Страница 4 из 8
Другие резуноиды в своих книгах пытаются поддержать тезис своего «гуру» Резуна и приводят якобы «неопровержимые» доказательства подготовки Сталина к нападению на Германию. Но как они ни пыжатся, ничего у них не получается. Несостоятельность аргументации сторонников версии Резуна – это результат многих дефектов их мышления и пробелов образования. Ниже рассматриваются примеры лишь трех таких дефектов и пробелов – дилетантства в вопросах военного планирования, методологического невежества и логических ошибок.
В последние годы среди адептов Резуна более всего суеты наблюдается вокруг советского военного планирования накануне Великой Отечественной войны. Так, в книге «Заметки о войне» бывший московский мэр Гавриил Попов о планах войны пишет: «…Я хочу надеяться, что наши лидеры… рассекретят, наконец, все касающееся наших планов начала войны в 1941 году. И скажут народу правду: коммунистический режим Сталина собирался первым напасть на Германию…» Особенно активно разрабатывает эту тему Марк Солонин. Свои рассуждения о военных планах СССР перед войной он изложил в пространной статье «Первый удар», опубликованной в четырех номерах газеты «Военно-промышленный курьер» (№ 24–27, 2012 г.). Вот основные сентенции Марка Солонина по поводу советского стратегического военного планирования.
«В течение последних 20 лет удалось выявить большую группу взаимосвязанных документов, поэтапно отражающих разработку оперативных планов Красной армии на рубеже 30—40-х годов. Все эти планы являются планами наступления (вторжения на территорию сопредельных государств)… Ничего другого, кроме намерения провести к западу от границ СССР широкомасштабную наступательную операцию, в стратегических планах Генштаба Красной армии никогда и не было (по крайней мере, не было с декабря 1936 года, с “плана Егорова”)… Стратегическая оборона на собственной территории не рассматривается даже как один из возможных вариантов действий…»
«По здравой логике документы, отражающие процесс подготовки Советского Союза к войне против будущих союзников по антигитлеровской коалиции (Англии и Франции. – В.Л.), должны были быть уничтожены. До последнего листочка. Сразу же после того, как 22 июня 1941 г. понятия “агрессор” и “агрессия” в очередной раз получили новое содержание. В ситуации, когда великому Сталину предстояло просить Черчилля прислать на советско-германский фронт 25–30 английских дивизий, такие документы превращались в опаснейший “вещдок”. И тем не менее кое-что сохранилось. И не в единственном числе! …Советское военное планирование периода с сентября 39-го по июль 40-го по сей день укрыто покровом государственной тайны…»
Перечисленные суждения показывают, что Марк Солонин в области военного планирования не знает, говоря его же словами, «казалось бы, очевидных и бесспорных истин», которые ясны любому служившему в армии человеку.
Во-первых, попытка Марка Солонина представить предвоенные планы ведения войны Красной армией «планами наступления (вторжения на территорию сопредельных государств)» является преднамеренным искажением военной доктрины Красной армии в 30-40-х годах прошлого века. Военная доктрина Красной армии опиралась не на агрессию против других государств, а на идею быстрого перехода от обороны к наступлению. Главная установка военной доктрины заключалась в том, что в случае нападения сдержать врага на границе, разгромить армию вторжения в приграничных боях, развернуть наступление и уничтожить врага на его территории. Об этом было четко указано даже в полевом уставе Красной армии 1939 г.: «…На всякое нападение врага Союз Советских Социалистических Республик ответит сокрушительным ударом всей мощи своих вооруженных сил…» Эта установка содержалась не только во всех планах стратегического развертывания Красной армии, но и в планах военных округов, армий и дивизий. Она же была определяющей в директивах № 2 и № 3, направленных в войска 22 июня 1941 г. Нужно отметить, что директива № 2, требующая уничтожить вторгшиеся немецкие войска, категорически запрещала Красной армии до особого распоряжения переходить границу.
Во-вторых, советское командование уделяло большое внимание оборонительным операциям, о чем свидетельствуют материалы совещания высшего руководства Красной армии 23–31 декабря 1940 г. Впрочем, если Марк Солонин под «стратегической обороной» понимает ведение пассивной обороны до прихода помощи от мощных союзников, то планы такой обороны разрабатываются лишь против заведомо намного более сильного противника, наступательные операции против которого провести невозможно. Во всех остальных случаях генеральные штабы, памятуя веками отточенную заповедь «лучшая защита – нападение», разрабатывают планы войны, предусматривающие стратегические наступательные операции. В 30-х годах прошлого века у СССР не было противников, которые считались бы советским руководством заведомо намного более сильными. Сам же Марк Солонин в этом нас уверяет: «Материальная основа для столь решительных планов была вполне весомой, грубой, зримой. Уже в декабре 1936 года для войны на Западе предполагалось развернуть 116 стрелковых дивизий, 23 кавдивизии и 26 танковых бригад. С воздуха эту армаду должны были поддержать 5368 боевых самолетов в составе ВВС фронтов и еще 2309 самолетов авиации РГК. Нужно ли напоминать, что на тот момент такая численность танковых и авиационных частей в разы превышала возможности вооруженных сил всех вероятных противников СССР, вместе взятых?» Соответственно, и планов «стратегической обороны» в понимании Марка Солонина у СССР не было. Отсутствие таких планов, равно как и наличие только наступательных планов, не может служить аргументом для обвинения какой-либо страны в агрессивности и намерении развязать войну. В США, например, c 1945 по 1960 г. было разработано около 10 планов войны с СССР, предусматривающих нанесение большого числа ядерных ударов по крупным городам страны, уничтожение военного и экономического потенциала, оккупацию и расчленение СССР, но агрессивного стремления начать такую войну у американцев не наблюдалось.
В-третьих, планы ведения войны разрабатываются для обеспечения защиты государства от всех возможных противников в планируемых периодах (кстати, подтверждением этого очевидного тезиса служат слова бывшего генсека НАТО А. Ф. Расмуссена, сказанные им в феврале 2013 г. по поводу намечаемого на территории Латвии, Литвы и Польши учения НАТО Steadfast Jazz 2013: «Мы не считаем Россию угрозой для НАТО – и НАТО не представляет угрозы для России, но, разумеется, у нас готовы все необходимые планы для защиты и обороны союзников»). Поэтому никакие планы войны не удивляют и не возмущают профессиональных военных. И никогда им не придет в голову глупая идея уничтожения таких планов только потому, что бывший вероятный противник стал союзником. История войн свидетельствует, что любой союзник может легко и быстро превратиться во врага. Так, в 1912–1913 гг. в Первой Балканской войне Болгария и Греция были союзниками, а через месяц после окончания Первой Балканской войны во Второй Балканской войне – противниками. В мае 1945 г. СССР и Англия были еще союзниками, но к этому времени уже был разработан план операции «Немыслимое» (первые публикации об этом плане со ссылкой на документы государственного архива Великобритании появились в английской печати в октябре 1998 г.). По этому плану в июле 1945 г. внезапным ударом английских и американских войск (с привлечением нерасформированных дивизий вермахта) по войскам Красной армии предполагалось начать войну Англии и США против СССР.
Наконец, в-четвертых, степень секретности планов войны определяется не тем, против кого они направлены, а тем, какие действия, где и как предполагается совершить для разгрома вероятного противника. Именно намечаемые действия войск могут быть полезны в любое время, даже через десятки лет после составления планов.