Обжигающая грань

— Илья! Кушать идёшь? Я с тобой!

Чёрт! Надеялся, что уже ничего не омрачит такой долгожданный приём пищи. Но эта растрепанная девица, шагающая сзади, явно не даст мне спокойно поесть.

Как в воду глядел! Мы только что устроились за небольшим вытянутым столом друг напротив друга. Я даже не успел ознакомиться с первыми тремя позициями в меню, а Венера уже начала неприлично громко голосить о заоблачности цен на блюда, привлекая насмешливые взгляды персонала и немногочисленных посетителей. Пытаюсь спрятаться от надоедливой девчонки и неприкрытого интереса со стороны любопытных товарищей за тонюсеньким прайс-листом, но ненормальная быстро срывает моё хлипкое укрытие, безостановочно тараторя: «Нет, ты видел?! За стакан разбавленного апельсинового сока сколько хотят… А за омлет с ветчиной… Он что, из золотых яиц курицы Рябы?! И всего-то сто двадцать грамм! Это беспредел! Пусть сами едят за такую цену. Я дождусь остановки и куплю у кого-нибудь вкуснейшие пирожки… Пойдём отсюда, Илья!»

Мой желудок сейчас не просто напоминает о себе легкими застенчивыми всхлипами, он требует внимания пугающим рёвом и болезненным сжатием, напрочь игнорируя заботливо кинутые в него огурцы. Этот удручающий факт в совокупности с взбалмошным поведением Венеры, которая теперь возвышается рядом, что-то неугомонно бренчит и настойчиво тянет меня за локоть, выводят из себя. Раздраженно выдыхаю и смеряю ненормальную гневным взглядом.

— Разве я звал тебя с собой? Нет! Поэтому, если не собираешься тут есть — катись, куда хочешь, а меня оставь в покое!

Прозвучало чересчур грубо. Однако, девчонка молча вернулась на своё место за столом и, обиженно поджав губы, уставилась в пыльное окно.

Недоуменно хмыкнув, я подзываю официанта и делаю надиктованный голодом заказ. Венера, не отрываясь от лицезрения облезлых объектов промзоны очередного города, отмахивается от обращающегося лично к ней сотрудника ресторана, как от назойливо жужжащей мухи. То есть, совсем ничего не заказывает и отправляет официанта, озадаченного таким вызывающим жестом, восвояси.

— Будешь смотреть, как я ем? — уже спокойнее интересуюсь у девчонки, пытаясь скоротать затянувшееся ожидание, сопровождающееся однообразным стуком колёс, разговором ни о чём.

— У меня с собой шоколадка и чай. Тоже покушаю, не переживай! — язвительно отвечает ненормальная и кривит лицо в надменной гримасе.

— Если ты не в курсе, то даже в захудалых кафешках редко жалуют со своим. Хотя, подожди: ты же сама работаешь официанткой. Лучше меня должна знать правила подобных заведений.

— Ты-то сделал заказ. Не вижу никакой проблемы.

Ну разумеется! Не ей же позориться рядом со мной, а мне — с ней. Вот, зачем, спрашивается, чёрт снова дёрнул помогать этой странной девчонке?! Сегодня она даже не просила об этом и явно была против. Пора завязывать с нескончаемой благотворительностью.

— К кому едешь? — в очередной раз пытаюсь занять себя болтовнёй, чтобы извлечь хотя бы мизерную пользу от вынужденной компании проблемной малолетки.

— К знакомым, передать кое-что нужно. Завтра утром приеду, а ночью на обратный поезд сяду.

— Попроще способа передать не нашлось?

— Ну, я ещё хочу по городу погулять, на достопримечательности глянуть. Никогда там раньше не была. Лишь бы с погодой повезло!

— А с работой что? Сама ушла или уволили? — не знаю, зачем спросил.

— Ещё чего?! Подменилась с Анжелкой на время отъезда. После вчерашней вечерней смены сегодня даже на первую пару сходила! — Венера смотрит на меня слишком самодовольно, а я не могу понять, что с ней не так. — Илья! Сделай лицо попроще. Возникает ощущение, что ты пытаешься меня загипнотизировать.

Понял! У неё странные глаза. По цвету что-то между болотным и тёмно-серым. Но вокруг зрачков, на радужке, помимо расплывчатого рисунка, есть неравномерные желтоватые вкрапления, которые придают взгляду их обладательницы дикость и отрешённость. Скорее всего, у всех неадекватных людей соответствующие глаза.

Увлёкшись осмотром лица Венеры, я невольно взглянул на относительно небольшой, но заметный на бледной коже из-за своей структуры и контрастности шрам, снова пытаясь предположить, от чего он может быть. В детстве неудачно упала на что-то?

В этот самый момент, девчонка впервые смущённо прикрыла щеку ладонью, облокотившись на стол левой рукой, и растерянно отвела взгляд в сторону окна. Её скулы тут же стали алыми. Стесняется. И боится, что бестактно спрошу про шрам, а говорить о нём, очевидно, не желает.

В воздухе ненадолго повисло ощутимое напряжение. К счастью, вскоре к нам подошёл официант и стал шумно расставлять заказанные блюда, перечисляя их названия. Запах еды, несмотря на сомнительный внешний вид, в моем состоянии казался просто божественным, и я так обрадовался этим долгожданным многочисленным тарелкам, что не заметил, как предложил Венере угощаться. Поначалу ненормальная пренебрежительно морщила и воротила нос, но, отметив моё удовлетворённое непрерывным жеванием лицо, сдалась и смело начала таскать всё, что можно и нельзя, при этом, не уставая бубнить о запредельной стоимости блюд.

На сытый желудок я практически не раздражаюсь от её поведения и в бодром расположении духа принимаюсь за чай. Девчонка, загадочно улыбаясь, вытаскивает из своего рюкзака «Марс», профессионально разрывает обертку, и кладёт половинку на салфетку передо мной, громко объявив: «Держи вкусняшку!»

— Спасибо, конечно, но я не любитель сладкого! — аккуратно таща по столу салфетку, пытаюсь вернуть шоколад.

— Бери, пока я добрая! — Венера возвращает половину «Марса» тем же способом.

— Я, правда, не хочу! — снова пытаюсь передвинуть батончик, но ненормальная, привстав, решительно кладёт ладонь на мою руку, тем самым, останавливая скудное путешествие слегка подтаявшей шоколадки по столу.

— Нельзя отказываться, когда тебя искренне угощают! — сердито произносит Венера, буравя меня безапелляционным взглядом и не торопясь убирать необъяснимо холодную для такой комфортной температуры воздуха в помещении ладонь.

Это всё до того нелепо, что я тоже отчего-то торможу, оставляя свою руку в неадекватном ледяном плену и участвуя в бессмысленном бою против странных глаз. Совсем рядом начинает наигранно кашлять официант, приближение которого я даже не заметил.

— Молодые люди! Вы ещё будете что-то заказывать?

— Нет! — отвечаю на автомате и, наконец, освобождаю свою руку, разорвав зрительный контакт с Венерой. — Можно счёт?

Официант радостно кивает, забирает грязную посуду и удаляется. Ненормальная равнодушно пытается вернуть себе предложенный кусок шоколадки, но в последний момент я хватаю его и, демонстративно покрутив перед собой, начинаю есть. Очень сладко.

— Так-то лучше! — Венера кусает свою половинку и подмигивает мне. — Можешь же быть хорошим парнем, когда захочешь.

Понятия не имею, зачем я это сделал. Приторная нуга уже прилипла к зубам и не торопиться смываться обильным потоком крепко заваренного чая.

— Илья! А тебе не показалось, что этот мелкий парень на меня как-то подозрительно смотрит? Который в купе со старушкой?

Я чуть не поперхнулся своим многострадальным напитком. Ненормальная снова начинает меня веселить.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю, пытаясь придать выражению лица серьёзный вид.

— Он будто кидает на меня неоднозначные взгляды… Ну, ты понимаешь…

— Нет, не понимаю. Что за взгляды такие? — глубоко вдыхаю, чтобы не выдать своего истинного настроения.

— Те самые! Похотливые. Может, мне стоит сделать ему замечание?

— Или тебе стоит перестать читать порно-книжки! — больше не могу сдержать иронию. — Венера, парнишке от силы двенадцать лет. Сомневаюсь, что ты могла стать объектом его фантазий.

— Считаешь меня страшной, да?

Хм… Пожалуй, нет! Просто ничем не примечательной, кроме вопящей о себе неадекватности. Моё затянувшееся молчание действует на девчонку, как красная тряпка на быка.

— А знаешь что: если я захочу, то смогу понравиться любому человеку в этом поезде. Даже тебе! — вскочив из-за стола, эмоционально заявляет Венера.