в пещерах, нам c Фарли, оставшись вдвоем, будет ужасно скучно. Аехако вернется, но поздно ночью. Твой двисти во время твоего отсутствия аж купаться будет в заботе только потому, что мы будем маяться скукой смертной.

Я заливаюсь смехом, несмотря на то, что пребываю в расстроенных чувствах.

— Наверняка, ему это понравится. Поблагодаришь Фарли от меня?

Она владеет местным языком.

Она кивает головой, и мы коротко обнимаемся. Таушен возвращается, а значит, настало время отправляться в путь.

Я бы покривила душой, сказав, что, когда мы уходили, я не разглядывала горизонт в поисках Салуха.

* * *

Путешествовать на Не-Хоте совсем не веселье. Сугробы бесконечные, и даже когда оба солнца высоко в небе, на тепло даже намека нет. Полагаю, что это именно то, на что похожа Антарктида, однако свет солнц настолько слаб, что нам нет надобности беспокоиться о том, что солнца ослепят нас. И никаких пингвинов, а это обидно. Я бы с удовольствием взглянула бы на пингвинов.

А вот что здесь есть, так это снег. Много, очень много снега и морозного воздуха. Пока мы идем, падает легкий снег, накапливаясь в наших волосах, но его недостаточно, чтобы нас замедлить. Таушен полон энтузиазма, он непрерывно болтает, а мы с Джоси, волоча снегоступы через снег, делаем все возможное, чтобы держать темп. Что касается самих ша-кхаев, то для них это фантастически хорошие погодные условия для путешествий. Небо ясное и безоблачное, слой снега на земле не слишком толстый, и для них достаточно тепло. В то же время у меня такое чувство, будто пальцы у меня превратились в кубики льда, а пальцы на ногах вот-вот отломятся внутри моих сильно утепленных шкурами сапожках, и меня все время не отпускает желание где-нибудь сесть и отдохнуть. Под толстыми шкурами я обливаюсь потом, из-за чего они прилипают к моему телу и покрываются льдом. Кхай внутри меня помогает мне оставаться в тепле, но люди по-прежнему еще слишком хрупкие, чтобы так же, как ша-кхаи, разгуливать полуголыми.