Страница 12 из 14
Мишель устало спрыгнул с коня, поиски затянулись на четыре долгих дня, и все еще не были никаких следов. Граф привлек крестьян с соседних деревень, они прочесали значительную часть леса и ничего. Погода изрядно усложняла работу людей. Мороз с каждым днем крепчал, а с неба по утрам сыпала ледяная изморозь. Народ был измучен, и придумывал байки одна страшнее другой. Мишель и сам недоумевал, куда могла испариться девчонка? Отсутствие следов, наводило на мысль, что ей кто-то помог, но кто оставалась загадкой. Теперь он подозревал, что она жива, а значит граф обязан найти ее несмотря ни на что. Тайна его семьи не должна покинуть стены замка.
С бабушкой Мишель так и не обмолвился ни словом. Да и когда? Он возвращался затемно, и уходил на рассвете. Замечал лишь, что та словно тень бродит по темным коридорам. Графиня всегда боготворила Габриэля, даже имя ему дала в честь покойной дочери. И эта потеря была слишком велика для ее измученного сердца. Мишель понимал каково старой женщине, но после того, как узнал тайну, которую она скрывала столько лет, не мог испытывать к ней сочувствия. Возможно так, ко всему на него действовало исчезновение служанки, его постоянно обуревала ярость.
— Если кто-то из вас посмел укрывать убийцу вашего господина, — молвил граф собрав людей на площади в деревне, — Я лично вздерну того на виселице и семью не пощажу! Обыскать каждый дом, каждый угол! Если придется я выжгу все здесь к чертям!
Мишель отправил гонцов во все деревни графства, повелев, обыскать каждую избу и хлев. И строго наказал не останавливаться, пока не найдут девчонку. Сам он тоже без устали скакал по владениям не гнушаясь выведывать информацию у жителей. Поздно вечером, граф направил коня к лесу, усталое животное издавало недовольные фырканья. Но все же мужчина решил, вернуться к замку лесной тропой, хотя и находился далеко от дома.
С той стороны откуда въехал граф, лес напоминал непроходимую чащу. И ему приходилось очищать путь мечом, дабы конь упрямился и не хотел идти дальше. Ветки задевали потную морду, и животное издавало страдальческое ржание. Спрыгнув с лошади Мишель взял ее за уздцы и повел за собой, пытаясь пробить тропу. Вокруг царил полумрак, из-за густых макушек сосен, практически не пробивался свет взошедшей луны.
Граф выругался, когда ветка жестко хлестнула его по лицу, оставив на коже саднящий след. Он безустанно размахивал мечом, очищая себе проход. Двигался Мишель скорее на ощупь, потеряв всякие ориентиры. Мужчина подозревал, что затерялся в темном лесу и мысленно бранил себя за то, что выбрал именно эту дорогу. Казалось, он бродил по гуще бесконечно долго. И в конце концов, признался самому себе, что заблудился. Ему необходимо было отыскать ориентир, но лес словно сильнее смыкался над его головою. Конь уже во всю проявлял свое неудовольствие, мотая головой из стороны в сторону, пытаясь вырвать поводья из рук Мишеля, но тот сжимал их стальной хваткой.
Остановившись, граф принялся обреченно озираться по сторонам, пытаясь высмотреть среди пушистых веток хотя бы проблеск луны. И увидел, тусклое мерцание света, только он исходил не с небес. Дернув коня, мужчина направился в ту сторону, отстраняя рукою ветви с пути. И уже вскоре, он выбрался на маленькую поляну в центре которой стояла ветхая хижина. Жилище плотным кольцом окружали сосны, смыкая макушки у неба. По дыму, клубами струившемуся из трубы и растворяющемся у верхушек деревьев, Мишель понял, что избушка жилая. И внутри зародились подозрения, кого именно он может обнаружить там.
Только-только Кэтрин пришла в себя. Последние дни она находилась в беспамятстве одолеваемая сильным жаром. Но снадобья лесника сделали свое дело и прогнали хворь. Сегодня девушка почувствовала себя немного лучше, но все еще не могла подняться с постели. Спина стала меньше беспокоить, мазь старика оказалась чудодейственной, и чем чаще тот ее наносил, тем меньше горела кожа. Дедушка пророчил скорее выздоровления, продолжая заставляя Кэтрин, пить травяные настойки, от которых ее желудок начинал протестовать, а ноздри сжимались и щипали. И как бы снадобья не были отвратительны, все же придавали сил.
Утирая ладонью капли пота со лба, девушка лежала на боку и умиротворенно глядела в огонь, на котором варилась похлебка. Она не знала из чего старичок готовил еду, ведь он практически не покидал своего убежища, но выходило довольно вкусно. Кэт чувствовала себя беспомощной, не в состоянии помочь спасителю по хозяйству, хотя тот всяческий и отвергал ее предложения, ей было неловко. Ведь он столько для нее сделал.
Разливая похлебку по глиняным чашкам, дедушка снова рассказывал Кэт необычную историю. Казалось у него их было нескончаемый запас. Даже когда девушка находилась в бреду, слышала его поднимающие дух рассказы. Она прекрасно понимала, почему этот человек уединился в лесу, за свою долгую жизнь он хлебнул горя, куда больше чем Кэтрин. И уже не видел ничего хорошего в людях, но и зла им не желал. Она бы с радостью разделила его судьбу и осталась в этом укромном месте, подальше от человеческой жестокости. Только от чего-то ей казалось это невозможным. Может потому что чувствовала, что ее ищут…
Устроившись поудобнее на боку, Кэтрин с благодарностью приняла из рук старичка чашку с супом. Вдохнув пряный аромат, она почувствовала, что тело словно наполняется жизнью. Но только Кэт поднесла чашу к губам, как дверь в избу со скрипом отворилась. И вскрикнув, девушка выронила посуду из рук, в ужасе уставившись на Мишеля, застывшего в дверном проеме…
14 ГЛАВА
Взгляд Мишеля полыхал от ярости, он готов был лишь им испепелить беглянку. Собрав всю волю в кулак, мужчина подавил неистовый порыв придушить девчонку. Она вжалась в постель, глядя на него глазами расширенными от ужаса, ее побелевшие губы дрожали. Но его нисколько это не трогало. Только было граф хотел поднять ее, как заметил в углу старика, схватившегося за деревянный посох. Значит вот кто он, неизвестный спаситель служанки.
Кэтрин испугалась, увидев, куда направил свой взор Мишель. Он с перекошенным от ярости лицом смотрел на лесника. В груди зародилась тревога и девушка, преодолев свой страх, приподнялась, промолвив несмело:
— Гай ни в чем не виноват, я сама сбежала.
— Молчи дитя, — смело произнес старик, — Не девичье это дело, мужчин защищать.
Мишель с любопытством наблюдавший за развернувшейся картиной, наконец решил войти в избу, и покосившаяся дверь за ним со скрипом захлопнулась.
— Мои люди сбились с ног, разыскивая тебя четвертый день подряд, — прорычал граф, проигнорировав старца.
— Явно не для того, чтобы сообщить мне о помиловании, — вздернув подбородок проронила Кэтрин. Откуда-то у нее появились силы и дух, противостоять тюремщику. Возможно, так сильно ее задело пренебрежение графа в отношение добродушного лесника.
— Неужели после побега ты ожидала помилования? — холодно усмехнулся Мишель, прожигая ее взглядом.
— Ожидала? — иронично произнесла Кэт. — Громко сказано, всего лишь молилась о справедливости. Но для нас смертных, это видимо слишком великая милость.
— К твоему прискорбию, милосердие не является чертой моего характера, — бросил граф резко, — Ты сама пойдешь, или тебя силой забрать отсюда?
— Не пущу! — воскликнул лесник, выставив перед собой кривой сук, обороняясь, — Можете отсечь голову своему верному слуге, который знал вас когда-то, добрым и справедливым мальчиком. Но девочку не пущу, она только сегодня переступила грань между жизнью и смертью. Не для того Господь, даровал ей спасение, чтобы снова бросать в пекло.
Мишель задумался, вспоминая этого воинственно настроенного старика. Густая, седая борода, и добрые серые глаза. Такие глаза он видел лишь у одного человека в детстве…
— Староста Госстан? Вы ли? Сколько лет прошло, а мы все гадали, куда вы, исчезли после того пожара, — не веря своим глазам произнес Мишель. Он помнил старика, сильным мужчиной, который умело управлял деревней неподалеку от замка. В детстве граф часто играл там с братом, и восхищался добротой этого человека. Гай исчез после сильного пожара, тогда выгорел склад со всем собранным урожаем, а крестьяне ища виновного, обвинили во всем его. И теперь судьба снова свела его со старостой, только от чего-то таким странным образом.