Страница 66 из 95
Геральт отскочил от него и приводя дыхание в порядок, смотрел на него.
— Это… Смерть? — спросил Бонарт, слегка наклонив голову вниз, с интересом рассматривая жуткую рану на своем теле. Наемник погиб, так и оставшись стоять на коленях с почти надвое разрубленным туловищем.
Тяжело дыша, ведьмак хотел побежать вслед за Цири, но боль в ноге не дала ему сделать и шага.
«Вставай, черт возьми!», — приказывал себе ведьмак.
Его взгляд вернулся к ране. Из бедра обильно текла кровь. На каждую попытку пошевелиться нога отзывалась судорожной болью. Сделав пару глубоких вздохов, знаком Игни Геральт прижег рану. Чудовищная боль охватила все его тело, достигая каждой клетки. В глазах резко потемнело и он рухнул на землю, но не потерял сознание. Не в силах терпеть, он закричал. Агония, казалось, будет длиться вечность, а времени у него нет. Силой воли поднявшись, прихромал в сторону площади.
— Я не хочу вас убивать, — услышал он мужской голос. — Пойдемте со мной…
Цири держала в скованных руках меч стражников. Перед ней стоял высокий черноволосый мужчина. Он не сражался с ней, держа дистанцию. Но Цири было все равно. Она кипела от ярости и ненависти, дрожала от жажды убийства, стремилась достать этого Нильфгаардца, почувствовать, как клинок врезается в его плоть. Хотела увидеть его кровь, хлещущую из рассеченных вен в ритме последних ударов сердца. И она почти решилась на это, как вдруг он закричал, выставив руки перед собой.
— Вас ищет ваш Отец, Цирилла! — от услышанного Цири встала в ступор. Но только на миг. Опомнившись, снова попыталась достать до него. Однако Скеллен сумел воспользоваться секундным помешательством и отошел назад.
— Я не вру. Я знаю о вас все! Сами подумайте, почему мы хотим взять вас живой…
— Заткнись и сражайся!
— Ваш отец не погиб в шторме!
Геральт не расслышал о чем они дальше говорили. Их окружили новые солдаты из гарнизона.
«Зараза…», — в бессильной злобе бросил он, едва держась на ногах и схватившись за рукоять покрепче.
— Ты лжешь!
— Солдаты, схватить ее! Ни в коем случае не убивать!
Геральта вновь накрыло чувство отчаяния. Он снова почувствовал, как враги окружают его дочь и он вновь ничего не может сделать. Собственное бессилие. Он уже потерял вторую. И свой второй промах он не переживет, не простит. Ведьмака окружили. Только чудом оставаясь на ногах, он прорывался через солдат. К Цири…
Вдруг случилось странное. Он заметил перемену в поведении у солдат. Они все как один выбросили свои оружия и с блаженством уставились на небо.
— Это правда, дитя… — рядом с Цири стояла высокая женщина в длинном черном платье. — Но в данной ситуации абсолютно ненужная.
— Вв-ы! — не поверил глазам Скеллен. — П-предательница!
— Предательница? И кого же? Твоей Империи? А что если я скажу, что есть вещи важнее Империи, господин Скеллен…
— Да, и что же это? — заговаривал зубы Скеллен, вытаскивая из кармана за спиной последние орионы.
— Сама Жизнь. И Это дитя — последняя надежда.
— Последняя надежда, говоришь… — усмехнулся Скеллен. — Тогда, твоя надежда умрет вместе с тобой!
Ассирэ видела, как что-то блеснуло в полете, видела, как девушка дернулась и закричала от боли, а из ее лица фонтаном хлестнула кровь.
— Неет! — закричал Геральт и тут же добежал до Цири, позабыв о ране. Он схватил ее голову. Ее лицо было вся в крови, но она была жива.
— Г-геральт… Ч-ч-что случи… А-а! — крикнула от боли, выйдя из шока Цири.
— Держись, Цири!
— Дайте посмотреть, — бросила ему Ассирэ, усыпив Скеллена. — Успокойся, дитя, глаз не задет… Но шрам останется.
Ассирэ достала из кармашка пояса некий пузырек и смазала им рану, очистив лицо от крови. Спиртовая настойка обожгла все лицо и Цири застонала от боли.
— Терпи, дитя. Скоро боль отступит. Тебе тоже надо, ведьмак, — мазь с сильным запахом трав помогла снять боль в ноге. И Геральт с вопросом уставился на женщину.
— Кто вы? Зачем помогли?
— Сейчас это не имеет значения. Вы должны уходить… Они бли… — на глазах у ведьмака чародейку скрутило. Та рухнула на колени и схватилась за голову. Ведьмак почувствовал, как нагрелся медальон. Прижав Цири к себе, он смотрел, как закатанные глаза чародейки светятся белым светом, а из ее уст доносится лишь одна фраза: «Дикая Охота».
В конце транса она словно кукла рухнула на песок и больше не вставала. Ведьмак проверил ее пульс. Она была жива, но он не мог ей помочь, посему не стал долго думать. С ранением в ноге и с девушкой на руках он ушел прочь, оставив незнакомку. Для него выбор был очевиден. Цири же немного успокоилась. Слышалось ее быстрое дыхание и приглушенные стоны.
Там, где он оставил своих друзей бои постепенно стихали.
Добежав, первым делом он увидел раненую Трисс. Над ней корпел Эскель, успокаивая ее.
— Йеннифэр, портал! — на бегу бросил Геральт.
Но вместо портала их обдало жаром и языками пламени, затем накрыло взрывной волной. В бой вступила другая чародейка. Второй залп огненного шара Фрингильи взорвался, уничтожив стену дома за Йеннифэр. Огнем сильно зацепило Эскеля, который прикрыл раненую Трисс. Ведьмаки кинулись к своему и оттащили подальше от места боя.
Йеннифэр сразу узнала заклинание и хозяйку — имперскую чародейку. Они уже встречались на поле боя, на Соддене. Именно Виго тогда ослепила ее. Тело Йеннифэр помнило огненную магию врага. В сиреневых глазах кольнуло жгучей болью.
— Эскель! — кричала рядом Трисс.
— Царапина…
— Зараза, да сколько же их тут! — Весемир, Ламберт и Геральт встали в полукруг перед Эскелем и Трисс. В этот раз это были не обычные стражники Метинны, а резервный корпус Дивизии «Альба». Их можно было легко опознать по эмблеме — белая хоругвь с черным алерионом.
— Трисс, — взмахнув пот со лба, встала рядом с ней Йен. — Вместе.
— Д-да, — сквозь боль простонала Меригольд.
— Гром Альзура, помнишь? — глаза Трисс округлились, затем она кивнула.
Последний шанс.
Фрингилья остановила солдат. Она узнала заклинание и видела его в деле еще тогда в Соддене…
Ясное небо внезапно потемнело, над городом возникли темные тучи. Весь район города накрыла тьма. И повеяло холодом.
— НАЗАД! — крикнула что есть силы Виго, но было поздно.
***
Из клубящейся над Метинной черной тучи на город обрушился не Гром Альзура, как предполагала Фрингилья, а граненые ледяные шарики размером с куриное яйцо. Ледяные снаряды били так сильно, что с грохотом разваливались черепицы на крышах домов, каменная кладка стен и домов. Град бил так плотно, что вся площадь мгновенно покрылась их толстым слоем.
Строй солдат забурлил, люди падали, прикрывали головы, заползали один под другого, убегали, переворачивались, теснились в подворотнях и подъездах, жались под стенами. Но не всем это удавалось. Некоторые оставались, валялись как рыбы на окрашенном темной кровью льду. Снаряды крошили череп, кости, в доспехах виднелись вмятины с размером в кулак. И только защитный барьер спасал Виго.
Однако заклятье играло и против самих сотворивших. Град валил так, что дрожал и готов был вот-вот лопнуть магический щит над головами, который почти в последний момент успела выколдовать Йеннифэр, поняв, что это не то заклинение. Она знала, что сотворенное остановить невозможно, что совершенно случайно они разбудили стихию, которая должна — и вскоре иссякнет — сама.
Во всяком случае, Йеннифэр на это надеялась. Она долго не протянет. Но она должна. Ее взгляд прошел по раненой Цири, едва стоявшему на ногах Геральту, по Трисс, рядом с ней, которая выпускала магию. Эскель в ужасных ожогах лежал позади своих братьев и пытался встать. Все бились до последнего.
Тем временем небо не переставало громыхать. Протяжно, раскатисто. Так, что дрожала сама земля. Самый пик буйства магии прошел и вскоре постепенно стихало. Небо начинало проясняться. Пробившийся сквозь тучи луч солнца послужил знаком о конце заклятья.
Град сменился дождем и все еще барабанил по каменной кладке, покрывая ее грязью и лужами. Йеннифэр поняла это по тому, как изменился звук ударов о магический щит.