Игры богов

– Почему вы шили пляжные вещи, вместо того чтобы учить детей? – интонация собеседника по-прежнему не менялась.

– Но, работая учителем, денег не заработать, поэтому я и решил найти… – Фабио на секунду замешкался. – Найти свой путь.

– Нашли?

– Нашёл, ведь мои коллекции теперь одни из самых дорогих и известных, меня все уважают и любят. Ценят, я бы добавил, – гордо произнёс модельер.

– Вы считаете, что работа модельером, а не учителем – это и есть ваше истинное призвание?

– Конечно! – Фабио настаивал на своём.

Собеседник медленно поднялся со стула, обошёл вокруг Фабио и снова уселся перед ним.

– Вы часто в жизни испытывали беспокойство и страх? – произнёс он, не отрывая своего чёрного взгляда от взволнованного модельера.

– Наверное, как и все, – попытался увильнуть от ответа Фабио.

– Именно вы часто в жизни испытывали беспокойство и страх? – ещё раз произнёс мужчина в маске.

Фабио на миг задумался. Почему-то он понимал, что обмануть сидящего напротив не удастся.

– Я, – начал говорить Фабио, – всё своё детство наблюдал, как в нашем районе, а я тогда проживал в Тринитат Нова, ребята, мои ровесники, почти не ходят в школу, не учатся, не получают никаких знаний. Вся их жизнь – это улица. Я был одним их них, но школу посещал время от времени. Мы постоянно крутились со старшими. Те нас сами обучали выживать в современном мире: воровать, никого не щадить (ведь и тебя не пощадят) и даже если потребуется, то убивать… Подождите!.. Я вдруг вспомнил, как мы выполняли одно из заданий старших. Каждый из нас должен был поймать либо кошку, либо собаку, привести это несчастное животное в заброшенный ангар (то место, где мы обычно собирались), а потом… – Фабио на мгновение замолчал. Уткнувшись взглядом в пол, он продолжил говорить почти шёпотом: – Потом убить животное. Сделать это разрешалось любым способом. Я поймал бездомную собаку, подманил её куском чёрствого хлеба. Пёс вилял хвостом, бежал ко мне, словно я был его спасителем, хозяином. Я аккуратно надел на его шею верёвку и привёл в ангар. В очереди на расправу я стоял третьим… – Фабио замолчал. На этот момент он даже сам не понимал, что происходило у него внутри.

Собеседник, воспользовавшись паузой, задал модельеру ещё один вопрос:

– Что сделали именно вы?

Фабио вздохнул и продолжил рассказ:

– Когда подошла моя очередь, я взял булыжник (там их было много), хотел отвернуться, но главный сказал, что не нужно испытывать никакой жалости. Надо смотреть в глаза своей жертве. Я послушался. Одной рукой повернул голову пса, чтобы видеть его взгляд, а другой рукой размахнулся и нанёс ему сильный удар по голове камнем… Я услышал, как хрустнул его череп… Кровь моментально брызнула мне на одежду… Пёс дёрнулся, заскулил, и тотчас рухнул набок. Я помню его угасающий взгляд… Слишком отчётливо помню… Именно тогда я узнал, что такое настоящий страх…

Внезапно Фабио ощутил, как прошлое стремительно врывается в настоящее, и сейчас это ощущение невозможно было побороть абсолютно ничем. Фабио Круса хлестали плети воспоминаний, но он не чувствовал физической боли. Другая боль была куда серьёзнее: она рвала его изнутри, выкорчёвывая душу нахлынувшими переживаниями. С каждой секундой боль становилась сильнее, крепче, острее. И когда она достигла своего апогея, Фабио, не в силах больше ни контролировать, ни терпеть, рухнул со стула на пол. Теперь он был похож на того самого пса, с которым однажды жестоко и беспощадно расправился. Фабио не мог ни пошевелиться, ни попросить о помощи. Он был полностью парализован. Ужас и отчаянье застыли в его взгляде…

Лысый человек в маске всё это время без каких-либо эмоций наблюдал за происходящим. Он медленно встал со своего стула и, сделав шаг к валявшемуся беззащитному, бесчувственному модельеру, присел перед ним на корточки. Он ещё несколько секунд вглядывался в полные безысходности глаза Фабио.

– Думаю, что можно продолжить, – произнёс черноглазый.

После этих слов комната в глазах модельера вновь приобрела прежние очертания. Красный свет по-прежнему наполнял помещение. Собеседник уже сидел на своём месте, ожидая, когда модельер поднимется и усядется на свой стул. Фабио Крус не заставил долго ждать мужчину в маске и выполнил то, что от него требовалось. Собеседники снова оказались лицом к лицу друг напротив друга.

– Как вы себя чувствуете? – спросил черноглазый.

– Отлично! – без раздумий ответил Фабио. И действительно, он не соврал: никаких неприятных ощущений ни внутри, ни снаружи не было, а в голове стало ясно, как никогда. Складывалось ощущение, что он вообще не помнил о том, что испытал несколько секунд назад.

– Как вас зовут? – собеседник начал сначала.

– Меня зовут Фабио Крус, – чётко произнёс модельер.

– В какой стране вы родились?

– Я родился в Испании, в городе Барселона, в районе Тринитат Нова, – Фабио отвечал спокойно и уверенно.

– Чем вы занимались в Барселоне?

– Я занимался работой, приносящей только деньги и славу: я моделировал и шил пляжную одежду, хотя по профессии являюсь учителем. Я пошёл не туда, куда меня направляла жизнь, а туда, где мог чувствовать опору под ногами. А вышло так, что стал ощущать сплошь одно беспокойство и… страх. Страх всё разом потерять… В последнее время моя работа больше не приносила мне удовольствия. Конечно, я зарабатывал много денег, но и они не давали мне ощущения спокойствия. Я даже ходил неуверенно – стали дрожать ноги, поэтому пришлось купить себе трость. Я пытался обмануть всех, говоря, что она необходима для солидности. Но ведь на самом деле я больше всего обманывал себя… Но почему-то сейчас дрожь в ногах исчезла, и мне кажется, что я даже мог бы станцевать, – Фабио словно выдохнул, высказав практически всё, что долгими годами складировалось на разных полочках в его голове. – Мой отец хотел, чтобы я стал учителем, глядя на то, что происходило в нашем районе со многими детьми. По сути, они были потенциальными преступниками: многие из них уже погибли; некоторые в тюрьмах; кто-то одумался вовремя и сошёл с этой ужасной дороги. Но ведь всё это из-за того, что им не хватало не только внимания родителей, но и нормального начального образования. У нас было так мало хороших учителей… Отец настаивал на том, чтобы я стал именно учителем. Он видел во мне огромный потенциал. И он хотел меня уберечь от законов улицы. Я это понимал и даже отучился в университете, но… К сожалению, так и не устроился на работу по специальности…

Фабио замолчал. Внутри него образовалась какая-то пустота. Его собеседник нарушил тишину:

– Мои вопросы закончились, я услышал всё, что было нужно. Теперь вы можете задать свои. На некоторые из них я отвечу. Единственное исключение: вопросы не должны касаться моей внешности. Я жду.

– Где я? – Фабио с самого начала просто мечтал услышать ответ на этот вопрос.

– Вы сейчас в красном кабинете.

– Нет, это я понял. Хотел узнать, что за помещение за той раздвижной дверью, откуда мы пришли? Что там за люди? Кто тот человек с бородой, к которому я подходил?

– Там зал ожидания. Вы находитесь в огромном современном центре по реабилитации пациентов, после того как с ними происходит то, что обычные врачи излечить не могут. Все те люди, которых вы увидели, – точно такие же пациенты, как и вы. Они просто ожидают своего времени. У всех пациентов травмы различной степени тяжести. Обычно тот пациент, что перестаёт издавать гул, который вы слышали, приглашается в такой же кабинет, как этот. Именно так мы понимаем, что с этим пациентом можно проводить реабилитационную беседу. Это самый действенный метод восстановления, хоть и не всегда срабатывает с первого раза. Тогда пациент после беседы вынужден снова вернуться в зал ожидания. Гул, который они издают, – это набор несвязных мыслей вслух. Пациенты шепчут. И чем больше таких, тем сильнее гул. Вы уже обратили внимание на то, что мы не используем стандартных медикаментозных препаратов, капельниц, приборов и тому подобное, чем обычно пользуются врачи? Сначала пациенты пребывают в состоянии шока: они замирают, словно каменные статуи; перед глазами у них постоянно одна и та же картинка, которая, будто фотография, застывает на протяжении длительного времени. У каждого своя. Как только картинка меняется или оживает, пациент начинает что-то бессвязно шептать. Там, в зале ожидания, вы подошли к человеку из России. Он священник. С ним тоже приключилась беда: на одной из церковных служб в своём приходе он оступился на лестнице, упал и ударился головой о бетонный пол. Травма оказалась настолько тяжёлой, что у него пропал слух и отключилось зрение. К сожалению, врачи оказались бессильны что-либо сделать. Именно поэтому священника направили в наш центр реабилитации.