Страница 33 из 50
— Нэд Бити, — наконец, представился мой посетитель. — А как мне обращаться к вам, прекрасная леди?
— Эрэ, — ответила я, не принимая его заигрываний и поднимаясь на ноги, чтобы не смотреть снизу вверх. — На что жалуетесь?
— На жизнь, — хохотнул Нэд Бити и указательным пальцем почесал свой правый висок. — И на деревенскую тоску.
— Что, простите?
— Говорю, что не люблю деревню. Я учился в Фархесе и последние несколько лет держал в Мальве лавочку с побрякушками для приезжих. Но в начале года — по семейным обстоятельствам — пришлось вернуться в родные пенаты, где изнываю и чахну от тоски.
Мальва была небольшим городком, основной достопримечательностью которого были источники с минеральными водами, к которым было модно ездить на отдых. Находился этот курорт днях в двух пути от Фархеса на юг, и я о нем много слышала, бабка моя вот тоже туда обязательно раз в год ездила. Без меня, само собою.
— Мне жаль, — ответила я. — Искренне вам сочувствую, но если вы не больны...
— Здоров, как бык! — похвастался он. — Продемонстрировать?
— ...и не нуждаетесь в помощи целителя, то я бы попросила вас...
— Строгая какая!
Господин Бити внезапно схватил меня за руку и дернул на себя, прижимая к своей груди. Второй рукой он перехватил мою косу и не больно, но довольно сильно потянул за волосы, заставляя меня запрокинуть голову.
— Знаю я таких студенточек, приезжали с родителями на каникулы. Такие все из себя, а как стемнеет, по очереди ко мне в домик шастали и сами ноги раздвигали. Да такие искусницы все — не то, что местные бревна. Если повезет чистую и без вшей, так обязательно с кустом между ног. Не люблю волосатым присовывать. А у таких чистеньких, как ты, промежность всегда голенькая. Меня это прелесть до чего заводит.
Отпустил мои волосы и освободившейся рукой сильно сжал мою грудь, и пока я оторопело хлопала глазами, не в силах поверить в то, что это происходит со мной, прошептал, склоняясь к моему лицу:
— У тебя же там все гладенько? Да, сладкая?
От него пахло мужскими духами и мятной водой для полоскания рта, и мне подумалось, что это неправильно. Не должны люди, которые поступают так с незнакомыми девушками выглядеть так хорошо. Они должны быть кривыми и уродливыми. И пахнуть от них должно не лимоном и хвоей, а болотной жижей.
Я дернулась, пытаясь вырваться из навязанных и категорически неприятных мне объятий, и потребовала:
— Отпусти!
— А если нет, — ухмыльнулся он.
— А если нет... — Я положила руку ему на ширинку и, брезгливо морщась, сжала твердый бугор. — ...то ты не просто не сможешь больше никому… присунуть. Ты у меня до конца жизни мочиться кровью будешь.
Бити перестал улыбаться, но рук не убрал.
— Ломаешься, — постановил он. — Цену себе набиваешь?
— Отпусти. Меня… — снова потребовала я и легонько ударила магией.
Даже не ударила, уколола, но на ловеласа подействовало. Он отшатнулся от меня, зашипев сквозь зубы и хватаясь обеими руками за причинное место.
— Убирайся. — У меня от злости даже голос сел. — И если до меня дойдут слухи о том, что ты обидел кого-то из деревенских девушек, я тебя найду.
Он сплюнул, грязно выругавшись, и вышел, хлопнув дверью напоследок.
Ну а я выдохнула и, передернув плечами от отвращения, направилась к умывальнику, где долго ополаскивала руки холодной водой. Хотя после общения с Нэдом Бити мне хотелось принять ванну и долго скоблить кожу мочалкой. Ощущение было такое, что на меня ведро помоев вылили. Откуда вообще берутся такие люди — я никогда этого не могла понять.
Скрипнула дверь. Оглянувшись, я увидела немолодую женщину, которая несмело переминалась с ноги на ногу, не решаясь переступить порог. В сером платье, безрукавке из кроличьего меха и пуховом видавшем виды платке, она больше походила на тень, чем на человека. И взгляд был такой же. Как у собаки, которую часто и без повода бьет хозяин.
— Хорошего дня, уважаемая эрэ, — поприветствовала она. — Можно?
— Здравствуйте! — Я быстро вытерла руки полотенцем. — Проходите, присаживайтесь. Как вас зовут?
Она опустила взгляд и, по-старушечьи семеня, подошла к стулу. Опустилась молча, а когда я заняла свое место, глянула исподтишка, открыла рот, а потом тряхнула головой и, прикусив губу, отвернулась.
— Если вы будете молчать, я не смогу вам помочь, — мягко улыбнулась я. — На что вы жалуетесь? Это женское?
Она мелко-мелко затрясла головой и осенила себя знамением от сглаза.
— Не женское, — прошептала она и оглянулась на дверь, словно боялась, что нас подслушивают, а затем подвинула стул поближе к моему и, наклонившись вперед, доверительно зашептала:
— А можно мне сонной воды?
Я приподняла брови.
— Сонной воды? У вас бессонница?
— Да какое там! — Она махнула рукой. — За день так напашешься, что засыпаешь еще до того, как на постель упадешь. Мне не для себя. Мне для мужа.
— А сам он почему не пришел? Если у него проблемы со сном, то я должна.
— С зеленым змием у него проблемы, — насупившись, перебила меня женщина. — От него и проблемы все. Жаль только не у него, у паразита, а у меня. Вот.
Она оттянула ворот платья, показывая мне налившийся синевой жуткий кровоподтек чуть ниже ключицы, но когда я подалась вперед, чтобы рассмотреть получше стыдливо прикрылась.
— Я вам мазь выпишу, — пообещала я. — Хорошую, за пару дней все пройдет.
— Много мази понадобится, — грустно усмехнулась она. — Он же только по лицу не бьет, чтобы перед соседями стыдно не было, а так.
Махнула рукой и отвернулась. В тишине я рассматривала ее профиль, и только сейчас поняла, что она совсем не старая. Не девчонка, конечно, но точно не больше сорока...
— Так дадите сонной воды? — не глядя на меня, спросила она.
Я бы лучше тумаков дала тому гаду, который превратил эту женщину в трясущуюся от страха моль, да разве же это выход?..
— А как вас все-таки зовут?
— Зачем вам? Ну, допустим Пейдж Дьяри.
И глянула на меня с вызовом, но в самой глубине взгляда я сумела рассмотреть такую жгучую боль, что аж самой дурно стало.
— А меня Агава Пханти. Будем знакомы, Пейдж. — Выдохнула, собираясь с силами. — Так вот. Сонной воды я вам не дам. Это против закона, — пояснила я, а когда женщина обреченно опустила плечи, добавила:
— Сами подумайте. Ну, усыпите вы мужа раз-другой. Да даже месяц будете ему лекарство в суп подливать! Так ведь человек ко всему привыкает, даже к отраве. Это я вам как целительница говорю. Так что нужно будет или отказываться от сонной воды, или увеличивать дозу — а это может привести к смерти. Понимаете?
Пейдж промолчала.
— Зачем придумывать сложный план, если самое простое решение на виду, — продолжила я. — Уйдите от этого изверга — и делу конец.
Пейдж глянула на меня, как на полоумную, а потом вдруг рассмеялась.
— Уйти? О, Предки... И к этому птенчику я пришла за советом. Куда уйти, дитя неразумное? Куда? На улице с голоду сдохнуть? Тогда уж лучше в петлю, чтоб не мучится.
— Ну что вы сразу!? Перестаньте! Из любой ситуации есть...
— Молодая ты еще, чтоб про ситуации рассуждать. — Она поднялась и оправила платье с таким решительным видом, будто прямо сейчас собиралась в петлю лезть. — Поживи с мое сначала, а потом уж...
Я тоже вскочила, а вскочив, взяла Пейдж за руку.
— Да, я молода. — Пожала плечами. — Плохо знаю жизнь, во многом могу ошибаться, но что такое человеческая подлость знаю не понаслышке. Как и то, что за свое счастье надо бороться. Хочешь жить — плыви против течения, зубами держись, ногтями, но не сдавайся. Так я думаю. Вот вы пришли ко мне — это уже много! Поэтому я не могу вас просто отпустить.
Пейдж глянула насмешливо, но по-доброму, как на ребенка и внезапно охрипшим голосом спросила:
— Силой держать станешь?
И я внезапно поняла, чем могу помочь.
— Не силой.
— Нет?
Я покачала головой.
— Помощницей вас найму. Этой... компаньонкой. Живу-то я в замке Ордена, вокруг одни мужчины. Понимаете? — Пейдж недоверчиво моргнула и, кажется, задержала дыхание. — Крыша над головой будет, питание опять-таки. Правда придется помогать мне и господину Юлию Анию в лазарете. Убирать, стирать, какие-то мелкие поручения выполнять. Работы много будет. Вот только... — Я смущенно запнулась. — Только платить мне вам пока нечем. Но через месяц у меня появятся деньги, и мы...