Страница 64 из 169
Каждое слово Рафаэля звучало для Леонардо как приговор, вонзаясь острием в кровоточащее сердце, которое только что успело ненадолго познать счастье. Всего несколько дней… Несколько счастливых дней, в которых он позабыл обо всем на свете, в которых он был по-настоящему счастлив.
Ноги сами понесли Леонардо в лес, он шел, не разбирая дороги, оставляя позади себя Рафаэля, с печалью смотревшего ему вслед.
***
— Чертова ты зараза! Да подчинись же мне!
Я гневно кричала на дверь, колотя по ней ногами и руками. Дисплею досталось больше всего, от моих ударов на нем треснуло стекло, расползаясь паутинкой от центра до самых краев.
Лео был там и разбирался с последствиями нашего пристрастия к друг другу, и я никак не могла к нему выбраться. Пальцы до сих пор пробивала мелкая дрожь, и все внутри меня кричало о том, что Леонардо мой, что сейчас именно я могу его защитить и ничто не способно помешать быть с ним.
Так, надо успокоиться и придумать что-то более конструктивное… Я открыла нижний ящик под его кроватью, и передо мной оказался выбор из множества видов оружия. Жаль, здесь нет топора, сейчас он был бы, как-никак, кстати. Рука наткнулась на короткий клинок, вытащив его из ножен, я оценивающе пригляделась к острой стали.
— Сойдет.
Надеюсь, Лео не расстроится, увидев в двери прорезанную дыру.
Обхватив короткий меч двумя руками, я занесла его над головой и с размаху вонзила в полотно преграды. Но клинок лишь скользнул о металл, оставив на обшивке двери, имитирующей древесину, длинную царапину.
— Металлическая ты херня!
Но даже под эти возгласы и отчаянные попытки прорваться через стальную защиту дверь не планировала разрушаться.
Я нервно вышагивала по комнате, пытаясь придумать другой план действий. За окном виднелась только крайняя часть поляны, но, сколько бы я ни выглядывала, из спальни Леонардо невозможно было увидеть никого из тех, кто там был.
— Окно!
Черт, долго же до меня доходило… Так, где же ты… Маленькая защелка оказалась сверху по центру рамы. Стоило двинуть ее влево, и окно приоткрылось. Надавливая на стекло сильнее, я смогла раскрыть проем достаточно для того, чтобы пролезть.
Протиснувшись в него, я кубарем плюхнулась на землю. Не став отряхиваться, тут же побежала к входу трейлера. И там было пусто… Все лежавшие рядом вещи целы, и ни намека на Леонардо.
— Где же ты? — Я обеспокоенно оглядывалась по сторонам, выискивая знакомую фигуру. И я знала только одно место, где могла его найти — водопад.
Клинок, забытый в моих руках, не мешал бегу. Бок стало покалывать, но я не обращала на это никакого внимания.
Прибежав на наше место, с трудом отдышавшись, я оглядывалась по сторонам. Открытая поляна была пуста, Леонардо здесь не было. Но он должен был быть здесь.
— Лео? — позвав его, я обходила водоем в надежде увидеть его за утесом водопада.
Что-то блеснуло за листвой деревьев. Радостно улыбнувшись, я побежала туда.
— Лео! — углубляясь в лес, я пыталась его найти. Что-то опять промелькнуло, и я пошла на этот блик, но уже в другую сторону. Петляя между деревьями, старалась не терять из вида то место, в котором последний раз заметила блестящее мерцание, но его не оказалось и там.
— Лео! — Я звала его и, остановившись, внимательно вглядывалась в лесное пространство.
Зрение уловило блик, потом еще один, потом еще… Они были похожи на капли росы, которые блестели на невидимых нитях. Подходя к ним ближе, я замерла.
Маленькая тушка белки висела, словно в невесомости. Зверек был убит недавно, тело окоченело, глаза еще не успели покрыться мутным налетом, но рыжую шерстку на его тельце уже облепили жужжащие мухи. Приглядевшись к другим бликам, я увидела то же самое. Спереди от меня на ветвях деревьев висели задушенные маленькие звери.
От уведенного мрачного зрелища хотелось кричать, но горло, сдавленное ужасом, не могло произнести ни звука. Дрожа всем телом, я отходила от жуткого места шаг за шагом назад.
Беги!
Разум кричал о срочной необходимости спасаться.
Беги!
Но тело сковало холодной липкой дрожью.
Беги!
Ноги, словно ватные, отказывались подчиняться и могли только продолжать медленно пятиться назад.
Беги!
Нужно было бежать, и как можно скорее. Домой. Там Рафаэль, он поможет, он найдет Лео. И мы уедем.
Лео… Он где-то там совсем один, и его надо предупредить об опасности. Мысли о нем заставили сбросить оцепенение с тела, ноги пришли в движение, и я, наконец, смогла развернуться.
— Привет, Ева.
Длинные красивые пальцы вжались в горло, сдавливая, его словно тисками. Карие глаза лучились обманчивой нежностью, ведь за ними всегда таилась извращенная, садистская жестокость.
— Ева, — голова Адама склонилась набок, губы растягивала довольная улыбка. Он успел перехватить мое запястье той руки, в которой был клинок, острием направленный ему в бок. Холодные пальцы медленно выкручивали запястье, пока я пыталась второй рукой отодрать от своей шеи словно бы когтистую лапу хищной птицы, сдавливающую все сильнее. Адам с наслаждением наблюдал за страданием, в котором я силилась удержать то единственное, что меня могло спасти. Клинок выпал из моей руки, с глухим стуком потонув в листве.
Улыбка стала жестче, но нежный голос прошептал: — Сладких снов, Ева.
Внезапная острая боль опалила висок, вызывая яркую короткую вспышку в глазах, и все потемнело.
Комментарий к Глава 10
У-ла-ла… Мы справились!
В защиту Майки - автор тоже подозрительно относится к хомякам (*маленький бежевый комок, однажды сбежавший, утащил с собой все открытые ему тайны и секреты, оставив после себя осколки разбитого детского сердца).
========== Глава 11 ==========
Ева была в его комнате, и Леонардо никак не мог заставить себя вернуться туда.
Он бродил по лесу и сам не понимал где. Он надеялся, что хоть что-то сможет забрать его боль, вырывающуюся в протяжных, полных муки и сожаления стонах. Надеялся, что эти древние древесные создания, в которых обитали частички души самой земли, сжалятся над ним, успокоят разрывающееся сердце, впитают в себя его страдания хотя бы немного, хотя бы ненадолго, хотя бы настолько, чтобы он смог вновь глубоко задышать, а не скулить рваными стонами, распугивая вокруг себя зверей и птиц.
Ева хотела быть с ним, и она просила его об этом, о том, чего ему самому так хотелось. И он был счастлив, настолько, что, казалось, его тело не способно было выдержать это. Что оно вот-вот растворится в этом чувстве, исчезнет.
Бессознательно цепляясь за стволы деревьев, он просил их о помощи, просил унять ноющее сердце, скулеж звериной сущности внутри него и жуткое страшное осознание своего долга.
В голове было множество вопросов, на которые Леонардо сам себе давал неутешительные ответы. Рафаэль смог до него достучаться, вбить ему в голову то, что лидер так сильно не хотел признавать, но всегда знал.
У Леонардо были только братья. И никогда не будет никого другого. Мутированные черепахи — единственные в своем роде. Создания, обреченные на одиночество. Оставить ее при себе означало бы обречь на такое же одиночество.
Даже если они не найдут Сэма, рано или поздно Ева и Сьюзан захотят вернуться к людям. Он не вправе отнимать у них эту жизнь. Расстаться с Евой сейчас уже было практически невозможным действием, а потом станет окончательно неосуществимым.
Он знал, что должен отпустить Еву, но не мог. Он знал, что не должен был привыкнуть к ней, но привык. Он знал, что не должен был хотеть Еву, но хотел. Больше всего на свете он хотел быть с ней.
Подло…
Лео понимал, что поступает подло. Хотя изо всех сил старался скрыть это от себя.
Поступал подло по отношению к Еве, потому что не должен был проявлять к ней свое внимание, интерес, страсть, желание, он должен был сразу же пресечь ее странное, невозможное по своей сути, влечение. Поступил подло по отношению к себе, потому что позволил самому себе погрязнуть в несбыточных надеждах, мечтах и фантазиях.