Страница 25 из 62
— Ната! — озадаченно почесывал затылок Александр Велюров в дверях своей квартиры. — Ты бы хоть предупредила, что идешь в гости! Я прибрался бы… Да ты заходи, не стесняйся, если беспорядков не боишься.
— Привет, Саша, — она несмело шагнула в его просторную прихожую и прислонилась к стене. Вся уверенность куда-то испарилась.
— Ты после вечеринки, что ли? — вдруг догадался он и весело хохотнул. — Давай шубу!
— Да я просто так зашла. На минутку, — чувствуя себя очень неловко, позволила снять с себя шубу Наталья Петровна.
— Почему только на минутку? У меня тоже коньяк есть. И конфеты! Ты любишь шоколадные конфеты?
— Не очень… но все равно, спасибо.
Она робко шагнула в сторону небольшой и уютной кухни в бежевых тонах. По неведомой причине ей внезапно расхотелось идти домой. Она осторожно села за квадратный столик, покрытый разноцветной скатертью, и подперла щеки ладонями.
Саша достал коньяк и конфеты, в холодильнике нашлась нарезка, следом лимон и банка шпротов, и он расставил перед ночной гостьей нехитрое угощение и аккуратные серебряные стопочки на коротких ножках.
— Ну, за встречу? — насмешливо щурясь, протянул ей коньяк.
— За встречу, — выдохнула Наталья Петровна и залпом опрокинула в себя очередную за этот вечер порцию горячительной жидкости.
— А по какому поводу ты пришла? — усаживаясь напротив и ловко закусывая коньяк куском колбасы, поинтересовался Саша.
— Когда шла сюда, думала, что я смелая. Что смогу спросить у тебя кое-что. А вот пришла, и вся моя бравада иссякла, — вздохнула Наталья Петровна.
— Знаешь, это хорошо, что ты пришла. Будто сразу солнышко из-за туч выглянуло, — заулыбался Саша, с нежностью глядя на нее. — Но только о чем ты так хотела спросить?
— Ладно, — встряхнувшись, выдохнула Наталья Петровна. — Раз уже пришла…
— Я весь во внимании, — заверил ее Саша, разливая вторую порцию коньяка в стопки.
— Скажи, если бы тогда, на втором курсе, я призналась тебе в любви, ты бы выбрал меня?
Саша Велюров не ожидал такого вопроса. Несколько мгновений он смотрел на свою гостью немигающим взглядом. Напряженно сглотнув, отставил коньяк в сторону и осторожно взял ее за руку.
— А ты тогда любила меня? — тихо спросил он.
— Боже мой! Ну что за вопросы! — тут же выдернув свою руку обратно, воскликнула Наталья Петровна. — Конечно, любила! Я думала, не переживу твоей женитьбы!
— Ты всегда была для меня королевой. Недостижимой и холодной. Мне казалось, ты никогда не спустишься со своей высоты. А я… Я же вылез неизвестно откуда, Ната! У меня на тот момент и прописки не было! Меня зачислили на дневное отделение по чистой случайности, потому что я после армии поступал! Все, что у меня было - это природой заложенная способность приноравливаться к обстоятельствам и извлекать из них выгоду! Женитьба на тот момент была очень выгодным обстоятельством. Я не романтик, Ната, если ты об этом.
Наталья Петровна разочарованно вздохнула. В сердце медленно расползалась печаль. «Какая же я дура», — с горечью подумала она.
— Но знаешь, — тем временем продолжил свою исповедь Саша, подвигая к ней наполненную стопку, — если бы ты намекнула тогда, что испытываешь хоть что-то, и отвлеклась от самолюбования, возможно, все было бы по-другому. Конечно, я бы не стал без пяти минут прокурором, и карьера не пошла бы так лихо в гору…
— Самолюбования? — оскорбленная словами, метнула взгляд в его сторону Наталья Петровна. — Да я от горя места себе не находила!
Она судорожно схватила свой коньяк и залпом опрокинула в себя стопку.
— Фу, гадость какая! — тут же выругалась она в адрес коньяка и засунула в рот шоколадную конфету.
Саша смотрел на нее своими карими глазами, но теперь как-то иначе, теплее. Менялось выражение его лица, постепенно рассеивалась настороженность. Немного смутившись такого откровения, он потер щетину на подбородке, и уже собирался было что-то сказать, как вдруг где-то в прихожей зазвонил сотовый телефон.
— Ох, это у меня в сумке. Платон, наверно, беспокоится! — резво подскочила со своего места и поспешила в прихожую Наталья Петровна. Ее тоже смутило собственное признание. Трезвонящий на дне объемной сумки телефон казался ей спасением от той неловкой ситуации, в которую она сама их Сашей поставила.
Схватившись за сумку, как за спасительную соломинку, Наталья Петровна начала в ней остервенело рыться. Телефон все трезвонил. Словно чуя подвох, он никак не хотел показываться из сумки. Кое-как ей все же удалось выудить его оттуда.