Сержант и инопланетяне

– Неуютно конечно. Но…

– Нету гербовой, пишут на простой, – подхватил Петрович. Лонг жестом приказал занять места и сел за пульт управления. На следующий день дисколёт уже стоял на «колбасе». Так, с подачи землянина, в экипаже стали называть этот камень. С «колбасы» картина открывалась фантастическая. По крайней мере, такого Плотниковы не видели даже по телевизору.

Значительную часть обозреваемого пространства занимала планета. Вокруг неё по небу рассыпались «блинчики» спутников. Некоторые из них имели голубоватый ореол. Среди «блинчиков» сверкали и удивляли причудливостью форм астероиды. Всё это на фоне глубокой черноты и мириадов ярчайших звёзд. Даже местное светило не ослепляло, а только подчёркивало грандиозность пейзажа. Экипаж, затаив дыхание, смотрел на экраны.

Вдоволь налюбовавшись космическими красотами, команда решила заняться делом. Петрович объявил, что для начала надо провести рекогносцировку. То есть, изучить поле предстоящей битвы. Конкретно – обмерить всю систему пятой планеты и нарисовать карту. Сказано – сделано, и вскоре карта – схема системы светилась на дисплее. Выразив удовлетворение проделанной работой, военный специалист предложил определить, какие спутники интересны в первую очередь, и провести разведку на предмет, что там на них находится. Естественно, что наибольший интерес вызывали спутники с атмосферой. Исследовать их решили с помощью зондов, запускаемых с борта дисколёта. Эти зонды выходят на круговые орбиты, каждый у своего объекта. Всю собранную информацию, включая и видео картинку, они передают на корабль. Здесь информация обрабатывается, и экипаж имеет полное представление о каждом из спутников. Решили, что первые зонды пойдут на три спутника крутящиеся на одной орбите.

Док стал налаживать бортовое оборудование «разведчиков». Квик приступил к программированию их систем управления. Тихон рассчитывал траектории полёта, а Лонг готовил пусковые установки. Петрович, ввиду отсутствия необходимых знаний, оказывал посильную помощь то одному, то другому.

Фрося отслеживала режим дня, беспокоясь, не проголодались ли мужчины. Завтрак, обед, и ужин следовали строго по часам. В промежутках она предлагала чайку, кофейку. Особенно внимательно тётя Фрося относилась к «самому маленькому», Тишеньке. Так внимательно, что, несмотря на регулярные посещения спорт зала, комбинезон Тишеньке стал маловат, и пришлось изготовить новый, на размер больше. Вместе с тем, в центральном Фрося появлялась эпизодически. Парни установили в кухне дисплей и научили вытаскивать из памяти компьютера фильмы по её желанию. Она же выжала из синтезатора несколько мотков шерстяной пряжи, и теперь время, не занятое кормлением экипажа, занималась «вязанием у телевизора».

Утром первые три зонда ушли в полёт. К вечеру ушли и остальные пять. Только успели передохнуть после запуска восьмого зонда, как пришёл сигнал от первого. Он вышел на позицию, то есть на орбиту. Все, включая Фросю, собрались возле большого дисплея, который обычно был убран в белую тумбу. Видео картинку, получаемую от зонда, Док вывел на этот дисплей. Сперва мелькали какие-то пятна, но после того, как была послана определённая команда, пятна исчезли, и картинка стала очень даже чёткой. Неизвестно, что экипаж надеялся увидеть, но на экране проплывала бескрайняя каменистая пустыня. Ни намёка на озеро или реку. Ни клочка растительности. Больше всего обескуражило отсутствие следов человеческой деятельности. Так прошло полчаса. Час. У некоторых членов экипажа стал проявляться пессимизм. Лонг успокоил:

– Зонд делает один оборот вокруг спутника за тридцать минут.

Пока сделано два оборота. Значит, посмотрели мы не более двух процентов поверхности. Надо набраться терпения и ждать.

На четвёртом часу полёта зонда, когда у дисплея сидел один Петрович, на экране показались какие-то сооружения, что-то вроде плоских одноэтажных домов.

– Сюда! Скорее!

Парни в один момент оказались рядом.

– Жилой комплекс. Судя по всему очень большой, – комментировал картинку Лонг – вон дорожки, а вот и деревья.

– Странные какие-то деревья. Все одинаковые.

– Это искусственные. Живых, как на Земле, у нас нет.

– Небось, не рационально?

– Совершенно верно, за живыми надо ухаживать.

«Комплекс» ушёл за горизонт, и вновь весь экран заполнила пустыня.

Зонд накрутил кучу оборотов, и бортовой компьютер корабля выдал над белой тумбой голографический глобус спутника. На экваторе, сдвинутые ровно на сто двадцать градусов, стояли отметки трёх «комплексов». Рядом с ними виднелись ещё какие-то закорючки. То есть там было нечто, что наблюдатели в корабле не заметили. Квик выделил эти участки и увеличил изображение какие-то трубы, сетки, диски.

– Антенное поле, – объяснил Квик, – это точка связи. Всего их три.

Пока разбирались с информацией первого зонда, сработали второй и третий. Начал работу четвёртый. Тиша, что-то посчитав, сказал:

– От остальных информация будет завтра.

В конце концов, все данные от всех зондов были собраны, и получилась более или менее полная картина структуры «Сообщества».

Первые три спутника совершенно одинаковы и всегда находятся в зоне видимости друг у друга. Между ними зонды засекли устойчивые каналы связи. Получается, что вокруг планеты вращается некий «антенный треугольник». Откуда бы ни пришёл сигнал, он будет принят. Каждая из трёх точек связи занимает площадь примерно двести пятьдесят квадратных километров и состоит из жилого комплекса и технической площадки. Плюс антенное поле. Источники энергии зонды не обнаружили. Скорее всего они спрятаны под поверхностью.

Глава VI

Четвёртый спутник парни узнали сразу. Здесь они провели первые двадцать лет жизни. Множество городков, построенных по одному проекту, площадью около ста квадратных километров каждый, заполняли экваториальный пояс. Только в одном месте обнаружилось нечто не типичное. Что-то вроде жилого комплекса, но значительно больше чем учебные городки. Крыши половины домов – стеклянные или из материала похожего на стекло. Парни стали гадать, что это такое. Возник спор, который пресёк Петрович:

– Узнаем в своё время. Сейчас не будем отвлекаться.

Зонд, улетевший к пятому спутнику, успел сделать только два оборота и был уничтожен. На видео, что экипаж успел получить, видны суперзвездолёты и радары сверх дальнего обнаружения. Так что сомнений быть не могло, это база патрулей.

Шестой спутник, как кактус иголками, покрыт заводскими трубами. Дыма, правда, нет, но заводы работают. За это говорило то, что по дорогам, связывающим производства, непрерывным потоком двигались гружёные платформы.

Седьмой спутник парни тоже, можно сказать узнали, когда увидели стартовую позицию. Их же привезли на транспортном катере и сразу «запихнули» в дисколёт. Через день они вылетели в сторону Земли. Всего насчитали пять стартовых позиций. Каждый «старт» окружали какие-то ангары и подъёмные краны. Напрашивался вывод: здесь корабли и собирали, и отправляли в полёт. Так что, скорее это «верфи». На одной из верфей заметили строящийся большой звездолёт.

На поверхности последнего, восьмого спутника, обнаружили только один громадный промышленный объект. Переплетение труб и гигантские ёмкости шарообразной формы подсказывали, что это химическое производство.

– Надо понимать, что здесь изготавливают энергоблоки и всякую химию, – предположил Лонг.

После запуска зондов, к исходу четвёртого дня, команда дисколёта знала всё или почти всё о пятой планете и её спутниках. Оставался один, но самый главный вопрос:

«Где Абсолюты»?

Вечером того же дня, за чаем, подводили итоги разведки и пытались вычислить местоположение базы Абсолютов. Разговор, в конце концов, зашёл в тупик и Петрович предложил решение:

– Надо брать «языка».

– Что ты имеешь в виду под словом «язык»? – не понял Квик.

– Это пленный, который ответит на все вопросы, особенно если спрашивать с пристрастием.