Страница 35 из 60
В краю первозданной природы утреннее небо напоминало клубничный зефир. Ветер дразнил ветви, и новорожденные листья смеялись, отвечая ему. Солнце прыгало по скалистому ландшафту, изрезанному горами и засеянному жухлой травой, а воздух пах тополиным соком и мхом. Этот день был прекрасен во всем, кроме...
Меня, стоящей по колено в болоте.
— Ты сделала это специально! — воскликнула я, пытаясь выбраться из него, схватившись за смородиновый куст.
— Вовсе нет! Просто компас чутка сбился, — с издевкой ответила Тюльпана, которая очутилась аккурат на твердой лужайке в окружении пихтовых деревьев. Она потрясла латунный компас на цепочке и постучала пальцем по стеклу, заставляя стрелку неистово вращаться. — О! Все, заработало. Ты там скоро?
Я забубнила проклятия себе под нос, заползая на холм. Грязь и глина стекали по джинсам прямиком в сапоги. Я поежилась от холода и мерзкого хлюпанья, раздающегося на каждом шаге.
Обернувшись на цветущее болото, в которое Тюльпана швырнула меня при телепортации, я потерла пальцами веки, пытаясь стереть стоящий перед глазами образ. Последнее, что я запомнила перед скачком — это пентаграмма, начерченная мелом посреди гостиной, десяток тростниковых свечей и моя кровь, бегущая по кончику указательного пальца. Чтобы пересечь разом несколько штатов, потребовалось провести полноценный ритуал. Я все еще чувствовала затылком холодный паркет, когда ложилась на него, позволяя крови шипеть от соприкосновения с меловым кругом. А затем...
— Добро пожаловать в Ривер-Хейтс, — объявила Тюльпана, когда я привела себя в порядок, и мы вышли из лесопарка прямиком в центр города.
Кто бы сомневался, что ее заклятие поиска приведет нас именно сюда — в город, где совершались ритуальные убийства, подобные преступлениям в Берлингтоне, о которых теперь говорили по всем телеканалам.
Мысль о том, что где-то поблизости может быть Ферн, рыщущая в поисках следующего новоодаренного, подгоняла меня. Я огляделась и различила силуэты домов: все они были маленькими и аккуратными, максимум в два этажа высотой. От главной улицы лучами тянулись все остальные, а магазины и кафе можно было пересчитать по пальцам. Людей здесь было так же мало: Ривер-Хейтс насчитывал всего несколько тысяч жителей, из-за чего город выглядел вымершим даже на фоне скромного Берлингтона. Однако стоило нам пройти чуть дальше и завернуть за угол городской ратуши, движение сделалось оживленным.
— Люблю ярмарки, — улыбнулась Тюльпана, проталкиваясь сквозь народ: похоже, все жители стеклись сюда. Воспользовавшись столпотворением, она стащила с прилавка бусы из розового кварца. — Хм... Нам направо.
Тюльпана запихала бусы в декольте, не отрывая взяла от заколдованного компаса, который указывал направление к девочке из моих видений. Морган. Ее голос больше не звучал в голове, пока мы брели между торговыми лавками, попутно читая брошюру с цитатами из Книги Мормона, которую нам пихнули в руки по пути:
«Насыщайтесь словами Христа, ибо слова Христа скажут вам всё, что вы должны делать».
— Ты видела в ее комнате точно такую же? — уточнила Тюльпана, и я кивнула, на что она задумчиво пролистала пару страниц. — Церковь Святых последних дней... Мормоны! Хуже и быть не может.
— Почему?
— Потому что их принимают за ветвь протестантизма, но в действительности они ничто иное, как неоязыческая оккультная секта. И вот еще, — Тюльпана поскребла ногтем строчку о соблюдении целомудрия и отказе не только от алкоголя, но и от чая с кофе. — Впрочем, община в Ривер-Хейтс одна из самых безобидных. Не то, что в аризонском Шорт-Крик, где практиковали многоженство и отнимали у женщин младенцев, если они хотели развестись или выйти из секты... Их бывший лидер Уоррен Джефс имел гарем из восьмидесяти жен и наплодил восемьсот детей, пока ему не впаяли пожизненное за педофилию и изнасилования.
— Что за жуть? — передернулась я. Тюльпана рассказывала все это таким равнодушным тоном, будто делилась прогнозом погоды на выходные.
— Ага, — хмыкнула она все так же бесстрастно. — Слишком много веры и слишком мало мозгов. Если семья твоей Морган такая же, уговорить ее пойти с нами будет непросто.
Я решила оставить это без комментариев. Человеческие религии никогда не претили мне: я сталкивалась с ними чересчур редко, чтобы иметь на этот счет какое-то мнение. И все же слова Тюльпаны и заунывная песнь Морган, ее страх перед одним лишь звучанием голоса матери и уверенность в том, что она — чистое зло, наталкивали на определенные мысли.
— Нам нужно поторопиться, — сказала я и вздохнула с облегчением, когда мы миновали ярмарку и оказались перед южной частью равнины, удивительно зеленой на фоне сухой коричневой земли западного штата. — Я обещала Коулу вернуться к вечеру.
— Да куда он денется, — закатила глаза Тюльпана. Каждый раз, как я заговаривала о Коуле, она не упускала возможности изобразить рвотный спазм. — Слышала тут, кстати, вашу ссору накануне нашего отправления...
— Неудивительно. Ты любишь греть уши, — буркнула я, на что Тюльпана улыбнулась, даже не став спорить с этим. — И это я еще не стала говорить ему, что мы фактически идем по следу Ферн...
Тюльпана поморщилась при упоминании ее имени, но решила сию тему не развивать.
— Коул что, правда порывался отправиться с нами? От него же пользы, как от мешка картошки.
Она хохотнула, но смолкла под моим острым взглядом.
— Я уговорила его остаться с Диего. К счастью, у них там какие-то дела нарисовались... Но никому не понравилась идея, что я отправляюсь за Морган именно с тобой. Если честно, даже мне самой.
Тюльпана ухмыльнулась, ничуть не удивленная этим. Она снова глянула на компас и замерла перед зданием старшей школы Ривер-Хейтс. Вокруг было многолюдно: школьники шныряли компаниями, сплетничали или завтракали, рассевшись по траве. На стоянке припарковались несколько полицейских машин. Я толкнула Тюльпану в бок, кивая на них. Присутствие отрядов полиции осложняло дело, но, кажется, они были слишком заняты тем, что предупреждали всех в рупор о введении комендантского часа.