Страница 40 из 71
— Если узнает, — в задумчивости произнес Сатана, потом как будто опомнившись, смерил меня надменным взглядом, — пойду, навещу судью.
— Я бы не рекомендовал, мой господин, — предупреждающе проговорил Винчесто в попытке удержать Сатану (какое там, я-то знал его безудержность). Между тем демон продолжил: — Сатана, вы заинтересованное лицо в конце-то концов… — последняя попытка Винчесто остановить безумие охотника, так неожиданно проснувшееся в дьяволе.
— Очень заинтересованное, — проговорил хозяин преисподней и поспешил ретироваться.
Винчесто посмотрел на меня, мой красноречивый взгляд говорил о многом, демон тяжело вздохнул. Я увидел, как Эмма и Гавриил встали с места и тоже удалились из зала, Эмма неотрывно смотрела на меня, в её глазах стояли слезы.
— Вам не разрешат свидание наедине, — сказал мой защитник как отрезал.
— Нам нужно поговорить, возможно мы больше никогда не увидимся, — спокойно произнес я, глядя прямо в его красные глаза.
— Вы так спокойно об этом говорите, — немного ошарашенно произнес Винчесто и долгим задумчивым взглядом посмотрел на меня.
— Я могу представить, что нам за это будет: самое меньшее — её отправят на землю, стерев память обо мне, а меня в ад, и, поверьте, это будет лучший сценарий, — мои слова его расстроили, а перед моим внутренним взором предстал жалкий образ спивающегося ангела Джека, — самое жестокое — забвение для нас обоих.
Мой защитник молчал, что он мог сказать, ведь он сам понимал, что я прав.
Я продолжил:
— Вы ведь наверняка тщательно копались в моем прошлом, перетряхнули всю подноготную демона Геральда, знаете обо мне всё и понимаете, что я слов на ветер не бросаю, мне плевать на себя, но не на Эмму. Но в то же время я понимаю, если я не выживу, то и ей не дадут жить, например, тот же Сатана, — чуть помедлив продолжил, — ваш хозяин любит потрясающие результаты и раболепную службу, но взгляните на меня, что я заслужил в итоге своей безупречностью…
— Вы такой же слуга, как и я… — он воспользовавшись моей секундной заминкой, начал было.
— Уже нет.
Взгляд Винчесто скользнул по моей шее и он понимающе кивнул, вновь взглянув в мои холодно-голубые глаза как все ледники Арктики. И что-то подсказало мне, что он не так прост, как пытается казаться.
— Я сделаю, что смогу и попробую устроить вам короткую встречу, — произнес демон, как будто решившись на что-то.
Я кивнул с надеждой, зная, что она может быть последней, мне нужна была надежда, нам нужна была надежда.
— Вы хотите выйти из зала судебного заседания немного поразмяться? — спросил меня защитник.
— Прогуляться до камеры? — хохотнул я, — насижусь еще.
Винчесто понимающе улыбнулся и уткнулся в бумаги. Я дернул руки в наручниках, держащих меня так надежно, и простонал от отчаяния. Фенцио делал качественные амулеты, и наручники не менее. Надо было собраться — такого меня видеть Эмма точно не должна, она и сама была на грани. Через какое-то непродолжительное время зал стал снова наполняться. Я огляделся, снова увидев в толпе Фенцио, почему-то его поддержка мне была важна. Мне вспомнились мы, юными, еще студентами, мы тогда неплохо куралесили, да и потом, когда нас разделила жизнь, мы сохранили к друг другу уважение, преподавая в Школе. Ангел кивнул мне, я кивнул в ответ, видя в его глазах тревогу и раздумья.
Привели и Эмму. И снова перекрестие наших взглядов как было всегда — её теплого изумрудного и моего до невозможности холодного голубого, смешавшиеся, превратившиеся в цвет морской волны и оттолкнувшиеся от наших тел, будящие во мне воспоминания: младенец, сладко посапывающий в колыбели моих рук; маленькая девочка на залитой солнцем поляне — волосы всполохами сочного каштана, подбрасываемая моими руками вверх, смеющаяся так заливисто; юная девушка, в руке которой спелое яблоко и прямой взгляд прямо мне в душу, как обещание всегда быть рядом; все твои сны обо мне; твои горячие слезы в проулке с убийцей и принятие моей демонической сути; твои признания в любви, дрожь тела, несдержанные стоны, поцелуи и ласка, сводящие меня с ума. Ты всё поняла, Эмма, я это увидел сейчас в твоих глазах. Кто я для тебя? Твои губы шепнули: «Всё».
Оборвав наши горячие признания, в зал ворвался Сатана и плюхнулся рядом. Он молчал и даже не смотрел на нас. Я усмехнулся про себя с глубоким изумлением отметив, неужели Астрея отшила. Эмма изуродовала, богиня отвергла, так и власть потерять — раз плюнуть. Через какое-то время в помещение впорхнула и судья. Сев в свое кресло, она немного помедлила, как будто собираясь с мыслями, и её взгляд скользнул по Сатане. Очень уж легкомысленный взгляд. Сатана своей хватки не терял, но что будет дальше, одному Шепфа известно, ведь Астрея хоть и была красавицей, но слыла капризной очень.
— Судебное заседание объявляется открытым, — проговорила сипло Астрея. — Прежде, чем приступить к рассмотрению доказательств сторон, спрашиваю: есть у вас ходатайства?
С места поднялся архангел Гавриил и выдержав секундную паузу проговорил:
— Я ходатайствую о приобщении вновь открывшихся обстоятельств в деле.
— Удивите меня, архангел, — равнодушно проговорила Астрея, сморкаясь в платок, но испытывая к делу великий интерес, всё-таки подалась вперед, — объясните суть вновь открывшихся обстоятельств.
— Моя подзащитная беременна.
Комментарий к 15. Суд. Часть первая
https://vk.com/wall-194439725_528
========== 16. Суд. Часть вторая ==========
— Моя подзащитная беременна.
Слова Архангела эхом разнеслись по вмиг притихшему залу. Я почувствовал, что от волнения начал тяжело дышать и немигающим взглядом уставился на лицо Эммы, на котором как белые облака на синем небе проносились, сменяя друг друга эмоции: от непонимания до безграничной радости. Эмма смотрела на меня, а я как всегда не мог выразить никаких эмоций, ничего не отразилось на моем лице. Я просто не мог выразить никаких чувств, я остолбенел, потому что этого не могло быть от слова вообще. Люди и демоны слишком разные по своей природе. Но если так всё-таки случилось, то в голове закрутилось два вопроса: «Даст ли небо шанс нашему ребёнку?» и «Как моя девочка переживет беременность?». Дышать становилось все сложнее, мне даже показалось, что стены вдруг сжались вокруг меня. Я видел, что Эмма изменилась в лице, помрачнев и опустила голову, а из глаз закапали слезы. Да что за черт! Смотри на меня, Эм! Откуда-то с самого дна моей демонической души поднялась радость, я ощутил то, что ощущал всегда когда был рядом с моей девочкой — счастье. Среди творящегося нашего личного апокалипсиса, среди игры, в которой мы были лишь пешками, есть то, что заставляет меня ощущать вплоть до кончиков пальцев необъятную целостность. Я никогда не думал о том, что могу стать… отцом. При моем-то образе жизни и отношению к женщинам… я даже не задумывался о детях. Я пытался поймать взгляд Эммы, но она смотрела на свои руки и глаз не поднимала, а мне хотелось придушить самого себя за то, что не дал ей понять, как на самом деле отношусь к этой новости. Да, я растерян, но и счастлив, и понимаю, что ответственности стало еще больше, сейчас вопрос стоит только о выживании, сейчас я похоронил мечту о том, что мы когда-либо будем вместе с Эм. Как можно быть настолько раздираемым такими разными эмоциями?
— Геральд, черт бы тебя побрал, — пробормотал Сатана и его кулаки гневно сжались, видя, как я пожал плечами.