Псионикум

Гм… Негодовать мне долго не пришлось, раздался звонок телефона. Пришлось поднять зад и потопать до розетки.

— Хей, йо! — выпалила Кэс в трубку.

— Чего надо?

— Спускайся, — и тут же отключилась.

Эм… Ладно…

Одевшись, вышла на улицу. И действительно, её машина стояла возле дома. А сама хозяйка вальяжно покуривала в салоне.

— Привет, — села на привычное мне место пассажира.

— М-м, — кивнула она.

— Что случилось?

— А что, я не могу заехать к тебе просто так?

— Да нет, — пожала я плечами. — Просто ты же говорила, что сегодня будешь занята. Я уж думала, у тебя там серьёзные планы в кои-то веки.

— А-а… Подумывала в СТО съездить и по магазинам запчастей. Хотела проапгрейдить свою малышку, — погладила руль машины Кэс. — Но вызвали.

— Кто?

— Ты бы знала, если бы проверяла свою почту или читала бы сообщения. В Псионикум, мать, в Псионикум.

— Гм… Для очередного допроса, что ли?

— Не знаю. В общем, указали только место и глянь, — Кэс передала свой телефон, где было открыто письмо.

Я слегка приспустила очки, чтобы прочитать мелкие каракули.

— Гм… «Просим вас прибыть в Зал Наблюдателя», — прочла короткое официальное сообщение. — Начальство, значит. Стоит ли волноваться?

— Не знаю. Больше писем не поступало.

— Да уж, а почему не позвонили, спрашивается…

— Кто знает… Может, экономят, — закончила с сигаретой Кэс и включила радио.

— Д-д-дообрый день, Эдем! — внезапно из динамик заорал радиоведущий. И вместе с новостями мы поехали на место работы. — Как ваше ничего, народ?! Полагаю уж лучше, чем у «Детей новой эры». Вчера полиция вновь разогнала митингующих возле их Храма. Полиция и мэрия пока не выступили ни с какими объяснениями, но уже известно, что в ходе арестов пострадали десятки людей…

— Боже, столько разных у нас церквей, оказывается, — помотала я головой. — Дети новой эры… Интересно, чему там поклоняются?

— Да сектанты какие-то. Значит, всему, что угодно.

— Зато отец-основатель церкви Уоррен Джонс уже выступил с обвинением в адрес правоохранительных органов и властей в целом. Он подал в суд и призвал всех своих сторонников быть стойкими и сильными…

— Как думаешь, для чего нас вызывают? — убавила радио Кэс.

— Без понятия. Мы же вроде ничего такого не натворили, да? В отпуске же.

— Вроде нет. Но ничего нельзя исключать.

— Гм… Думаю, гадать смысла нет. О, заедем перекусить?

— Наш же ждут, нет?

— Там ведь время не указано.

— Ну, тогда ладно, — свернула она к первой попавшейся забегаловке.

Почти неделя прошла, как велось внутреннее расследование, но яснее ничего не становилось. Во время допросов, я вскользь пыталась расспросить следователей по поводу Дэниела. Никто даже не думал отвечать или они попросту не знали, что тоже могло быть правдой. А в опечатанный дом нас, ясное дело, не пустили. Потому о причинах и мотивах поступка Дэниела оставалось только домысливать. Судя по крохам информации из разума пацана, я поняла, что он сам толком не понимал, что происходит с ним и как всё работает. Но ведь откуда-то он узнал о псионике, с которой не смог до конца совладать.

В своих снах я мельком видела подземные тоннели и странных людей, одетых в рванье. И навсегда запомнила запах сточных вод. Дэниел контактировал с ними и не раз, а потом сны превращались в непонятную кровавую кашу. Нет, Дэниел не сам кромсал каких-то бродяг, но наблюдал и мысленно ликовал. Хотя… Это могло быть его фантазиями. Всё что я отчётливо поняла из этих видений — это то, что, парень был объят лютой ненавистью. Он ненавидел этот мир всей душой. Но почему? Увы, я этого сказать не могу. А все предположения, думаю, будут далеки от правды. Сами подумайте, он вырос в хорошей семье с достатком, учился в элитной школе, не имел проблем со здоровьем, и с родителями, друзьями — у него, казалось, всё было идеально. Да, возможно, с ним плохо обращались дома, в школе, но доказательств этому нет. Потому и было дико, откуда в нем такая ненависть.

Если ненависть к отцу я ещё могу понять, то смерть Майкла Стюарта была для него ничем непримечательным. Оттого вдвойне было жаль родителей погибшего. Ведь каждый родитель будет винить себя, когда все твердят, что он покончил с собой. Хотя они в это не верят. Не знаю, правильно ли мы поступили, когда сообщали им, что мы поймали убийцу их сына, в личном разговоре.

— Может, они узнали, что мы контактировали с семьёй Стюарт?

— Кстати, точно, — ответила Кэс, с аппетитом жуя сэндвич с беконом и нисколько не волнуясь по поводу расследования. — Но, мы сделали это за день до подписания о неразглашении. Да и семейку же предупреждали, что официально дело их сына останется неизменным.

— Да уж, вряд ли они стали бы бегать по всем инстанциям и орать, какие в Псионикуме лжецы.

— Мать, забей. Скоро узнаем. Лучше скажи, планы на выходных в силе?

— Ещё бы.

— А нас вообще допустят к прыжкам сразу?

— Конечно, после некоторого обучения.

— Я уже представляю себе свободное падение. По скорее бы выходные.

— Ага, если у нас будут эти выходные.

— Верно. Сомнительно, что начальство зовёт нас, чтобы погладить по голове. Так, ты закончила есть? — я уже допивала последние капли чая. — Поехали узнавать.

Псионикум встретил нас буднично. Всё те же сотрудники безопасности, всё те же сканеры и лифт. Зал Наблюдателя располагался на тринадцатом этаже и, соответственно, в нем ничего знакомого. Ведь мы никогда не поднимались выше седьмого-восьмого этажа. Допуска нет. Но не в этот раз. Как обычно, пройдя через пустой коридор, мы попали в просторный круглый зал с мониторами, обвешанными по всей стене вокруг. И только в центре, на небольшой кафедре за столом с пультом управления, сидел темноволосый мужчина в сером костюме.

Это и есть наш Босс, Наблюдатель? Гм, какой-то он… Обычный, что ли. А мы слышали о нем много странных слухов, один страннее другого. Мужчина поднял голову и, заметив нас возле двери, подозвал к столу жестом.

Гм… Пригляделась к нему более внимательно при приближении. Образ у него был едва заметный и как будто дымчатый. Честно, такое я вижу впервые. И ощущения от него как… Как от астрального мира?! Такое не могло не насторожить. В последнем курсе обучения мы пару раз ездили на зоны аномалий, где грань между материальным миром и «другой стороной» настолько тонка, что можно взглянуть за эту ширму, прочувствовать, что на «той стороне». Но её влияние на материальный мир трудно предсказать. Астральный мир каждый видит и чувствует по-разному, так же у него множество названий.

— Агент Рейн, агент Уильям, прошу, — пригласил он сесть холодно-вежливым тоном.

Я попыталась рассмотреть его обычным взглядом и сравнивать со своим другим зрением. И там и там возникли неопределённости. На обычный взгляд Наблюдатель представлялся как молодой мужчина чуть старше нас. Лицо приятное, типично западно-европейской внешности и без каких-либо примечательных запоминающихся черт. Русые короткие волосы аккуратно уложены и ухожены. Такое ощущение, будто он специально не привлекает к себе внимания. Если бы я увидела его в другом месте, то не обратила бы на него внимание. Это если брать обычный взор. А вот псионически — совсем наоборот. Было в нем что-то чуждое, неестественное, но одновременно невероятно могущественное и опасное. Я чувствовала на себе взор тысячи глаз, направленных с изнанки мира. Похоже, неспроста его называют Наблюдателем. И похоже он постоянно контактирует с астральным миром.

— Чаю?

— Мы только недавно поели, спасибо, — вежливо ответила Кэс.

— Как вам угодно, — ответил он, словно понял, что мы особо не торопились. Хотя, это, похоже, просто моя паранойя разыгралась, — Как вам здесь?

Мы с Кэс обменялись взглядами и тупо уставились на него, сидя на шикарных стульях и гадая о причинах вызова.

— Нормально.

— Ништяк, — поочерёдно ответили мы.

— Дайте-ка угадаю, вы спрашиваете, зачем вы здесь?