Табула раса

— Справишься? А вот и посмотрим, — Хеймдалль вырвал из рук Тора тессеракт и открыл крышку.

Синий свет озарил обитель. И последнее, что Сиф запомнила перед тем, как голову пронзила невыносимая боль, так это то, как Тор и Страж миров растворились в воздухе и оставили удивленно глядящего на нее виновника всех бед в Иггдрассиле.

Комментарий к Глава 1. — Пепелище

Hans Zimmer and James Newton Howard — Corynorhinus

========== Глава 2. — Потускневшее золото ==========

Тихо шелестел ветер. Сиф распрямилась, откинула волосы и сжала в кулаки дрожащие руки.

Оранжевые листья кружились над землей. Закатные краски постепенно сменялись сумеречными. Оборачиваться не хотелось, как и думать о том, что с ней будет, если ее найдут. Даже не так: не «если», а «когда». Скрываться бессмысленно, и убегать было не лучшей идеей. Она поправила ненавистное платье и опустилась на траву. Сильно билось сердце, щеку саднило от удара. Сиф со злостью утерла разбитую губу тыльной стороной правой руки. Счесанные костяшки отдавали тупой болью.

Обида подступила к горлу. Непрошеные злые слезы заволокли глаза.

— Ты ведь знаешь, что девочкам не пристало встревать в сражение?

Она упрямо подтянула колени к груди. Нельзя, нельзя показывать свою слабость. Никогда. Никому. Отец… Нет. Не будет гордиться.

«Жалкая, жалкая! Ничтожная, безмозглая, изнеженная девчонка!»

Слезы катились по щекам, и Сиф считала делом чести не показать их Тору.

— И ничего не жалкая, слышишь меня? — Тор сел рядом. Он придвинулся и обнял ее за плечи. Сиф украдкой вытерла мокрые дорожки и попыталась подавить дрожь, возникшую в теле от его прикосновения. Получалось откровенно плохо. — Хватит уже, — Тор отвел правую руку от ее лица. Сиф чувствовала, как по щекам растекается румянец, но ничего не могла с собой поделать. — Ты позволишь?

Он коснулся ее подбородка. Ярко-голубые глаза смотрели с беспокойством, будто ему действительно было дело до нее, которой и при дворе быть не должно.

Ее сердце сделало кульбит, когда Тор коснулся нижней губы, а затем осторожно обвел контур саднящей ранки. Сиф столько раз видела, как Тор обнимал своих друзей, но кто бы мог подумать, что и ей окажет такую честь.

— Не сдержалась, да? — в его словах не было ни насмешки, ни злости. Сиф растерянно отвела взгляд. Там, невдалеке, виднелась тренировочная площадка, на которую она, несмотря на запреты, пробралась. А теперь ее непременно отправят домой. Только где ее дом, Сиф не знала. — Локи бывает тем еще гаденышем. Но могу поспорить, что он не хотел этого говорить.

— Как и ударить меня? — она вцепилась в траву. Все же ей будет не хватать Золотого мира. Бескрайнего неба, удивительных садов, волшебного города и замка. А еще — Сиф боялась себе в этом признаться, потому и закрыла глаза, — одного светлого, доброго… Нет. — Не ведись на тот спор, в котором заведомо проиграешь.

Тор тихо рассмеялся.

— Сейчас ты мне очень сильно его напомнила.

— Мне еще больше оскорбиться на твое семейство? — Сиф приподняла бровь. По спине пробежал холодок: она подняла руку на брата наследника. Да за такое Один не только ее отправит домой, но и отца лишит звания, а, может, и жизни. Его величество найдет, как наказать ее семью за оплошность — в этом Сиф была более чем уверена.

— Сиф, послушай. Локи… С ним иногда очень тяжело, но он хороший малый.

— Я уже ощутила, насколько.

В вечернее время Золотой мир был прекраснее, чем обычно. В небесах зажигались первые звезды. Внизу холма обитель Хеймдалля окутал молочно-белый туман.

Говорят, дом там, где сердце. И ей очень жаль, что не получится остаться в Асгарде.

Презирая себя, она утерла злые слезы.

— Ты боец, ты справишься со всем. А то, что он наговорил — глупости. Знал, чем тебя задеть — вот и задел.

— В одном он точно прав, Тор. Я не воин, а всего лишь зарвавшаяся девка, которая вообразила, что…

Тор накрыл ладонью ее руку, и злые слова лопнули, как мыльные пузыри.

— Прекрати. Просто прекрати.

Сновавшие по небу тучи исчезли. Ветер приятно холодил раскрасневшееся лицо. Нужно идти собирать вещи. Локи не просто так сказал, что это ее последний день во дворце.

— Поначалу будет тяжело.

Она впилась ногтями в ладонь. На костяшках правой выступила кровь. Сиф с мстительным удовольствием вытерла алые капли о подол платья.

«Ничего. Хоть от этой тряпки можно будет избавиться».

— Но ты сможешь, я это точно знаю. — Справится. Сможет. Отец ее убьет, и все проблемы решатся в одночасье. — Завтра ты будешь тренироваться с нами.

На мгновение ей показалось, что она ослышалась.

— Прости, что?

— Кто бы мог подумать, что у тебя проблемы со слухом, — хмыкнул Тор. — Нет, тебя не изгонят. Да, с завтрашнего дня ты будешь в моем отряде.

Слова благодарности так и не сорвались с губ. Тор коснулся ее волос, заправил за ухо лезущую в глаза прядку, наклонился, но словно в последнее мгновение передумал и легонько щелкнул ее по носу.

— Отец не узнает. А если узнает, то отрицай все, что бы ни пытались тебе приписать. Локи не к чести будет, если придется признать, что девчонка надавала ему тумаков. И, да, Сиф, — он протянул ей руку, — у тебя отменный удар правой.

В груди роилось неприятное чувство, что вовсе не из-за умений он предлагает ей возможность заниматься тем делом, к которому все детство готовил ее отец, а только ради того, чтобы досадить младшему братцу.

Его высочество еще что-то сказал. Но что именно — она не расслышала.

Перед глазами мелькали тени, и звуки доносились словно из-под воды. Казалось, будто она летит в пропасть, и в последней попытке удержаться в воспоминании рука Сиф прошла сквозь лицо Тора.

***

Топот и гомон, справа слышен плач. Затылок неприятно пульсировал болью. Сиф коснулась шеи — да, она, похоже, при падении умудрилась разбить голову — кровь на ране уже запеклась. Волосы слиплись, что-то сильно сжимало грудь. Сиф прислонилась к стене и вдохнула. Снова омерзительный запах гари, точно она и не покидала Ванахейм.

— Леди Сиф! Леди Сиф, пожалуйста, вставайте! — чуть не плача звала ее какая-то девчонка. Она открыла глаза. Вокруг все было серым от пыли. Растрепанная рыжеволосая девушка склонилась над ней и окровавленной ладонью прикоснулась к ее плечу. Зазвенели браслеты, Сиф довольно резко схватила служанку за предплечье и растерянно уставилась на свое запястье. «Что за?..» — Хвала Всеотцу, вы живы! Идемте, леди Сиф, я помогу вам подняться. Вам нужно скрыться в подземельях вместе с придворными дамами, пока бой не утихнет.

Сиф хотела возразить, что не пристало воину прятаться перед лицом опасности как одна из нежнейших асгардских дев, но слова застряли в горле, стоило коснуться пояса, где, как она помнила, еще утром были ножны с мечом. Вместо доспехов на ней было платье, расшитое жемчугом. Снова нахлынула головная боль.

«Что, Хель подери, здесь происходит?!»

Разноцветные осколки мозаики валялись на каменном полу. Из разбитого стрельчатого окна лился тусклый свет. Она сжала руки в кулаки и попыталась сосредоточиться. Голова ужасно болела. Сиф обернулась и заметила воина на груде камней, что остались от арки Залы Советов.

Силы катастрофически быстро иссякали: шаг к воину — и она едва не упала, лишь чудом успела опереться ладонью о стену. Под пальцами ощущалась шероховатость кладки. Сиф жестом остановила служанку.

Испуганная девчонка коснулась ее запястья. Сиф стиснула зубы и едва сдержалась от бранных слов. Желтый плащ воина в крови, оружия рядом с телом не было. В глазах мужчины не было ни зрачков, ни радужки. Там был только мутный серый цвет. Рыжая перехватила ее руку прежде, чем она успела проверить его пульс.

— Леди Сиф, пожалуйста… Наследник сказал, что… — девушка запнулась и дрожащим голосом, будто сомневалась в правильности слов, продолжила: — Если вы не позаботитесь о придворных дамах, то ладьи понесут в Хельхейм слишком много асиний. А ему… Уже ничем не поможешь. Идемте, прошу вас.