Страница 20 из 95
— Так точно, комиссар. Удачи. — Это прозвучало совершенно искреннее. По правде говоря, когда мы выступили вперёд, я прижал большой палец к ладони[50], хотя был уверен, что у Него-на-Земле, наверняка, найдутся более важные дела, чем следить за тем, чтобы в моей несчастной шкуре не понаделали лишних дыр.
Хотя Юрген не умел двигаться так бесшумно как я, а его присутствие позволяло легко обнаружить нас даже в темноте, за годы службы мой ординарец научился не хуже меня избегать внимания существ, что хотят нас убить, и вскоре мы оба немало отдалились от Грифен и её отряда. По юргенову дыханию — а он всегда начинал дышать глубоко, когда тащил что–то громоздкое — я понял, что он явно взял мельту и готов немедленно её применить — это одновременно обнадёживало и тревожило. Я тут же изменил положение, став идти чуть позади Юргена, чтобы не попасть под огонь.
Слабое свечение, что виднелось дальше по туннелю, стало отчётливее, будто мы приблизились к его источнику, но оставалось рассеянным и отбрасывало мягкие тени на щербатые, изломанные стены, окрашивая их в нежные пастельные тона, которые, казалось, меняются всякий раз, когда мне почти удавалось определить, какой же это цвет. Картина была на диво успокаивающей — я оставался начеку лишь благодаря покалыванию в ладонях и хорошо развитой паранойе. Внезапно, на меня нахлынул приступ дежавю: запах явно был знаком, но воспоминание ускользало и пряталось, как я не пытался его настигнуть.
Юрген принюхался
— Смешной запах. — Сказал он, как всегда глухой к понятию «ирония». Я осторожно вдохнул и понял, что привычный мне способ в темноте определять, где находятся Юрген, дал сбой. Мой ординарец был прав — в воздухе витал слабый, тонкий аромат, что казался раздражающе знакомым, но моя память никак не могла понять, откуда. — Никак не пойму, откуда он.
— Тебе он знаком? — Спросил я, пытаясь унять волнение в голосе.
Мой помощник кивнул — сейчас он был похож на плотную тень на фоне окружающих нас сумерек.
— Только не помню, откуда. Думаю, ничего хорошего это не значит.
— Я тоже так думаю. — Признался я, борясь с совершенно неуместным чувством спокойствия. Этот лёгкий дурман был бы приятен в любых других обстоятельствах, но в подземном лабиринте, полном врагов, мог привести к смерти; всё, что притупляло чувства и замедляло движения, было явной опасностью. Увы, я ничего не мог поделать — мне не пришло в голову захватить респиратор, так что я просто старался дышать неглубоко и через рот.
— Нашли что–нибудь? — Мне показалось, что Грифен спросила это всего через несколько минут, но могло пройти и вдвое больше или вдвое меньше времени — настолько мои ощущения притупились. Я машинально покачал головой и только потом разум напомнил мне, что лейтенант не видит меня — ещё один дурной знак. Я на миг убрал лазпистолет в кобуру, снял кушак и обмотал его вокруг лица, закрыв нос и рот — это могло и не помочь, но всё же лучше, чем ничего. — Нам идти за вами?
— Оставайтесь на месте. — Отозвался я по воксу, вновь берясь за пистолет и чувствуя, насколько спокойнее стало, когда оружие оказалось в руке. Меня вновь охватили подозрения — я гадал, не может ли странный запах, который моя самодельная маска слегка ослабляла, обладать психотропными свойствами или даже служить неким оружием. Если всё и правда так, беспокоиться не о чем — я уже успел им надышаться, хотя не был уверен, как он подействует на солдат — когда все станет плойново, последнее, что мне понадобится, так это банда сбитых с толку гвардейцев с лазганами у меня за спиной. Дружественный огонь зря называют столь безобидным словом — дружественности в нём никакой.
— Так точно. — Ответила Грифен, и по её голову было понятно, насколько ей не по душе стоять на месте, так что я решил немного разговориться.
— Здесь странный воздух. Не уверен, в чём дело, но может быть какой–то токсин. У нас немного кружится голова. — Я взглянул на Юргена, который, как и всегда, был совершенно невозмутим, но никак мне не возразил. — Я бы предпочёл, чтобы никто другой им не надышался.
— Понимаю. — Подтвердила Грифен. — Возвращайтесь, как только сможете. Когда окажемся наверху, то на всякий случай вызовем ребят из медики{3}.
— Хорошая мысль. — Одобрил я, успокоившись от того, что запах не оказался смертельным, у того, что таилось снизу, уменьшились шансы закончить начатое, а вероятность того, что я сумею избежать долговременных последствий от токсина, немало возросла. А ещё, так больше окрепла иллюзия того, что я забочусь о солдатах, что прикрывают мне спину. Воодушевлённый этими мыслями, я вернулся к насущным вопросам.
— Ты это слышишь? — Спросил я Юргена.
Он кивнул.
— Похоже на голоса. Но не могу разобрать, что говорят.
— Я тоже. — Как можно тише сказал я. Даже шёпот разносился по туннелям эхом, приглушённым, но понемногу усиливающимся. Я не мог сказать, когда впервые раздались эти чужие голоса — то ли потому что отвлёкся на разговор с Грифен, то ли потому что надышался местным воздухом — а может из–за того и другого. Но голоса точно были.
Я не шевелился, прислушиваясь изо всех сил, а все мои инстинкты старого ульевика работали на полном ходу. Эхо перебивало само себя, отражаясь от стен, но я ясно слышал несколько голосов — хотя не мог точно сказать, сколько. Увы, числом они явно превосходили нас с Юргеном. Возможно, они превосходили даже нас с Юргеном и командным отделением, ведь, по моему опыту, когда что–то идёт не так, оно не останавливается на полпути, а идёт не так до самого конца.
— Не меньше дюжины. — Наконец сказал я, решив, что лучше переоценить врага, чтобы грядущие неожиданности были хоть немного приятными. Оценить точнее было трудно, ведь слышимое звучание было до странного однородным, а не перебивающим друг друга говором на несколько голосов, который обычно издаёт группа людей, столпившихся в тесном помещении. Быть может, из–за необычного запаха или приглушённого свечения, что окружало нас и притупляло чувства, этот звук казался почти успокаивающим, будто мерный плеск волн на пляже.
— Ускорим шаг. — Ответил я Грифен через мгновение. Торчать здесь долго мне не хотелось, и чем скорее мы поймём, с чем столкнулись, тем быстрее я и Юрген сможем вернуться наверх, чтобы доложиться Кастин, предоставив лейтенанту и её взводу самим разбираться со всеми сюрпризами, что могли подготовить эльдары.
И это было бы прекрасно, если не неожиданность, что изменила всё и бросила нас в бой, куда более отчаянный, чем я мог вообразить.