Страница 158 из 190
- За такое я бы вас отдал под трибунал, - без утайки сказал он, кивнув головой в сторону рассказчика.
- А может быть, медаль? – усмехнулся Ритемус.
- Поживем-увидим, вот уж действительно. Непохоже на обычного вас. Я вот ваших людей слушаю – вы всех пленных, кажется, тут же на тот свет отправляли. А тут решили изменить традициям? Вот пастор удивится, когда проснется.
- Нет… В этот раз не было практической необходимости, - уклончиво ответил Ритемус, - так что с оглашением документов, господин политкомиссар?
- Все на вашей совести, господин минор-легионис, - и, тяжело вздохнув, повторил. - Все на вашей совести. Кстати, хотелось бы знать, кто те храбрецы, что рискнули угнать поезд.
***
Серметер можно было сравнить… только с другим городом, пережившим хождение из рук в руки в течение короткого времени. Он выглядел как Реселлан, только беднее и намного холоднее. Часть города, деревянные трущобы и избы на севере сгорели, центр города разбомбили и расстреляли; в нем не осталось, пожалуй, ни одной целой стены. Огрызки посеревших зданий озлобленно молчали, теряясь на фоне серого же неба. Даже грязь - и та была серой от осевшей пыли, или порою красной – от кирпичной крошки. Грязные люди расчищали грязные завалы на грязных улицах и таскали уцелевшие балки, металлические листы и кирпичи на себе и в садовых тачках и телегах для себя – чтобы укрепить подвалы или отстроить себе новый дом. Их никто не останавливал, ведь никто и не знал, насколько целесообразно восстанавливать то, что вскоре снова будет растоптано артиллерийскими огненными валами и беспомощно торчать из той же грязи.
Водитель дал гудок, и прохожие мигом растащили кучу обломков, которая ранее громоздилась на проезжей части, и исчезли в подвалах, испуганно глядя вслед машине голодными глазами. Они терялись на фоне солдат, от чьих шинелей и бушлатов рябило в глазах. Военные тоже разбирали завалы и восстанавливали разгромленные укрепления, которые они некогда сами и возвели, прежде чем те перешли в руки канцев. Воистину, Реселлан в миниатюре.
Череда однотонных серых и черных от пожаров обломков и костровищ сменилась на светлые краски – торговый квартал почему-то война зацепила лишь краешком. На здании с вычурным фасадом, расписными балконами и колоннами, выкрашенном в желтый цвет, инородно темнели выщерблины от пуль, насколько инородно было само существование этого и близлежащих строений на фоне остального города.
Вокруг стояли караулы, выстроился в ряды разнообразный транспорт – все, от лошадей до автомобилей, и изнутри доносился гул.
- Благодарю, - кивнул шоферу Ритемус и покинул машину. Были бы с собой деньги, он дал бы их – машина ждала его на станции почти сутки, пока посыльный плутал в поисках лагеря и оповещал минор-легиониса о сборе командиров частей, созванном Гальгатусом.
Все участвующие сидели в фойе и примыкающих комнатах, либо же стояли, устало подперев стены. Из табачного дыма безыскусная белая штукатурка потолка, как и окружающий воздух, приобрела сизоватый оттенок. Обслуга носилась из кабинета в кабинет и попутно просила курить на улице, но офицеры лишь надменно косились и отводили взгляд обратно на собеседников либо что-то неразборчиво цедили вслед, вероятно, непечатное.
Ритемус пожал руки нескольким малознакомым присутствующим и спросил у одного, кто из важных шишек будет присутствовать на этот раз.
- Тут куда ни ткни, везде важные, - усмехнулся собеседник – майор-адъютант, чьего имени Ритемус вспомнить не мог; они лишь однажды пересекались в Рателане у Гальгатуса, - Взять хоть нас с вами. Но, говорят, что помимо генерала сюда кто-то из Немогарда приедет, от самого Ниремиса!
- В Немогарде, значит, ставка сейчас? – спросил Ритемус.
- Да как же не знать… - осекся тот и рассмеялся, – Ах, я и забыл, где вы обитаете. Да, в Немогарде. Ниремис же там сейчас, это не секрет. Черт еще знает, что с Элимасом и остальным югом будет, а вот Немогард канцы вряд ли возьмут. Каково оно, воевать на природе?
- Всяко лучше, чем в окопе сидеть. На свежем воздухе, грязи под ногами меньше, да и стреляют тоже меньше. Одни преимущества.
- Да уж, если в окопах час просидеть, можно и зад с ногами отморозить сыростью. А там и до переохлаждения с болезнями недалеко. Вот же дурак, забыл предложить, - и протянул портсигар.
Ритемус отказался.
- Мне чистые легкие нужны, если много курить, по холмам не побегаешь. Это по ровному хорошо идти, а по холмам – другое дело.
- Дело ваше. Как думаете, что скажет генерал?
Как нельзя кстати, только Ритемус открыл рот для ответа, послышался голос Гальгатуса.
- Господа, прошу пройти в зал!
Голоса тут же стихли и собравшиеся молча прошли в просторное, украшенное гобеленами и картинами помещение со стенами древесного цвета, отчего оно казалось немного темноватым и мрачным. При ближайшем рассмотрении оказалось, что офицеров совсем немного, остальные же были их денщиками. Всего около сорока человек, на самом деле, из них в зал вошли менее половины. Шестнадцать вместе с ним, заметил Ритемус. Едва они расселись за партами, как Гальгатус, уже чуть тише, порою подрагивающим голосом заговорил:
- Причину, по которой вы все здесь собраны, вы все знаете. Быть может, в следующий раз мы сможем увидеть друг друга через многие месяцы, а то и годы. Я не хочу, чтобы хоть единое слово было услышано чужими ушами. Все, что должно было быть сказано, все уже знают.
Перед глазами возникли лица растерянных бойцов, которым Ритемус зачитал отрывки из писем. Он тогда утаил, что под Лимунаром восстали минатанцы, сказал лишь, что канцы устраивают нападения на патрульных, и рассказал о концентрирующихся войсках минатанцев.
«Как же так? Снова?» - сначала немо, а затем вполголоса вопрошали они. – «Неужели все будет напрасно?». Ритемус подбодрил их, как мог, но поздно понял, что голос у него самого упал, и на какое-то время лагерь погрузился в тихое уныние. А когда прибыл посыльный, партизаны воспряли духом, окружили его и потребовали, чтобы он заставил генерала направить их под Лимунар, чтобы минатанцы знать позабыли, как переходить через пограничное ущелье. Ритемус тогда ответил уклончиво – он не хотел говорить, что сейчас не время для изъявления своих неуместных желаний, по-иному и не сказать, но и убивать на корню заново проросший боевой запал он тоже не желал.
- Итак. В связи с настоящей ситуацией мы вынуждены были сократить темпы наступления. В Ставке много и долго спорили, стоит ли нам прорываться до Карьялиса. Я верю, мы можем, но мы не успеем закрепиться, потому что у нас самые главная проблема теперь – война на два фронта и растянутые коммуникации. Канцы смогут засылать диверсионные группы, а такую роскошь мы себе позволить не можем. Враг пока не знает, что мы осведомлены о его планах, и в связи с этим мы продолжим наносить удары на отдельных участках фронта, пока основные части окапываются. Теперь же я прошу вас пройти к этому столу…
Последовали многочисленные разъяснения при помощи карты театра военных действий. Сначала рассматривался план «А» - республиканцы медленно отступают к Рателану, изматывая врага, а Ритемус на юге и Гессарис на севере со своими партизанскими отрядами разрушают вражеские коммуникации и всячески замедляют его продвижение. Остальное зависит от Северо-западного фронта. Если там положение будет стабильное, то прибудут подкрепления, если нет, то вступают в силу положения плана «Б».
- Лимунарскую губернию снова придется отдать врагу, как это ни прискорбно сообщать. В случае самого худшего варианта событий мы оставляем Рателан и уходим на север. Минор-легионис Ритемус?
- Весь внимание, господин генерал!
- Ваша задача самая краткая и при этом самая сложная. При этом варианте событий первоначальной задачей будет выиграть время для отхода частей до сорокового километра к северу, а затем продолжать подрывную деятельность в тылу врага. Задача ясна?