Страница 33 из 65
Океан разливался всё шире, затапливая прежние земли. Эти обрывки, эти клочки земли превратились в Гренландию, Баффинову землю, Шпицберген, Исландию, Новую землю и прочие, более мелкие архипелаги; приполярная Даария превратилась во Фрисланд – остров-призрак, кочующий туда-сюда. Все эти острова дрейфовали, медленно сползая на юг, всё дальше от Северного полюса – так лысеет человеческая голова, голова взрослого мужчины. Медленно, но верно макушка обнажает дно, и проплешин всё больше – так и здесь; теперь на Северном полюсе нет никакой твердыни…
А гипербореи не унывали, и устраивали всяческие игры – в снежки, например. Дабы укрепить своё здоровье, они закалялись, окунаясь в прорубь. Им удалось построить свой маленький Кротон; они добились даже некоторого процветания (если это слово вообще применимо к далёкому, холодному Северу).
Решили попытать счастья, и мы с Маленьким Злом – чем чёрт не шутит? Почему бы и нет? Мы тоже окунулись в ледяную прорубь, но больше мы не вынырнули… Во всяком случае, не в Гиперборее.
<p>
<a name="TOC_id20244123"></a></p>
<a name="TOC_id20244125"></a><a href="http://samlib.ru/g/gert_i_m/insearchofparadise.shtml" title="">Глава 5. Чёрная страна Кемет</a>
Нас выбросило в оазис посреди какой-то бескрайней пустыни; местами – каменистая пустошь, местами – море из песка.
«Египет!», догадался я.
Я не помню, желал ли я мысленно какую-то конкретную страну при вхождении в портал, называл ли я имя нового рая – или же каждый портал (в моём случае как для лягушонка это всегда был водоём) был заранее запрограммирован на определённую землю.
– А с чего это ты взял, что мы именно в Древнем Египте? – Промурлыкал кто-то на моём правом плече. – Вдруг это Руб-эль-Хали, Каракумы иль вовсе юго-западная Австралия?
Я повернул голову направо и ахнул: теперь Маленькое Зло – котёнок! Здесь оно приняло облик именно этого животного.
Кошек я любил всегда; ещё с детства. Я всегда находил с ними общий язык (особенно почему-то с сиамскими – они всегда бесстрашно подходили к моим ногам и ластились, мурча). Это милые, забавные, пушистые существа; очень чистоплотные – пока не вылижут себя на совесть, не успокоятся. Самостоятельные, достаточно молчаливые (за редкими исключениями – когда долго не отпирают им дверь, либо в мартовский период по ночам). Когти умеют втягивать, да и вообще: смотришь на них и умиляешься. Чудесные творения Бога. Ещё, они чувствуют, чем болен их хозяин (в моём случае это частенько горло – а, например, у мамы это ноги); также, они чувствуют, где находится зло. А вот с собаками у меня не сложилось с детства: не получается у меня с ними отношений, не любят они меня. Всегда громко (и агрессивно) лают при одном только моём виде, и даже пару раз здорово кусали. Не люблю я собак: почти всегда открытая пасть, с языком набок и тоннами слюней, и самое наиглупейшее выражение лица (простите, морды). Они грязнули, и я не понимаю, за что некоторые люди от них без ума; как начнут лаять – то хоть ночь напролёт, не уснёшь (те, кто живут в деревне или хотя бы, как я, в посёлке городского типа – поймут, что я хотел сказать). Невыносимо с ними. Поэтому я страшно обрадовался, что моё Маленькое Зло именно кот, а не пёс. Жаль, что на плече у меня был не перс (ибо они для меня самая прелесть). Теперь в Египте два сфинкса: большой, из камня – и тот, что у меня на плече.
Вообще, я загадывал себе Офир (м-да, похоже, на сей раз я именно загадывал, а не наобум прыгал в водоём). Но Офир лежит к юго-востоку от Египта, за Красным морем, да и в любом случае я мало что теряю – по Древнему Египту я «уходил» с детства, начитавшись «Фараона» Болеслава Пруса и насмотревшись «Папируса». Читал я вроде бы и про Тутанхамона, и про Хатшепсут – вот только я не помню уже ни названий этих книг, ни их авторов.
Я был более чем уверен, что я именно в Египте – не знаю, может чуйка какая-то. Может, я уже бывал здесь? Вряд ли, ибо даже в прошлой жизни так ни разу и не выбрался на курорт в какую-нибудь Гизу или Хургаду. Я мечтал хотя бы раз прикоснуться к древнеегипетским пирамидам – ведь это единственное сохранившееся из семи официальных «чудес света» (и, к тому же, самое древнее из них).
– Красные пески. – Заметил я. – Значит, мы ещё в Ливии.
– Ха-ха-ха! – Мой сфинкс был безжалостен. – А вдруг это Кызылкумы?
– А я уверен. – Упрямился я (хотя у меня с собой не было ни компаса, ни астролябии, ни GPS-навигатора). – Идём, нам в любом случае на восток…
К вечеру сорокоградусная жара сменилась долгожданной прохладой, а вот ночью стало прохладно совсем – более чем уверен, что температура опустилась до минус трёх ниже нуля. Я закоцуб; замёрз, как цуцик. Ноги после длительного перехода отваливались – я их почти не чувствовал. Точно гири к ним привязали. Я рухнул лицом в песок.
Утром Маленькое Зло еле добудилось меня, тыкаясь мордочкой; зубами оно тянуло меня за мою пыльную, грязную робу.
– Вставай же! Сонька… Нам ещё ого-го сколько плестись.
Сколько дней я шёл – не знаю; будто целую вечность. Ни единой души. Ни птиц, ни растительности. Только скорпионы да (иногда) скарабеи. Так-так: если здесь скарабеи – значит, я иду в верном направлении, ибо эти жуки предпочитают более плодородную почву.
Барханы сменились дюнами, те – каменистыми холмами; после же – снова лишь пустыня… В которой не было ничего, кроме песка, разогретого палящим Солнцем до высоких температур.
«Боже, как я устал», измученно выдавил про себя я. Комок к горлу. Я проголодался. Не так, как кушать – пить очень сильно хотел. Жажда мучила меня; постепенно я помутился рассудком и увидел мираж. Озеро; прохладная и чистая, прозрачная вода!
– Ты куда попёрся? – Завизжало Маленькое Зло, пытаясь оттащить меня от призрачной надежды. – Остолоп, там тоже пустота. Мяу, какая тупость. Фр-р-р…
А я вытянул вперёд руки, и с довольным видом побежал к мнимой воде, широко расставляя ноги.
– Вот балбес! Мур-р-р… – Только и оставалось произнести моему сфинксу.